Амаранты. Порабощенный лис

– Честно говоря, не знаю, – ответил Гинкго, переворачивая страницу. – Может, чтобы понравиться. Признай, для старика он в отличной форме. Я слышал кучу историй, как медсестры влюблялись в своих пациентов. Хотя мне такое не понять. Не понимаю, что романтичного – смотреть, как кто-то страдает. Наверное, я не унаследовал от папы садистскую жилку.

Поддразнивания парня несколько успокоили Цумико. Гинкго происходящее не тревожило.

Она положила голову обратно:

– Ты понял, о чем я.

Гинкго отложил книгу:

– Расслабься. Не пытается он тебя соблазнить. Отец вроде как… успокаивает себя.

– Это нормально для амаранта?

– Не у всех кланов, но в нашем точно. Когда я был маленьким, мне вечно хотелось к кому-то прижаться. – Встав с кресла, Гинкго подошел к постели. – То, что привычно для лис, как правило, странно для людей. Сдерживаемые отцом инстинкты сейчас вырываются на свободу. Лисы любят пробовать, трогать, гладить, играть.

Цумико постаралась не дернуться, когда Арджент ткнулся носом ей в шею, прежде чем спрятать лицо в ее волосах.

– Значит, он обращается со мной так же, как с тобой?

Гинкго с какой-то тоской посмотрел на отца:

– Да, раньше было так.

– Не хочешь поменяться местами?

Парень удивился, а потом выдавил кривую улыбку:

– С кем из вас?

Цумико потянулась к руке Гинкго:

– А что, со временем лисы перерастают потребность в близости?

– Судя по тому, как сжимает тебя папа, явно нет. – Он провел большим пальцем по ее костяшкам. – Но отец давным-давно перестал меня нянчить. Больше никаких сказок на ночь.

– Если он перестал заниматься тобой так рано, откуда ты так много знаешь о лисах?

– Наблюдатели и их книги. – Гинкго опустил взгляд. – Майкл и Санса – последние в длинной череде стражей, назначенных папе.

– Стой. То есть все-таки есть те, кто знает об Ардженте?

– Нет. У наблюдателей своя система правления и образования, а выпускники регистрируются в Междумирье, чтобы получать сводки. Остальные просто знают, что Майкл и Санса живут здесь. Но понятия не имеют зачем.

– Семья Хадзимэ наняла род наблюдателей, чтобы сохранить тайну?

– Ага. И их контракт передается так же, как ваша связь. Дедушка Майкла был стражем Арджента, а до него – его дедушка.

Цумико подсчитала десятилетия и сказала:

– Ты намного старше, чем выглядишь.

– Нет, я пересказываю слухи.

Она не купилась на обман:

– Они были добры к тебе?

– Пока я жил здесь – да. – Гинкго придвинулся ближе, положив голову на матрас. – Примерно в то время я и отправился посмотреть мир.

– Куда ты ушел?

– Поначалу никуда. Просто бродил по округе и наблюдал за людьми. Но кто-то меня выследил, и не успел я оглянуться, как оказался в стае волков. Они живут к западу отсюда – и решили, что мне нужна защита. – Гинкго глянул на отца. – Когда мне становится одиноко, я убегаю к ним.

– А волки жмутся друг к другу?

– Постоянно. – Он застенчиво улыбнулся: – У меня там появился друг, он помог разобраться, что во мне от людей, а что – от амарантов. Но пришлось следить за языком, чтобы они не узнали про папу.

Цумико высвободила руку, чтобы погладить его по ушам.

– Наверное, тебе нравятся дети.

Он вскинул брови, не ожидая такой смены темы:

– Я водился только с детьми Майкла и Сансы. Семилетние эксперты притаскивали сюда домашнюю работу и читали мне заданные тексты. А еще они любили на мне практиковаться.

Цумико улыбнулась:

– Все дети любят обнимашки.

Его уши дернулись вперед-назад.

– Пожалуй.

– Ты, наверное, ждешь, когда же родится новый малыш.

Гинкго спрятал лицо в матрас. Но спорить не стал.

Глава 27 Тактическое отступление

Арджент усилил хватку и вздохнул, когда головокружительные волны захлестнули сознание. Это было не совсем удовольствие, но боль прогоняло. Кончик языка коснулся влажной кожи. Как долго он вылизывал плечо девушки? Цумико послушно лежала в его объятиях, доверяя ему куда больше, чем следовало любой девушке, учитывая, насколько неприлично выглядело их положение. Что еще более странно, она не спала.

– Тебе лучше? – спросила Цумико.

– Не беспокойся из-за меня, – прохрипел Арджент.

Голос после долгого молчания не слушался.

– Он прикидывается. Ему все еще больно, – сообщил Гинко через всю комнату.

Арджент медленно повернулся, проверяя свое состояние и слишком быстро находя в себе неполадки. Сломанные кости скрежетали, швы тянуло, струпья рвали кожу. Гинкго вскочил ругаясь.

– Не тревожь свои раны! Или хочешь провести еще пару дней в постели с Цумико?

– Дней?

– Два дня. Уже почти три. – Сын нахмурился и попросил: – Не дергайся.

Арджент дернул подбородком, спрятав лицо за спину своей госпожи. На ней была мягкая фланель. Пижама. Они уложили ее с ним в постель? Он закрыл глаза и сосредоточился на более простых вещах. Таких, как дыхание. Чай и тоник. Вяжущие травы. Умиротворение Цумико и тревога Гинкго.

Арджент беспокойно пошевелился:

– Что ты здесь делаешь? Тебе следует патрулировать границы.

– Я этим и занимаюсь, – возразил сын. – Каждые пару часов.

– И?

– Никаких признаков разведки или попыток отомстить.

Их и не должно быть. Нона не сунется сюда какое-то время.

– Приведи Майкла, – велел Арджент.