Амазонки за кромкой

— Я командовал пулемётным взводом, Владимир-Волынского укрепрайона. Бои начали сразу двадцать второго июня. Двое суток отражали атаки фашистов. Потом немцы прорвались через Сокаль и Устилуг, заняли город и двинулись на Луцк и Броды. Укрепрайон оказался обойдён и атаки с фронта на мой дот прекратились. Сзади немцы поставили заслоны и начали атаковать с тыла. Мы вытащили пулемёты и отбивались из соединительных траншей. 96-й стрелковый полк отбил обратно Устилуг. Потом немцы стали уничтожать доты саперами или заливая в них бензин. Соседний дот сгорел именно так, со всем гарнизоном. Ночью я приказал уничтожить стационарные пулемёты и идти на прорыв. Заслон мы сбили, к своим в 87-ю стрелковую дивизию прорвалось шесть человек. Меня с пулей в ноге сдали в медсанбат. Раненых грузили на машины и пытались вывезти. Меня тоже погрузили, двигались в направлении Ковеля. Перед Турийском немецкий истребитель атаковал нашу машину. Раненых осталось в живых четыре человека и медсестра Марина, которая нас сопровождала. Вытащила нас из горящей машины и оттащила в лес. Двое умерли спустя сутки. Нефёдов умер вчера, у него были ранения обоих ног. Марина трижды ходили в Соловичи, это ближайшее село от леса, просила для нас еду. Последний раз еле ушла от полиции. После того, как умер Нефёдов, решили потихоньку двигаться лесами на восток. Идем второй день, но рана опять воспалилась. Лекарств то не было — прикладывали подорожник. А пуля так и сидит в ноге, видно опять растревожил.

— Документы есть? — спросил сержант.

Документы были. Лейтенант Климов Игорь Михайлович значился командиром взвода 19-го отдельного пулемётного батальона. Марина Стороженко — медсестрой 59-го медицинского санитарного батальона 87-й стрелковой дивизии.

— Хорошо, товарищ Климов, сказал сержант, — сейчас помоетесь, поужинаете, потом сделаем перевязку и извлечём пулю. У нас есть врач. Согласны?

— Согласны, товарищ Ветров.

Жора кивнул и Ариша тут же усыпила гостей.

— Тут рядом озеро, Велищи называется, — показал он Вике на карте. — Везёте их обоих туда, моете, стираете одежду, Ариша её дезинфицирует и сушит. Посмотрите по сумкам, может для девчонки найдёте нижнее бельё, наверняка износилось. Смотрите вшей от них не наберитесь. Ариша, всех насекомых, если они у них в волосах есть — убить. На одежде тоже. Везёте обоих сюда. Делаем лейтенанту операцию, потом кормим и спать.

Арилёт взлетел. Через полчаса вернулся. Девчонки уложили Марину в палатку, уже обсудив между собой, что девчонка она достойная, если вытащила из горящей машины четырёх раненых, а потом ухаживала за ними месяц, пытаясь спасти жизнь. Нашли ей эльфийскую нижнюю рубашку и введённые Жорой трусы и лифчик. Теперь по крайней мере ей будет тепло и насекомые не заведутся.

Лейтенанта оставили снаружи, уложив на подстилку. Жора принёс из своей сумки медицинский пинцет, чтобы извлечь пулю. Зажгли осветительную палочку. Ариша сполоснула руки самогоном (Жора заставил), протёрла кожу на ноге вокруг раны. Нащупала пулю через мышцу и сделала разрез. Резала она магией, заклятьем рассоединения. Жорин пинцет не понадобился. Она запустила в разрез магический щуп, нашла пулю и обмотав вокруг этим щупом, осторожно вытащила. Края раны соединила заклятьем соединения. Никакого шва. Практически и не видно, что в этом месте бедра делали операцию. Протёрла от остатков крови и наложила заклятие исцеления. Потом замотала свежим бинтом.

— Ловко ты, — оценил Жора.

— Я первый раз так делаю. Обычно тянем наконечник стрелы через то же отверстие, откуда он проник. Но здесь отверстие уже заросло, а пуля оказалась ближе к другой стороне бедра. Кость не задета, но воспалились ткани вокруг пули. Могло быть нагноение. Они оба очень истощены, особенно Марина. Много давать еды нельзя. Желудок может не справиться, — сообщила маг.

— Наверное отдавала пищу раненым, а сама голодала, — сказал сержант. — Ладно давай буди, покормим и опять уложим.

Арина разбудила.

Марина ощущала себя заново родившейся. Она очень удивилась, почувствовав на себе новое бельё.

— Ты сознание потеряла от голодухи, — успокоила её заглянув в палатку Мила. — Мы тебя снесли к озеру, помыли и в свежее переодели. Поднимайся, пойдём ужинать. Лейтенанту твоему пулю уже вынули.

У костра сидел Климов, нога была перевязана чистым бинтом, и не болела. Он чувствовал себя чистым и умытым.

— Пулю вам вынули под наркозом, — сказал Ветров, — врач рану обработала, всё будет нормально.

На ужин девчонка в будёновке заставила их сначала выпить по полкружки напитка с лимоном. Потом выдала по два кусочка мяса и по галете, приказав не глотать, а пережёвывать очень тщательно.

— Завтра нормально позавтракаете, а пока больше нельзя, — сказала она. — Ваши тела ослаблены голодом, желудки не справятся.

Лейтенант и Марина сидели рядышком на бревнышке у костра. Напротив сидел Ветров, ковыряясь прутиком в огне. Но лейтенант чувствовал, что из темноты на них смотрят. Командир отряда дождался пока они поедят и запьют ужин, потом сказал: