Амбер. Магическая Академия

Спешились на холме, одном из трех, на которых раскинулся Скалле - ратушная площадь, белые шпили колоколен, кривоватые деревянные дома вдоль узких улиц. Городок опоясывала широкая лента реки, по которой плыли корабли с пестрыми парусами. Викинги, нервные соседи Центарина, везли награбленное на городской рынок, откуда ушлые торговцы, скупая его за гроши, перепродавали уже в Изиле.

- Отправляйся в столицу, - сказал мне дядя. - Вот, возьми! - протянул запечатанный свиток. - Письмо отдашь тамошнему ректору.

- Тамо... Кому?! - от услышанного перехватило дыхание.

- Ректору Академии Магии, - произнес терпеливо. - Учиться тебе надо, Амбер, а не кормить комаров на болотах!

Комары вокруг нашего дома давно уже не водились. Перевелись раз и навсегда, когда отец активировал одно из придуманных им некромантских заклинаний.

- Но папа... Как я могу его оставить?!

- С ним все будет хорошо. Я за ним присмотрю, обещаю! Пожалуй, пришлю ему еще одну служанку, в помощь вашей Тиссе. Или же двоюродную сестру моей жены, - задумчиво добавил дядя. - Бедняжка осталась вдовой в совсем уж юном возрасте.

Я не собиралась никуда уезжать без разрешения отца.

- Он дал свое согласие, - невозмутимо заявил дядя Лестер.

- Не слышала ничего подобного! Он бы никогда в жизни меня не отпустил дальше Скалле, и то, только под вашим присмотром!

- Отпустил, и еще как! Вот, глянь...

Полез за пазуху, затем протянул мне свиток. Почерк отца я знала очень хорошо.

"Поезжай, Амбер! Прости, что так и не смог сказать это вслух, а то бы точно передумал. Будь осторожна. Помни о четырех правилах Райсов. Люблю. Твой папа". И размашистая подпись Двейна Райса.

Я так и застыла с раскрытым ртом.

- В Изиле найдешь свою мать, - продолжал дядя. - Ничего, Арита переживет воскрешение из мертвых собственной дочери! Поспрашиваешь, где дом Вейров. Вступительные экзамены через десять дней. Как раз хватит, чтобы добраться.

- Хватит... - пробормотала я, мучительно пытаясь прийти в себя и вспомнить карту Центарина.

Кажется, до столицы было дней пять-шесть пути.

- Я бы поехал с тобой, но Лиене вот-вот родит, а местным целителям я не доверяю, - добавил дядя. - Так что ты уж как-нибудь сама!

- Целительница? - спросил у все еще растерянной меня здоровенный караванщик.

Я мялась за дядиной спиной, безостановочно поправляя старенькое синее платье, перешитое Тиссой из маминого. Если бы... Если бы я знала, что отправлюсь в столицу - на свободу! - то определенно взяла бы побольше вещей. И книги... Я бы взяла с собой свои книги! Самые любимые, самые нужные, которые, несомненно, мне пригодятся в Академии.

О, Трехликий, если бы я еще знала, что именно мне пригодится!

- По животным умеешь? - спросил у меня чернобородый караванщик.

Кивнула. Я умела и по животным, и по людям. И роды, и раны, и... Доводилось. В деревне почти все мужики запойные, глупые по пьяному делу и скорые на расправу. Эта зараза обошла стороной только наш дом. Целительницу местную, пожилую бабульку, тоже скосила.

- Если так, деньгами за проезд не возьму, - сообщил здоровяк-караванщик моему дяде. - Глянь-ка, дочка, жеребец мой захромал! Никого к себе подпускает. С норовом, скотина! Но, говорят, у магов особый дар...

Проверял меня, ясное дело.

Здоровенный хасторский - вороной, статный, четыре локтя в холке, с пышной иссиня-черной гривой - всхрапнул, когда я к нему подошла. Презрительно покосился, моргнул влажным глазом, когда провела рукой по его гладкой, теплой шее. Но вскоре успокоился - я с детства умела ладить с животными.

- Видно, что магичка, - произнес довольный караванщик.

Он уже представился. Вожатый Трегольд, так его звали.

- Магисса, - негромко поправила его. - Не магичка...

Пусть еще не магисса, но обязательно ею стану! Когда закончу Академию, я получу то, о чем так страстно мечтала.

Свобода. Свобода, словно у весеннего ветра, что колышет озимые и, пролетая над нашим домом, подхватывает стаю беззаботных птиц...

- Племянница моя, едет к матери, - тем временем в разговор вступил дядя Лестер. - Сбирается поступать на Целителей. Я бы и сам проводил, но... Присмотри за ней, - и протянул караванщику мешочек.

- Сказал же, денег не возьму! Я и так присмотрю, - насупился бородач, - а монеты свои можешь...

Говорить куда засунуть деньги магу в Центарине все же не стоило, и караванщик не стал. Закашлялся, пробормотал что-то в бороду.

- Кай! Кай, где ты, бесовское отродье? - рявкнул, повернувшись к каравану, уже готовому отправиться в дальний путь.

С десяток телег, восемь крытых повозок, отряд охраны и боевой маг - я чувствовала особую вибрацию магических потоков, окружающих молодого парня в черной мантии. Торговый люд отправлялся в Изиль, по дорогам, которые, как известно, в Центарине никогда не были безопасными. Везли пушнину, мед, пеньку. А еще - добро, выкупленное у викингов, чтобы с выгодой перепродать его в столице.