Амариллис

Девушка достала из кармана маленький пузырек и протянула его Гарри. Тот взял бутылочку и уже начал откупоривать ее, но Гермиона вовремя схватила его за руку.

— Ты что? Хочешь меня возненавидеть?! — воскликнула она. — Отворотное зелье нужно пить, глядя прямо в глаза тому, кого хочешь разлюбить! Причем делать это надо один на один!

— Неужели это значит, что мне снова придется остаться наедине с Малфоем?

— Боюсь, что так, Гарри, — кивнула Герм. — И, кстати, как долго ты еще собираешься тут валяться?

Гарри промолчал, снова уткнувшись в подушку. Девушка вздохнула и поднялась с кровати.

— Я пойду на занятия, а ты постарайся прийти в себя к ужину…

В ответ раздалось нечленораздельное «бу-бу».

Гарри с самого утра не испытывал ни малейшего желания вставать с постели. Когда Снейп привел его, почти бесчувственного, в спальню, удивленные однокурсники тотчас принялись расспрашивать его, что произошло, почему он такой бледный и заплаканный. Гарри тогда не сказал ни слова и молча плюхнулся на кровать. Он не был голоден, ему не хотелось в туалет… А может, и хотелось, просто не было сил встать. Он лежал, с головой укрывшись одеялом, пытаясь спрятаться не только от всего мира, но и от самого себя, и старался не думать о Драко. Но чем дольше он старался не делать этого, тем четче становился образ слизеринца перед глазами, Гарри грезил шелковыми светлыми волосами, развевавшимися на ветру, мерцанием бледной кожи при свете свечей и нахальной усмешкой на тонких губах…

«От всего этого придется отказаться, — говорил он себе. — Ты сможешь. Самое главное — решиться выпить зелье… Потом уже будет все равно».

Гарри вспоминал ночной разговор с Дамблдором. Когда Снейп почти за руку отвел его к директору, гриффиндорец был невменяем. Смысл разговора, всплывавшего обрывками в памяти, начал доходить до него только сейчас.

Дамблдор пристально смотрел на него поверх очков. В его голубых глазах плясали озорные огоньки, казалось, он вот-вот улыбнется, но почему-то улыбка все не появлялась на его лице.

— Так, значит, Гарри, ты любишь Драко? — спросил он.

Гарри кивнул. На лице директора промелькнула тень удивления, но он тотчас совладал с собой.

— Что ж, не могу сказать, к лучшему это или нет, — спокойно произнес он, — но, конечно, никто не в праве указывать путь твоему сердцу, если оно так решило.

— Боюсь, что, доверившись Драко Малфою, Поттер совершил глупость, сэр, — сказал Снейп, все это время стоявший за спиной Гарри.

— Несомненно, мы все делаем глупости, когда влюбляемся, не правда ли, Северус?

— Безусловно, — согласился Снейп. — Но в данном случае речь идет о тайне Ордена Феникса. Поттер имел неосторожность рассказать Малфою содержание пророчества.

Взгляд Дамблдора мгновенно стал серьезным.

— Это очень опасно, Гарри. Ты уверен, что Драко никому не расскажет об этом?

— Теперь я уже ни в чем не уверен, — с грустью в голосе произнес Гарри.

— Понятно… понятно… — Дамблдор задумчиво поглаживал бороду. — Гарри, — наконец сказал он, — ты должен сейчас, как следует, выспаться Разрешаю тебе не ходить завтра на занятия. Потрудитесь отвести его в спальню, Северус. Я же намерен заняться Драко Малфоем. — Последнюю фразу директор очень тихо пробормотал себе под нос: — Уверен… он уже готов…

* * *

— Привет, Гарри!

— Привет, ты здоров?

— Доброе утро, как себя чувствуешь?

Гриффиндорцы окружили Гарри Поттера плотным кольцом, расспрашивая о его самочувствии.

— Все нормально, — устало ответил он и опустился на скамью рядом с Роном и Гермионой. — Привет.

— Здорово, больной, — улыбнулся Рон.

— Доброе утро, — сказала Гермиона, пристально вглядываясь в его спокойное, без каких-либо эмоций, лицо. Гарри ничего не сказал и принялся поедать овсянку. Делал он это довольно быстро и с явным энтузиазмом. Рон толкнул его в бок.

— Вчера ничего не ел, наверное, у тебя сейчас зверский аппетит, а?

Гарри мог только кивать, так как рот его был набит овсянкой. Когда он справился с тремя тарелками каши, Гермиона тихонько наклонилась к уху Гарри и спросила:

— Не передумал насчет зелья?