Первый рабочий вытащил из кустов карбидную лампочку и протянул мне. Запалив слабый огонек, племянник Жозе первым исчез в темном чреве. Мы последовали его примеру. Под ногами хлюпало глиняное месиво. Мерцающая точка светильника освещала небольшое пространство под ногами впереди идущего. Двигаться приходилось все время в полусогнутом состоянии — высота не превышала одного метра семидесяти сантиметров. Так мы передвигались примерно минут десять. Тоннель изобиловал боковыми ходами и небольшими ответвлениями, кончавшимися через несколько метров тупиком. В одном месте пришлось согнуться в три погибели и почти ползти метров десять. Наконец впереди послышался мерный стук, как будто кто-то рубил дерево, и стало заметно еще одно тусклое пятно от другого коптящего светильника. Теперь можно было разглядеть работающего человека. Полуголый парень, стоя на коленях, киркой отбивал куски глины и затем руками отбрасывал их за себя. Стояла страшная духота. Если снаружи было тридцать пять градусов тепла, то здесь термометр показал бы не меньше сорока с лишним, причем воздуха как такового практически не было. Дышали смесью копоти, глиняной пыли и духоты. Почувствовав наше приближение, парень оставил кирку и прислонился спиной к глиняной куче.
— Я так думаю, что придется бросать этот ход и попробовать копать метрах в тридцати справа, а то тут все без толку, да и порода стала суше, может опять обвалиться.
Разглядев незнакомых людей, он приподнялся и протянул руку.
— Мане. Очень приятно.
Мы тоже представились. Мане очень удивился, узнав о приезде журналиста специально, чтобы посмотреть, как добывают зеленый турмалин.
— И охота было вам тащиться в такую даль из-за этой ерунды, да еще лезть в эту дыру?! А может быть, попробуете, нагрузите пару тачечек? — с оттенком явного превосходства спросил он и засмеялся. — Хозяин оплатит вам работу сполна.
Подвернулся самый удобный момент разузнать, сколько платит им Жозе за такой нечеловеческий труд. Оказывается, «забойщик» получал 500 крузейро в день (копеек восемьдесят), а «откатчики» — по 400. Поговорив с Мане пару минут, мы повернули обратно. Проделать эту операцию оказалось не так-то просто. Сзади стояли две тачки, притащенные откатчиками, и чтобы разминуться, пришлось буквально ползти по тачкам.
Как же хорошо было, выкарабкавшись из норы, увидеть снова солнце и горы. К машине возвращались молча. Только уже подходя к дому, я спросил племянника Жозе, почему в «шахте» нет никаких креплений и не быстрее пошла бы работа, если арендовать механизмы — бульдозеры и небольшой экскаватор, которым гораздо удобнее вскрывать пласты с залежами зеленого турмалина.
— Так мы вылетим в трубу, — был ответ молодого дельца. — Несчастные случаи у нас редки и всегда по вине рабочих, которые невнимательно следят за породой. А стойки, знаете, как дорого обходятся! Экскаватор же арендовать не имеет смысла. Мы с дядюшкой и сеньором Спитой подсчитывали. Вручную и дешевле, и как-то сподручнее.
Весь обратный путь шофер Армандо возмущался и клял на чем свет стоит «кровопийц-эксплуататоров» — Жозе и Педро Спиту.
— Хотя, впрочем, — заметил он под конец меланхоличным тоном, — на этих шахтах везде одинаковые порядки. На «Космополитана», куда вы хотели добираться, точно так же, только народу побольше. И вы знаете, — добавил Армандо, — этот Жозе считает себя очень набожным человеком. Он старший в местной секте «свидетели Иеговы». Жаднее его в округе нет.
Когда на другой день самолет приземлился на аэродроме в Рио-де-Жанейро, то я невольно остановился, проходя в аэропорту мимо киоска фирмы «X. Штерн», где продавались драгоценные изделия из бразильских самоцветов. Как раз в этот момент какая-то иностранка рассматривала на ладони колье из камней зеленого турмалина, а ее спутник, по всей вероятности супруг, брюзжащим тоном выговаривал:
— Неважно, дорогая, что эти камешки выглядят привлекательно. Ты посмотри, сколько они стоят. Дешево. Не будешь же ты носить дешевую вещь. Эти стекляшки не имеют здесь никакой цены, они на каждом углу валяются.
Я подумал: «Вот было бы здорово взять этого туриста, доставить на «Горконду» и заставить поработать хотя бы два часа».
А зеленый турмалин все же очень красив.