Амазонки за кромкой

Довольный лейтенант ушёл. Дали редчайшую вещь, разрешили волочиться за женщинами, и проинструктировали чем занять солдат: строевая подготовка, внешний вид, спортивные соревнования. Он издали наблюдал за амазонками и видел, что они тренируются каждый день. Комплексы специальных упражнений, работа с холодным оружием и бег. Вечером отрабатывали конные приемы, прежде чем вести лошадей купать и на водопой. Лошади были удивительные, не хуже цирковых. Солдаты смотрели издалека, поскольку конница тренировалась в метрах трехстах, но было очень красиво. Стреляли из луков, метали гранаты и шли в сабельную атаку. Русские тоже останавливали все дела в этот момент и наблюдали за тренировками, которые возглавляла Рита.

Сержант сидел над картой Белоруссии и думал. Под Смоленском продолжались упорные бои. Ещё в школе учитель им рассказывал, что сначала немцы взяли Смоленск, окружив там группировку наших войск, а потом ударили с севера от Смоленска в направлении Киева, организовав там второй котёл. Мысль была простая — разрушить железнодорожные мосты и в Белоруссии, прервав снабжение по железным дорогам. Реки там текли солидные: Неман, Березина, Припять, Днепр, Западная Двина. Сеть железных дорог развита и очень много железнодорожных узлов. Одни ближе к границе: Брест, Лида, Барановичи, Молодечно, другие ближе к фронту: Витебск, Орша, Могилёв. Не везде имелись мосты через реки. Да сержант и не представлял себе, где сейчас точно проходит фронт. «Хоть включай рацию и лови сводку Совинформбюро». «Смешно планировать диверсионную акцию по географическому атласу!» Но он хотя бы получил представление, что надо сначала атаковать Брест, потом двинуться севернее на Волковыск, Мосты и Гродно. Для начала отсечь железные дороги, идущие из Польши, потом уже крупные узлы в центре республики, чтобы немцы не затеяли перегрузку на автотранспорт и обратно. До Бреста путь был понятен. От Камня двигаться на север, пересечь Днепровско-Бугский канал выйти к Брестско-Пинской железной дороге и двигаться по ней к Бресту. Вот от Бреста было сложнее. Дирекционные углы на атласе сержант откладывать не рискнул — прилетишь неизвестно куда. Но примерный маршрут наметил: от Бреста на север до Беловежа, там выйти на железную дорогу и по ней уйти север-восточнее, до Волковыска. Волковыск через Мосты связан с Гродно. В Гродно ведёт ещё одна ветка из Варшавы. В Волковыске, Мостах и Гродно имелись мосты через Неман или его притоки. Отсекалась две дороги ведущие из Варшавы. Взорвав четыре железнодорожных моста, сержант отсекал три дороги с территории Польши и ветку между ними. Фактически немцы смогут таскать грузы только через Прибалтику. Расстояние Жора тоже прикинул: по прямой примерно триста километров, значит клади все четыреста. Три часа туда, три обратно и на диверсии ещё час. Итого — семь часов работы. Плюс отдых, плюс ожидание эшелонов — ещё как минимум два часа. За световой день должны справиться. Кого взять с собой подумает. Полетят двумя арилётами, чтобы случись что — оказать помощь. Продумав боевую операцию замерил расстояния и нанес на карту. «Надо еще приемник добыть. Будем сводки с фронта слушать». Уже набиралось — велосипед, книга по кулинарии, учебники.

Зашла Рита.

— Жора, Марина что-то хандрит, девчонки с ней пытались поговорить, но ни в какую. Не хочет сознаваться, что её гложет.

— Знаю я что её гложет. Климов у красноармейцев тоже грустный ходит. Беременная наверняка. Пусть Света её посмотрит. Мужа мы ей здесь не найдём, тяжело у нас с мужиками, но ребёнка воспитать поможем. Она, наверное, сказала ему, что беременная, вот и разругались.

— Так радоваться надо.

— Это у нас радуются. Здесь сейчас война. Половина мужчин на фронте. На беременных женщин без мужей косо смотрят. У здешних женщин свои взгляды на беременность. Да и мужчин тоже. Климов парень видный, командир, за него любая замуж пойдёт. Она, не скажу, что страшненькая, но не красивая. Одно достоинство, что молоденькая.

— Да ей маги любое лицо сделают, только деньги заплати.

— Она этого пока не знает и считает, что он её бросил потому что она некрасивая, а может лейтенант и ещё что-то сказал. Но она девчонка видно гордая, его тоже подальше послала, вот и мучаются. Приглядеть надо, а то как бы руки на себя не наложила.

— Руки наложить — это как?

— Самоубийство. Чикнет себя по горлу ножом и всё. Я в это дело лезть не хочу. Не умею я утешать. А у неё сейчас горе, потеряла любимого. Вот подумайте, посоветуйтесь, можно даже с человечками, и действуйте. Ты комендант и отвечаешь за всё в лагере. Может она немцу какому понравится потом. Или вон Саше с Мишей.

— Нет. Саша к Любе неровно дышит. А Миша между Стефой и Верой мечется, никак выбрать не может, обоим знаки внимания оказывает.

— А я и не знал, — сказал сержант.

— Ты же летаешь всё время, а они в лагере или на постах. А вот Криста себе немца присмотрела. Самого здорового и белобрысого. Симпатичный. Остальные пока не определились. Но я думаю к тому моменту, как придёт обоз все себе уже кого-то отхватят.

— Вот и ладненько. Но за Маринкой приглядывай.