Аманда Морган

Скиммер с гудением поднимался вверх по склону, лишь в нескольких футах над поверхностью земли. Сквозь кроны елей и сосен ярко сияло высокогорное солнце. Воздух был холодным и легким, еще не нагретым солнцем. Она глубоко вздохнула. «Утреннее вино» – так называла подобный воздух ее мать, почти столетие тому назад.

Она поднялась к вершине хребта, и со всех сторон ее окружили горы, плечом к плечу, словно друзья-великаны; она перевалила через хребет и начала спускаться по противоположному склону к Форали, который теперь был виден далеко внизу, у изгиба реки. Небо ярко сияло светом нового дня. Лишь небольшие случайные облачка тут и там нарушали его совершенство. Горы стояли, глядя вниз. Некоторых, кто жил здесь, раздражал их голый камень, их далекие ледяные вершины, но она считала их настоящими, надежными, сильными и неподкупными, братьями по духу.

Она любила этот мир – даже больше, чем построенный ею дом. Она любила его так же, как своих детей, детей своих детей и трех своих мужей – каждого по-разному, каждого по-своему.

Аманда любила этот мир, не в большей степени, но так же, как она всю жизнь любила своего первенца, Джимми. Но почему она так любила Дорсай? В Уэльсе были горы – прекрасные горы. Когда же она впервые оказалась здесь после смерти своего второго мужа, она услышала голос этой земли, этой планеты, отличный от тех, что она слышала прежде. Она и этот мир каким-то странным образом срослись, стали неотделимы друг от друга. У нее возникла странная, могучая, почти болезненная привязанность к нему. Почему обычная планета, с обычной водой, землей, воздухом и небом, произвела на нее столь глубокое впечатление?

Но сейчас Аманда быстро скользила вниз вдоль плавной, длинной, извилистой линии склона, к Форали-Тауну. Теперь она могла видеть коричневую линию дороги, повторявшей изгибы голубой ленты реки, которая уходила на восток через расщелину между горами, а в другом направлении от города – на запад и вверх, пока не исчезала в каменных складках в вышине, где находился ее исток в вечных ледяных пластах на высоте в семнадцать тысяч футов. По мере того как Аманда спускалась, внизу появлялись очертания города. Двадцать минут спустя она достигла дороги и реки возле города и повернула налево, вверх по течению к близким уже зданиям.

Она вынырнула из-за группы невысоких деревцев и скользнула мимо завода и городской свалки, которые теперь отделяли ее от реки и пристани, примыкавшей к заводу. В этот ранний час здесь было тихо; лучи раннего солнца освещали груду мусора, металлических обломков и разнообразных отходов в небольшой яме.

Дорсай был бедной планетой, в отношении пахотных земель и большинства природных ресурсов; но на побережье многочисленных островов добывали нефть. Именно она и была выбрана в качестве топлива для заводского энергогенератора, доставленного за большие деньги с Земли. Устройства, которые этот генератор приводил в действие, были столь же совершенными, как и земные, в то время как свалка была столь же примитивной, как в городах первопоселенцев.

Аманда остановила скиммер и вышла. Пройдя десяток шагов назад через дорогу от свалки, в сторону кустов, она сняла тяжелый энергопистолет с пояса и повесила его на ветку молодого деревца, где зеленые листья скрывали его от любого, кто стоял на расстоянии дальше вытянутой руки. Других мер предосторожности не требовалось. Клеймо в виде широкой стрелы на рукоятке, знак ап Морганов, обозначал его принадлежность для любого, случайно наткнувшегося на него жителя планеты.

Она вернулась к скиммеру как раз в тот момент, когда металлическая дверь в стене завода с грохотом и звоном отодвинулась в сторону и оттуда вышел Джанис Бинс, толкая перед собой тележку, наполненную серебристыми сугробами тонкой металлической пыли.

Он подкатил тележку к свалке и вывалил ее содержимое, затем откатил тележку обратно на дорогу и, моргая, посмотрел на Аманду. Возраст и болезни превратили его почти в скелет, но в фигуре до сих пор чувствовались сила и выносливость.

Старый шрам от ножа пересекал все лицо, глаза сардонически усмехались.

– Никелевая пыль? – спросила Аманда, кивком указывая на то, что только что высыпал Джанис.

– Верно, – в его голосе чувствовалась та же усмешка. – Сегодня вы рано поднялись.

– Вы тоже, – сказала она.

– Много дел надо сделать. – Он протянул ей руку.

Она пожала ее.

– Что ж, вернусь к работе. Желаю успеха на посту командующего, мэм.

Он покатил тележку обратно в сторону завода.

– Новости распространяются быстро, – заметила она.

– Как же иначе? – ответил он через плечо и вошел внутрь. Металлическая дверь покатилась по рельсам, с грохотом захлопнувшись за его спиной.