Амазонка глазами москвича

Орландо ничуть не удивился, узнав о моем намерении, и в ответ на просьбу подсказать, как лучше подготовиться к поездке, сообщил кучу полезных сведений. Во-первых, необходимо взять минимум вещей, не нужно приобретать никаких пробковых шлемов, охотничьих сапог с высокими голенищами, сеток от москитов и походных радиостанций. Зато желательно закупить продукты на все дни, достать фонарик с запасными батарейками, привезти с собой персональную посуду, и если удастся, то гамак. Кроме того, было бы неплохо захватить с собой запас рыболовных крючков разных размеров и несколько килограммов «конто».

— Может быть, я ослышался: захватить с собой «конто»? — переспросил я. — Скажите, Орландо, зачем нужно брать с собой несколько килограммов «конто»?

— Как зачем? Индейцы будут считать вас своим гостем, и вы должны, по-моему, привезти им какие-нибудь подарки. Рыболовные крючки и «конто» — для них лучший подарок. Я вам дам сейчас адрес магазина в Рио. Вы скажете хозяину, что пришли от меня, и он отпустит «конто» сколько захотите. Ну, — Орландо поднялся и направился к двери, — я пойду в министерство добывать еще кое-что. До скорой встречи в Шингу!

Он давно ушел, а я продолжал пребывать в полном смятении чувств. В наш двадцатый век отправляться в гости и брать с собой для подарка «конто»! Как капитан Кук, как Колумб, как Магеллан. Ведь «конто» означает обычные бусы, вернее бусины. Рыболовные крючки и бусины.

…Самолет идет на небольшой высоте. Сквозь щели иллюминаторов дуют холодные струи воздуха. На полу кабины сложены ящики с рентгеновской аппаратурой и медикаментами. Шесть пассажиров сидят на жестких боковых скамейках и как могут коротают время: четверо играют в карты, доктор Ноэл пытается задремать сидя, а мне не остается ничего другого, как взяться за записную книжку и занести в нее последние события дня, хотя как будто ничего особенного не произошло. Самолет на рассвете вылетел из Рио и взял курс на столицу штата Минас-Жераис город Белу-Оризонти. Здание-модерн аэропорта, витрины с последними номерами газет и журналов, голос диспетчера, объявляющий о прибытии самолетов из Бразилиа, Сан-Паулу, Ресифе, элегантно одетые дамы, ожидающие посадки с букетами в руках, и стук щеток чистильщика сапог.

Обычная жизнь обычного бразильского аэропорта. Затем посадка в Убераба. Здесь все гораздо скромнее, можно сказать, провинциальнее. И аэропорт, и пассажиры-скотоводы в парусиновых костюмах, в надвинутых на лоб широкополых шляпах, горожане с деревянными чемоданчиками-сундучками, толстый, осоловелый от жары полицейский, лениво попивающий кофе в засиженном мухами станционном буфетике. Потом еще посадка в Арагарсасе. Тут вообще не видно никаких пассажиров и даже не продают в буфете кофе, потому что и буфета-то вообще нет. Перед отправкой из Арагарсаса к командиру нашего самолета подошел какой-то старик и спросил, в каком направлении мы летим.

— Пост Леонардо Вилас-Боас, — ответил командир. — А в чем дело?

— Жаль, — вздохнул старик, — я сам с асьенды «Сети де сетембро». Это километров сто пятьдесят отсюда. Позавчера двое ребят отправились на лошадях в мато (не очень высокий лес, отличается от сельвы, почти непроходимого тропического леса) и до сих пор не вернулись. Я думал, подбросите меня к дому, а заодно и посмотрите сверху, может быть, увидим ребят. Парни в этих местах новенькие. Очень просто могут совсем пропасть.

Посадку в асьенде наш самолет сделать не мог, а внимательно прощупать участок леса летчик обещал. И вот сейчас мы идем на бреющем полете по направлению к посту Леонардо Вилас-Боас, нашему конечному пункту экспедиции.

Внизу ровный ярко-зеленый ковер. Начало чуть-чуть смеркаться, и отдельных деревьев с высоты двухсот метров не видно. Только с уверенностью можно сказать, что внизу нет и признаков человеческого жилья: ни тропинки, ни поля, ни домика. Но вот из кабины экипажа вышел командир и объявил о подходе к посту. Самолет стал делать поворот, и под крылом оказалась небольшая поляна с несколькими странными на вид хижинами… В сторону леса от них быстро передвигались какие-то точки.

— Нас бегут встречать, — сказал Ноэл. — Ну вот и добрались, товарищ корреспондент!

Через минуту самолет резко пошел на посадку, хотя никакой дорожки под нами и в помине не было. Мимо стремительно замелькали деревья, колеса запрыгали по кочкам, еще, еще и наконец остановились. Я жадно припал к иллюминатору. Ничего не видно. Сплошная стена леса. Может быть, мы не там приземлились?

— Доктор, — крикнул я Ноэлу, — вы уверены, что мы прилетели туда, куда хотели?

— А как же, — ответил спокойно Ноэл, разглаживая усы, — касик дал знак идти на посадку.

Какой касик? Какой знак? Но времени ни на вопросы, ни на ответы уже не было. Пора открывать задраенную дверь, забирать первым делом фотоаппараты и выскакивать на землю, а то того и гляди можно упустить что-нибудь интересное. Замок двери самолета заело, наконец он поддался. Я собрался было соскочить на землю, но тут случайно поднял глаза и невольно отпрянул назад.