Амаркорд смерти

Как только последние солнечные лучи исчезли за стенами домов, на вышках загорелись огни, а на импровизированном между ними деревянном мостике вспыхнули факелы. Свет озарил обезображенные трупы, свисающие со стен. Обнаженные изрезанные тела истекали кровью. Красная вязкая жидкость капала вниз, теряясь в темноте. Было видно, что тела повесили сюда специально, чтобы каждый приезжий знал, с кем ему придется иметь дело.

Боб облизнул тонкие губы и с улыбкой поочередно посмотрел на Кару и Грэма.

– Никта любит новеньких, – сказал он Каре. – Если повезет, сделает тебя своей подстилкой на первые недели. Но ты сильно не радуйся: как только ты ей надоешь, она бросит тебя своим детям ночи и поверь, ничем хорошим для тебя это не закончится. Что касается красавчика, – Боб глянул на Грэма, смачно втянул сопли и сплюнул за борт телеги. – То тебя бросят в псарню. Посмотрим, как ты запоешь, когда откроется клетка. Ты щуплый, – калека окинул Сайлента оценивающим взглядом, – сломают в первые секунды. Повезет если отделаешься, как мы.

Боб постучал деревянной ногой об пол, Билл же повернул свое уродливое лицо, улыбаясь на одну сторону.

– В противном случае…

Телега подъехала к воротам, и Кара смогла воочию рассмотреть растерзанные тела вблизи. Оказалось, что эти люди вовсе не были мертвы. Они бесконечно истекали вязкой густой кровью и тихо выли, продолжая дышать, несмотря на страшные увечья. Живые трупы. Уродливые поломанные мужчины и женщины. У кого-то не хватало конечностей. Кто-то вообще был разрублен пополам. Но они по-прежнему дышали, каждую новую секунду задыхаясь от боли.

От такого зрелища у Кары замерло сердце. Она действительно попала в ад.

– Я же говорил! – с воодушевлением произнес Боб. – В этом мире ты умрешь, только если тебе позволят…

***

Телега въехала за ворота. Там их встречали странные люди, одетые в старое грязное тряпье. Свои лица они прятали под глубокими капюшонами. Но порою свет от факелов все же озарял уродливые шрамы, покрывающие их подбородки, лбы и щеки. Из-за бесформенной одежды сказать, кто из них женщина, а кто мужчина было невозможно – одна большая черная масса. Но вот что явно бросалось в глаза, так это то, что у большинства из них отсутствовала та или иная конечность. У кого-то не хватало руки, у кого-то пальцев. Иные счастливчики лишились ног.

Кара осмотрелась по сторонам. Все это смахивало на недостроенную тюрьму: вышки, заборы с колючей проволокой, общий двор, главное здание. Идеальное место, чтобы организовать лагерь больных ублюдков. Один охраняемый вход и выход. Сбежать отсюда будет довольно проблематично.

Лошадь окружили Никтеанцы. Мерзкие скрюченные пальцы гладили, щипали или царапали бедное животное. Кобыле ничего не оставалось, кроме как недовольно фыркать. Каре даже стало ее немного жаль. Калека Боб с трудом спрыгнул с телеги. Под громкий неразборчивый шепот собравшихся он открыл задний борт.

– Выметайтесь! – крикнул он Каре и Грэму.

Сайлент постучал кандалами, намекая, что у него не получится это сделать, пока его не освободят. Боб мерзко сплюнул, и вновь полез в тележку. Извозчик Билл все это время сидел смирно, без каких-либо движений. Пока толпы оборванцев кружили вокруг лошади, здоровяк что-то шептал себе под нос в унисон с остальными.

Когда оковы были сняты Грэм с легкостью перышка выпрыгнул за борт, Кара же упала на колени, скребанув ими о гнилые доски, как только попыталась сделать первый шаг. Изрезанные ступни взвыли адской болью. Хилл оказалась на четвереньках, понимая: идти она вряд ли сможет.

– Вставай, Янг Блида! – крикнул Боб.

– Я не могу, – простонала Кара.

Калека нагнулся, схватил Кару за шиворот и выбросил из телеги. Женщина рухнула на потрескавшийся асфальт, словно сломанная кукла. К ней тут же подбежали оборванцы. Десятки грязных скрюченных рук помогли подняться на ноги. Один из Никтеанцев поднес факел к ее лицу. Кожу обожгло жаром пламени. Повсюду заплясали густые мрачные тени.

Ворота за телегой с тягучим скрипом закрылись. Живые трупы, висящие на цепях и веревках, заболтались. Струйки крови, стекающие с их тел, исполнили кривой танец, похожий на изображение хромосомы.

– О, достопочтенные дети ночи, – сказал Боб. – Позвольте предоставить вам наши дары.

Кару держали несколько человек, хватая за самые разные места. Шершавые пальцы пробирались под сорочку. Лапали за грудь, живот и ягодицы. Хилл хотела выбраться, но каждый раз, когда она опиралась на изрезанные ступни, тело пронзала острая боль.

Грэм также не был обделен вниманием: Сайлента окружила толпа не меньше, чем Кару. Но если ее сложившееся положение приводило в ужас, то Грэма, похоже, все устраивало. Он мило улыбался изуродованным детям ночи, пока они пытались в прямом смысле слова залезть ему под кожу.