АМАЗОНКИ

— Я думаю, в Тай нам ехать не надо. У меня очень болит голова, и если я снова впаду в забытье, тебя там разорвут. Они подумают, что ты ранила меня. А отсюда до пасеки совсем недалеко. Что бы со мной ни случилось в пути — там тебя встретят мать и отец.

Мелета молча поднялась и пошла за лошадьми.

Высоко в небе показалась белая точка. Над городом она превратилась в светлый комочек, потом комочек этот обрел крылья, и голубь плавно опустился на портик храма. Оглядевшись, он снова взмахнул крыльями и скрылся в глубине храмового двора.

Спустя час, а может быть более, показался второй голубь — сизый. Он дал круг над двором царицы и влетел в оконце башни. Вечером над Фермоскирой появился третий голубь. Гоплитки следили за полетом птиц и размышляли: белый вестник прилетел от Антогоры; судя по тому, что он появился в городе в полдень, стало быть, выпущен утром и поход продолжается, слава богам, как и следует. Второй, сизый, отправлен Беатой — она тоже идет, по–видимому, хорошо. Но откуда третий, неурочный вестник? Уж не случилось ли чего? Гоплитки оказались правы. И Атосса, и Годейра днем получили обычные вести.

А вечером храмовая служанка принесла Атоссе третьего голубя. Только одна Священная знала, от кого он прилетел. Тайная соглядатайница из войска полемархи Беаты сообщала: «Исчезли Мелета и Чокея. Сотенная Кадмея не беспокоится. Полемарха не знает. Прошло три дня».

Атосса, отпустив служанку с голубем, сразу же велела позвать Гелону. Ясновидящая не замедлила с приходом. Атосса положила перед ней сверточек папируса:

— Что ты об этом думаешь?

— Нужно вопросить богов, — осторожно ответила Гелона.

— Ну, а если раскинуть умом самой, не вмешивая в это богов?

— Может, они были посланы в разведку и заблудились?

— Но Кадмея третий день не беспокоится. Полемарха может не заметить пропажу двух всадниц, но сотенная... Стало быть, она отпустила их. Как ты думаешь, куда?

— Ума не приложу...

— Ты всегда была проницательной. Почему в сотне Кадмеи оказалась Чокея. Она же не амазонка?

— Об этом мы как?то забыли. Чокея была возничей у Лоты, затем у царицы.

— И это тебе ни о чем не говорит?

— Н–нет.

— Чокея дольше всех находилась с Рутулой. Она знает дорогу в селение Тай. Она многое знает, чего ей не следует знать.

— Ты думаешь, Священная, что Мелета поехала в Тай?

— Я не думаю. Я уверена.

— Зачем ей это нужно?

— Она хочет узнать, как погибла ее мать. Эта глупая девчонка никогда не решилась бы на такое. Царица — вот кто послал их!

— Я не верю в это. Годейра не будет так рисковать. Допустим, что Мелета и Чокея узнают правду о смерти Лоты. Чтобы рассказать об этом, им нужно возвратиться в сотню, в город, наконец. Ты знаешь, что бывает за побег с поля боя? Мелету и Чокею могут казнить на месте, а Кадмея, как соучастница, самое меньшее, попадет в гоплитки. А сама царица покроет себя позором...

— Я бы тоже так думала, если бы не донесения из Леагры.

— А что в Леагре?

— Там Ферида. Она подбивает рыбачек к бунту против храма, против нас. И может быть так, что Мелета и Чокея не возвратятся ни в сотню, ни в город. Они уйдут к Фериде, и если дочь Лоты докажет честность матери, рабыни поставят ее над собой и она поведет их на город. Чернь у нас бунтует нередко, но никогда во главе ее не стояли амазонки. Ты представляешь, что произойдет, если Мелета встанет во главе рабынь. Поднимутся все.

— Что же делать, Священная? — Гелона напугалась не столько возможного бунта, сколько за судьбу Беаты. Ей показалось, что ее дочь тоже замешана в побеге Мелеты. Не зря в разговоре с нею Атосса была резка, она тоже понимала это. Полемарха могла не заметить исчезновение простой всадницы, но об отсутствии дочери она должна была знать. — Может, Фериду привезти в город?

— Не надо. В Леагры поедешь ты. Там узнаешь точно, о чем поет слепая на сборищах. Конечно, незаметно для нее. Ты будешь там до тех пор, пока не появится Мелета. Ты схватишь их и привезешь сюда.

— А если Мелета не появится в Леаграх?

— Я отзову тебя, когда будет нужно. Иди, собирайся. И вот еще что: если от Мелеты узнаешь, что в побеге замешана Беата... сумей скрыть это ото всех. Даже от меня.

— Спасибо, Священная. Я иду.

РОЖДЕННАЯ ЛЮБИТЬ