Амбра

Слепая подходит к Пьеру. Запах амбры становится невыносимым, и лейтенант задерживает дыхание. Он не дышит так долго, что перед глазами плывут круги, а голоса сливаются в густой гул. Женщина молча протягивает шляпу; лейтенант видит среди меди несколько крупных серебряных монет. Недоумевая и стыдясь, Пьер добавляет к приготовленной монетке еще пару грошей и аккуратно кладет в шляпу, стараясь не выдать себя звоном. Женщина скользит к следующему столу.

Пьер переводит дух и замечает потрясенный взгляд своего проводника; рот мальчишки приоткрыт, в глазах – благоговение и почти бескорыстный восторг.

– Где твой матрос? – раздраженно спрашивает Пьер, и мальчишка, очнувшись, начинает вертеть головой. Смуглая физиономия проясняется; он с явным облегчением тычет пальцем на вход, где какой-то моряк с болезненно-желтым лицом придерживает дверь и почтительно кланяется в спину слепой. Пьер ищет хотя бы тень насмешки, но моряк серьезен и даже робок. Лейтенант прикусывает губу от тягостной досады и молча цедит ром, пока мальчишка подпрыгивает и машет матросу рукой, зазывая к столу.

– Я слышал, у вас есть сведения о «Пеликане», – говорит Пьер.

Фернан – китобой, не брезгающий пиратством, или пират, при случае готовый загарпунить кита. Точнее он сам не знает. Своей жизнью Фернан обязан случаю, гнилой воде и лихорадке. Когда его спрашивают о «Пеликане», он понимает, что отсрочка истекла. Фернан хочет почувствовать страх, но находит лишь пустоту. Он молча смотрит на лейтенанта.

– Я ищу одного из пассажиров, миссионера-пуританина из Англии. Он путешествовал с семьей. Его звали Джошуа Смит.

– Не знаю, – отвечает Фернан и прячет глаза, – ничего не знаю. Какие пассажиры? Обломки «Пеликана» видел, больше ничего.

– Джошуа Смит, – настаивает Пьер. – Он путешествовал с женой и дочерью.

У Джошуа Смита густой голос и суровый взгляд из-под нависших бровей. Джошуа громко молится на палубе «Пеликана», глядя на тающий за горизонтом берег. Ему вторят жена и дочь. Джошуа просит бога помочь вырвать души дикарей из грязных лап католиков. Джошуа покорен судьбе, но уверен, что бог охотно поможет ему пересечь Атлантику, отведет бури и защитит от пиратов. А если нет – тем лучше: мучеников ждет теплое местечко в раю. Джошуа бесстрашен, непреклонен и тверд в вере, как гранит.

«Пеликан» благополучно добирается до теплых карибских вод. На горизонте вторые сутки рыскает небольшой бриг, но капитан «Пеликана» спокоен, и спокойны пассажиры. Бриг похож на трусливого шакала. Он не решается приблизиться и может только выжидать, когда кто-нибудь или что-нибудь могущественное ослабит добычу. Джошуа смешны эти надежды. Стоя на палубе, он наблюдает, как в полумиле от «Пеликана» разрезает воду лобастая голова кашалота. Кит, увлеченный охотой на кальмара, с пушечным грохотом бьет по воде хвостом.

Джошуа вызывает на палубу дочь, чтобы та полюбовалась редкостным зрелищем. Море спокойно, подозрительный бриг далеко, а цель Джошуа близка. Ему становится немного жаль, что обращенные в истинную веру дикари отделаются от наказания за прежние грехи. Но личным чувствам нет места, когда речь идет о великом деле. Джошуа собирается жить долго и оставить по себе славную память.

Вместо этого он умирает на палубе «Пеликана», когда рухнувшая от удара исполинского щупальца мачта перебивает ему хребет.

Когда гигантский моллюск нападает на «Пеликана», мисс Смит отказывается молиться. Вместо этого она пытается спастись. Убедившись, что сдвинуть с места родителей не в ее силах, она прячется в маленьком ялике на корме и зажимает уши, чтобы не слышать воплей и грохота. Вскоре на нее обрушиваются тонны воды. Мисс Смит чувствует, как поток подхватывает ялик и крутит волчком. Раздается рев, от которого солнечный свет оборачивается вонью тухлой рыбы. Мисс Смит умирает и попадает в ад.

Здесь нет ни огня, ни серы, – лишь непроницаемая тьма и гулкое, как в бочке, бульканье омерзительных газов. Мисс Смит заключена в раздавленный ялик, как в скорлупу. Лодка болтается в густой зловонной жиже, которая обжигает кожу, будто смола. Едкие испарения жгут легкие, и мисс Смит начинает задыхаться. Она сознает, что должна покорно переносить страдания. Вместо этого она нащупывает весло и пытается сдвинуть ялик с места, с ужасом вслушиваясь в скрип и ожидая, что лодка вот-вот развалится.