Амариллис

— Если бы вы подошли к этому вопросу с позиций науки, с точки зрения синергии, то…

Лукас не дал Амариллис закончить, решительно обошел вместе с ней грязноватую, мрачную фигуру неистового проповедника.

— Бессмысленно разговаривать с этими людьми, — говорил Трент, легонько подталкивая ее к дверям казино, — это пустая трата времени и сил.

— Знаю, но иногда просто не могу удержаться. Сторонники этого культа наносят большой вред. Брат моего знакомого попал в одну из таких организаций. Он отвернулся от семьи, забросил учебу, ради того чтобы бродить по улицам с нелепыми плакатами. К счастью, он одумался, но прозрение далось нелегко.

— Ты не можешь разубедить и спасти всех, Амариллис.

— Тебе ли говорить об этом, — с иронией заметила она. — А ты для чего здесь оказался?

— Разрази меня гром, сам не знаю, — пробормотал Трент.

— Семья Рай — самые близкие тебе люди, как бы твоя семья, ведь так?

— Уверяю тебя, они совершенно иного мнения.

Амариллис не почувствовала горечи в его словах. Для него все было в прошлом, и он с этим смирился. Пристрастия Лукаса сформировались давно. Джексон Рай был когда-то его другом и компаньоном. И несмотря на все произошедшее, Лукас все же оставался верен прежним привязанностям. Поэтому он и отправился в казино.

Во внутреннем убранстве явно ощущалось смешение стилей. Художник по интерьеру так и не смог преодолеть в себе противоречие между декадентскими настроениями и стремлением к ярким кричащим краскам. Амариллис обратила внимание на обилие зеленого бархата и золотистых кистей. Потолок был отделан зеркалами, стены также занимали зеркала. Это производило необычное впечатление.

— Словно вступаешь в мир иллюзий, — тихо заметила Амариллис.

— В этом весь смысл.

Приглушенный звонок и перестук разных игральных устройств создавали в переполненном зале атмосферу лихорадочного возбуждения. У столов, где распоряжались элегантные крупье, толпились хорошо одетые люди. Между гостями ловко сновали официанты в золотистой униформе.

— Сюда. — Лукас уверенно повел Амариллис вдоль стены.

Они встретили еще несколько сотрудников охраны внушительного вида, с любезными улыбками и стальным блеском в глазах. Лукас с Амариллис прошли по зеркальному коридору, и, когда свернули за угол, им навстречу вышел охранник.

— Мистер Трент?

— Передайте Частину, что я здесь.

— Сэр, нам сообщили, что вы придете один. — Мужчина в нерешительности покосился на Амариллис.

— Как видите, я не один. Со мной мой друг, мисс Ларк. Если Частина это беспокоит, посоветуйте ему от моего имени обратиться к психиатру, он определенно становится параноиком.

Охранник еще некоторое время колебался, потом, решившись, кивнул им обоим, приглашая войти.

— Пройдите сюда.

В комнате, куда проводили Лукаса и Амариллис, царили три цвета: темно-красный, золотистый и черный. За массивным столом, украшенным резьбой с позолотой, расположилась группа людей.

Амариллис украдкой огляделась и заставила себя сдержать возглас неодобрения, напомнив себе, что вкус — личное дело каждого. Тем не менее вопиющая безвкусица резала глаза, хотя до этого она видела слабые попытки декоратора увязать декадентский стиль с нарочито кричащими цветами.

Окна закрывали тяжелые красные шторы. Аляповатые колонны у стен были перегружены всевозможными деталями. Мебель с темно-красной обивкой поблескивала черным лаком спинок и подлокотников. Пол устилал трехцветный ковер с необыкновенно высоким ворсом. Амариллис побаивалась, как бы ей не споткнуться.

— Лукас! — обрадованно вскрикнул Диллан Рай, вскакивая со своего места, на лице его не было и тени смущения. — Как я рад тебя видеть. Извини, что все так вышло. Но мне не к кому было обратиться.

— Здравствуй, Диллан. — Лукас встретился глазами с мужчиной, с важным видом восседавшим за столом, и поздоровался: — Здравствуй, Частин, давно не виделись.

— Добрый вечер, Трент, — холодно улыбнулся Частин, его бесстрастный взгляд скользнул в сторону Амариллис. — А вы, должно быть, мисс Ларк? Приятно познакомиться.

— Здравствуйте, мистер Частин, — сухо поприветствовала его Амариллис.

— Как вы находите интерьер, мисс Ларк?

— Довольно своеобразный, — уклончиво ответила она.

— Полагаю, ваши вежливые слова в действительности означают: «вызывающий и безвкусный», благодарю вас. Работы велись под моим непосредственным руководством. — Глаза Частина блеснули. — Но все же вы должны признать, что по сравнению с чудовищным строением, в котором обитает Трент, мои владения выглядят намного современнее.

— Дом Лукаса — памятник архитектуры, — резко возразила Амариллис. — Он является великолепным образцом периода Ранних открытий и превосходно выражает яркий и жизнеутверждающий стиль этой эпохи. Его ни в коем случае нельзя считать устаревшим и безвкусным.

Лукас удивленно поднял брови, но промолчал.

— Одно из двух: или у нее на редкость плохой вкус или она влюблена в тебя, — подытожил Частин, глядя на Лукаса.

Щеки Амариллис гневно вспыхнули.

— Вы, мистер Частин, крайне невоспитанный человек.

Губы Ника чуть тронула улыбка, он продолжал смотреть на Трента.