Амазонки под черными парусами

– Михась, заткнись! Или иначе…

– А иначе что? Что ты сделаешь? – издевательски поинтересовался грубый Михась.

– Я найду, что сделать. И уж совершенно точно, что нашему с тобой сотрудничеству придет конец! Понял?

– Да, теперь мне все ясно! – продолжал тот же грубый голос, тоже вибрирующий теперь от злости. – Ты уже давно задумал меня кинуть. И все эти твои изменения планов направлены лишь на одну цель – выкинуть меня из операции! Лишить денег! Правильно мне говорили умные люди, ты – типичный кидала!

– Михась, ты пьян! Иди и проспись. Потом поговорим!

– А я хочу сейчас! Слышишь? Сейчас!

– Пошел вон, дурак!

– Ах, вон ты как заговорил!

– И это еще я тебе мало сказал! Если хочешь знать, то мне известно о твоих махинациях!

– Каких еще махинациях?

Второй голос был сейчас явно растерян.

– О тех махинациях, которые ты проворачиваешь за моей спиной!

На какое-то время возникла тишина. И Кира с интересом прислушивалась, что же скажет в ответ таинственный Михась? Тот молчал. Затем в окне мелькнуло два мужских силуэта. И в голове у Киры появился еще один вопрос. Интересно, а почему второй силуэт кажется Кире таким знакомым? Где она могла его видеть раньше? И вроде бы это было совсем недавно. Но вот где именно и когда?

Между тем в домике разговор возобновился вновь. Грубый голос заговорил снова. И снова был настроен на ссору.

– Ну, так я тебе скажу одну вещь… Михась еще никому не давал спуску! И будь это какой угодно папенькин сынок, нажившийся на том, что кокнул собственных родичей… Да и папаша твой был вор! Я это точно знаю, потому что знавал его еще в прежние времена! Ворюга был твой папаша! Ворюга и кидала! Как и ты сам!

– Ну все! – внезапно воскликнул второй голос решительно. – Когда ты болтал гадости про меня или Петру, я еще мог тебе это простить. Но ты задел доброе имя моих покойных родителей, а это я никому не прощаю. Ты меня разозлил! Пеняй на себя!

Михась попытался что-то возразить, но его слова потонули в шуме схватки. Кажется, собеседник Михася кинулся на него и принялся душить. Судя по доносящимся из хибары звукам, борьба велась не на жизнь, а на смерть. Кира сходила с ума от любопытства и от страха.

Сунуться туда или повременить? Внезапно сами обстоятельства заставили Киру принять правильное решение. И случилось это в тот момент, когда из окошка домика вылетел чайник. Да не пластмассовый электрический, а старый добрый железный чайник, очень тяжелый, надо сказать. Расплескивая вокруг себя черные брызги и распространяя стойкий аромат кофе, чайник просвистел над головой у Киры и скрылся в кустах.

Ойкнув, Кира быстро присела на корточки. И как оказалось, очень вовремя, потому что следом за чайником из домика полетели и другие предметы – обломок кирпича, деревянная чурка, а напоследок и левый мужской ботинок сорок шестого размера, который тяжело шлепнулся совсем рядом с Кирой.

Ботинок еще в свободном падении вонял так, что девушка сообразила, к ней приближается нечто страшное. А потом и вовсе ей пришлось зажать себе нос, а потом прутиком отодвинуть ботинок подальше в заросли травы.

Последним из домика вылетело окно вместе с тем самым Михасем, который еще в полете грубо ругался. Но, соприкоснувшись с твердой поверхностью земли, он устроился на полянке, тихий и скромный. Драться он больше не желал. И вообще, настроен был миролюбиво и по-философски. А еще минуту спустя всю округу огласил его мощный храп. Удар о землю вырубил Михася, совершенно лишив того агрессивности.

Кира осторожно повернулась и потрусила обратно к знакомой ей дорожке среди скал. Расспрашивать о том, как пройти к морю, у обитателей странной лачуги она передумала. Да если разобраться, и купаться ей тоже что-то расхотелось. По небу побежали невесть откуда взявшиеся тучки. Поднявшийся было рано утром легкий ветерок теперь еще больше усилился. И погода была совсем, совсем неподходящая для морского купания.

Обратно к вилле Касьяновых Кира добралась как раз к тому моменту, когда все остальные обитатели поднялись с кроватей, привели себя в порядок и устроились в столовой, где их уже ждал накрытый одной из служанок стол с завтраком.

– А тебя, красавица, где носит? – насмешливо поинтересовался у Киры хозяин дома, когда девушка вошла в комнату. – Мы уже хотели объявлять тревогу. Ты где была?

– Гуляла.

– Гуляла?

Брови Эда сурово сдвинулись к переносице.

– Мне казалось, мы еще вчера вечером все подробно обсудили, – произнес он недовольным тоном. – И в частности опасность таких вот прогулок. Разве не так?

– И вы были совершенно правы! – с жаром воскликнула Кира, накладывая себе на тарелку целую гору ветчины с омлетом. – У вас тут такое творится! Такое! Никогда бы не подумала!

После пережитого приключения и утренней прогулки у нее разыгрался зверский аппетит. И она была готова сейчас, что называется, слона умять. Чем она и занялась, не замечая обеспокоенных взглядов, которыми обменялись хозяева дома. Да и Леся с Вероникой перестали жевать и подняли глаза на Киру.

– Что ты имеешь в виду?

– А? Что?

– Что тут творится?