Амаранты. Одаренный

Вдруг общее настроение изменилось, те принялись бродить по комнате. Тэмма готов был поклясться, что кто-то из них принюхивался, и почувствовал внезапную, непреодолимую потребность бежать отсюда прочь. Паника нарастала, бурлила у Тэммы в кишках, и дело шло к тому, что в самом начале учебного года он либо грохнется в обморок, либо его стошнит.

Но тут кто-то остановился у его стола. Тэмма застыл – голова опущена, кулаки на коленях, глаза сверлят столешницу, – когда чья-то когтистая рука подняла стоявший напротив стул и подвинула к нему. Слишком близко!

Некто сел рядом и заговорил:

– Теперь, когда я здесь, остальные будут держаться подальше.

Голос мужской. Тэмма покосился украдкой и тяжело сглотнул. Рядом с ним, плечом к плечу, оказался тот – почти одного роста с ним самим. Загорелая кожа и рыжевато-каштановые волосы, часть которых была собрана в косу. Тот отвернулся, а густые волны волос, обрамляющих лицо, скрыли его выражение. Но Тэмма отлично видел его руки. Они расслабленно покоились на столе, и когти были, вероятно, в самом деле такими острыми, какими казались.

При виде их у Тэммы участилось дыхание.

– Мне кажется, тебя нервирует наше присутствие, – негромко сказал тот. – Наверное, это похоже на то, как мы сами реагируем на наблюдателей. Они буквально запускают в нас инстинкт опасности, и хочется убежать.

Тэмма боялся, что не сможет справиться с голосом. Что это, неужели он застонал?

– Ты в безопасности, – уверил его сосед. – Здесь никто и никогда не причинит тебе вреда.

Он был прав. Разумеется, он был прав. Но Тэмма чувствовал себя загнанным в угол.

– Я могу помочь. Ты знаешь что-нибудь о чарах?

Тэмма покачал головой.

– Если хочешь, я могу создать простую защиту.

Тот говорил медленно, словно обращался к испуганному ребенку. Но у Тэммы не было сил сопротивляться его опеке. Слишком непонятно все было. Он рискнул задержать на том взгляд, ловя каждое слово.

– Я неплохо разбираюсь в защитных барьерах, и я думаю, что тебе может помочь один из них. – И тот, не поднимая глаз, повернулся так, чтобы Тэмма увидел его лицо. – Можешь дать мне листок бумаги?

Тэмма потянулся за своей сумкой. Руки дрожали, но все же он сумел нащупать тетрадку.

– Положи бумагу на стол. И… могу ли я также одолжить инструмент для письма?

Тот поднял руки не раньше, чем Тэмма положил рядом с тетрадью механический карандаш. Неторопливо и аккуратно он сложил страницу и оторвал широкую полосу.

– Значит, ты ничего не знаешь о чарах?

– Н-нет.

– Я слышал, люди называют такие вещи магией. – Тот быстро набросал на бумаге узор, детальный и изящный. Затем приложил к его центру палец. – Может, так оно и есть.

Воздух как будто задрожал, а потом… стало легче. Тэмма не замечал шума, пока тот не стих, словно внезапно замолчали цикады в летний день. Он ошеломленно оглядел комнату.

– Лучше? – Тот неспешно складывал этот чудесный листок бумаги.

– Спасибо, – пробормотал Тэмма.

Тот кивнул и пододвинул к нему рисунок. Снова положив руки на нейтральной территории на столе, он сказал:

– Держи его в кармане. Или зашей в амулет-омамори, если тебе так больше нравится.

– Как ты узнал, что нужно делать?

– Мой дядя учил меня чарам. Я немного изменил узор, который используют некоторые амаранты, когда их подавляет присутствие наблюдателя.

– О. – Пелена опасности исчезла, и на смену ей пришла тяжкая подавленность. – Извини.

Его одноклассник наконец повернулся, и Тэмма взглянул в нечеловеческие глаза. Но это не выбило его из колеи, и вдруг – его как громом поразило осознание. Медь. Глаза этого парня реально мерцали, как лужицы жидкого металла. Эта фраза так часто мелькала в новостных лентах, что стала до ужаса избитой.

– Ты заставил всех немного поволноваться. Во всяком случае амарантов. – Он по-прежнему говорил медленно, тихо. – Думаю, госпожа Ривз ничего не заметила.

– А как ты узнал?

– По запаху. – Тот немного поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее. – Страх легко различим. И нежелателен. Волки все были на взводе, но никто из них не знал, как помочь.

Тэмма внимательнее оглядел класс. Хвост ближайшего волка был распушен, как у рассерженной кошки. На многих лицах отразилось беспокойство или облегчение. Сняв очки, Тэмма потер глаза, главным образом для того, чтобы прикрыть лицо.

– Прости, – пробормотал он.

– Ты позволишь мне прикоснуться?

– Э? – Тэмма вернул очки на место.

– У моего клана прикосновения и доверие тесно связаны. Мне было бы спокойнее, если бы ты допустил контакт. – И с легкой улыбкой он напомнил: – Пожатие ладоней – традиционное приветствие.

Снова пробормотав извинения, Тэмма протянул руки. Как правильно, ладонями вверх или ладонями вниз? Смутившись, он увидел, что руки до сих пор еще дрожат.

– Обычно тот, кто протягивает руки первым, держит их ладонями вверх. – Тот аккуратно взял Тэмму за руки, повернул их правильно и накрыл своими. – Это самое простое приветствие, элементарная вежливость. Хотя сила сжатия и продолжительность прикосновения могут придавать определенные нюансы.