Амазонка бросает вызов

Раздевшись и забравшись под одеяло, я ворочалась и металась. Сон не шёл, было жарко. Я скинула одеяло и положила ноги сверху. Чонгук и Чжунэ атаковали мой разум, моё сердце. И если второй ещё делал хоть что-то, чтобы расслабить мои нервы и потешить моё женское самолюбие, то первый выстроил трёхметровый забор между нами, и я туда не могла даже заглянуть. Что за ним? Монах. Имею ли я право пытаться расшевелить монаха и проверить его на… на что? Мужскую состоятельность? Похоже, с монахами, как с геями — интригу рождает ощущение невозможности. Но это же ерунда, я не должна приставать к Чонгуку. Но тогда и Чжунэ не должен приставать ко мне, я же девственница! По каким признакам стоит определять, к кому можно домогаться, а к кому нет? Есть какие-то тайные знаки? Люди для флирта, для секса, для отношений, для дружбы — мы все делимся как-то? Висели бы этикетки, как в магазине, как было бы просто! Я где-то слышала, что раньше в разных странах были приняты сигналы. В Европе на лицо лепили мушки определенной формы, они подсказывали, желает человек любовной связи или уже занят, или влюблён. В некоторых племенах девушки вставляли в волосы цветки, с определенной стороны, или определенного цвета, как бы заявляя о том, согласна она пококетничать или нет. А что касается современных парней, как быть? Понятно, что если на пальце кольцо и кто-то женат — это табу, ну а если кольца нет? Вот как по Чонгуку можно было понять, что он бхикшу? По кожаным штанам, обтянувшим его сексуальную задницу? Где-то должно быть прописано, в какой-нибудь их буддийской Трипитаке: «Парни в чёрных кожаных штанах вас обломают».

Я достала телефон и начала в нём ковыряться, всё равно не засыпалось. Вставив наушники, я включила музыку. Imagine dragons. У них была очень приятная успокаивающая песенка, «Not today». Я нашла её и включила.

— В конце концов, мы расстаёмся и разбиваем сердца друг друга… — зашевелила я губами, подпевая беззвучно вокалисту, пропуская некоторые строчки, которые не знала наизусть, — всё должно стать проще, проще… но не сегодня. Не сегодня.

Пальцы сами нажимали, и я не успела заметить, как они открыли аккаунт Чжунэ в Инстаграме. Я не заходила туда почти неделю и, о чудо, там прибавилось очень мало фотографий, но последняя появилась буквально двадцать минут назад. Из клуба. Он был там, на фоне танцпола, с какими-то друзьями, и в компании виднелись девушки. Я отказалась ехать, но он поехал без меня. Ему просто хотелось секса. И он поехал искать его, и он его найдёт, вернее, как и говорил Югём, даже искать не будет, девицы сами на него повиснут, ему останется только выбрать получше и отойти с ней в сторонку, или отъехать к себе в квартиру. Чжунэ неисправим, на что я надеялась? Что он всерьёз за мной ухаживает? Что он влюбился? Что такие как он вообще способны любить? Я была смешна в своих надеждах. Выйдя из интернета, я выключила музыку и убрала телефон на столик. Он никогда не изменится. Только бы не заплакать, только бы не заплакать! Если не изменится бабник, то не изменится и аскет, не желающий связываться с женщинами вовсе. В глубине души я давно знала, что мужчины такие, что они не понимают нас — женщин, и не умеют делать счастливыми, они не умеют чувствовать нас, не умеют вести себя порядочно. Но кто их осудит? За каждый любовный подвиг Чжунэ его только похвалят, а будь я на его месте? Что бы мне сказали? Если бы я пудрила мозги какому-то парню, пытаясь с ним переспать, но при этом шлялась по ночным заведениям и трахалась там, как бы меня назвали? Тьфу, что за мир! Мужчины уважают лишь друг друга, а мнение женщин им не важно, не интересно. И Чонгук ещё спрашивал, зачем я хочу быть самой сильной! Да я бы всех этих гуляк и изменщиков взяла за яйца и привязала к чему-нибудь неподъёмному, пусть сидят и не рыпаются! А ещё лучше, поставила бы каждому клеймо какое-нибудь позорное на видном месте, с какой-нибудь надписью вроде «давалка» или «проститут». С этими геройскими мечтами я и уснула.