Амбровое дерево (ЛП)

Вдоль перил, окружающих крыльцо, стояли свечи, пламя которых отбрасывало золотистый отблеск на все вокруг. Еще больше света было на столе, аккуратно накрытом свежесрезанными цветами в серебряной вазе, бутылкой шампанского с двумя бокалами на ножках.

А перед бутылкой стоял предмет, который я узнала бы, даже если бы была слепа, как летучая мышь. Это была жестянка с «Пчелиным бальзамом».

Я посмотрела на Ника, мои колени внезапно задрожали, и он улыбнулся, прежде чем провел меня вверх по лестнице.

– Открой ее, – тихо сказал он.

С трясущимися руками и слезами, затуманившими мое зрение, я подняла крышку маленькой круглой банки и уставилась на кольцо, лежащее на подушке из синего бархата.

Ник обхватил пальцами мой подбородок, приподнял его, пока наши взгляды не встретились.

– Поздравляю, – прошептал он. – Двадцать шесть лет назад дерзкая маленькая девочка, вооруженная только банкой «Пчелиного бальзама», отправилась спасать оборванного одинокого мальчика. Она преуспела так хорошо, что остается сделать только одно. Выходи за меня замуж, Аликс. Пришло время наполнить этот дом любовью, смехом и семьей.

– Да, – выдохнула я, плача и смеясь одновременно. Я бросилась в его объятия. – О, да. Уже давно пришло.

Мама была на седьмом небе от счастья. Она, наконец-то, начала планировать большую свадьбу и полностью воспользовалась ситуацией, почти сводя всех с ума своим бешеным темпом и продуманными планами. Можно было подумать, что сама королева Англии собирается связать себя узами брака в Морганвилле.

Мне кажется, я, наконец, поверила, что это действительно произойдет, когда Ник ускользнул со своей холостяцкой вечеринки накануне свадьбы и появился у моей двери. Улыбаясь, я впустила его внутрь.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я. – Ты же должен быть с добрыми старыми друзьями, смотреть, как голые девчонки выпрыгивают из тортов и пытаться выкинуть их из своей головы.

– Есть только одна девушка, которую я хочу видеть голой, – сказал он, обнимая меня. – Кроме того, у меня кое-что для тебя есть, и я не думаю, что Дарла позволит мне приблизиться к тебе завтра утром.

Сунув руку в карман, Ник вытащил коробочку.

– Я бы хотел, чтобы ты надела его на свадьбу.

Сгорая от любопытства, я открыла коробку и тут же расплакалась. Внутри лежала половина подвески в виде сердца на золотой цепочке. На обороте было выгравировано имя Ника и дата нашей свадьбы. Промочив его куртку своими слезами, я сунула руку ему под рубашку и вытащила вторую половину.

– Эй, если бы я знал, что нам придется управлять спасательными шлюпками, я бы тебе их не отдал, – сказал он, крепко обнимая меня. – Хочешь, я возьму его обратно?

– Только через мой труп, – всхлипнула я, когда коснулась его губ поцелуем.

На следующий день мама увидела, как я иду по дорожке в причудливом белом платье, чтобы встать рядом с одним самым красивым женихом в мире, чья любовь и гордость сияли в его глазах, когда он взял меня за руку перед всем городом. И мы оба знали, что на этот раз никаких пари не будет. На этот раз это было навсегда.

Наша свадьба была волшебной. Дженна, конечно же, была моей подружкой невесты, и она поймала букет после церемонии. К моему удивлению, когда пришло время Нику бросить мою подвязку, он направил ее прямо на Хью. Может быть, он надеялся, что Хью недолго останется один.

Я проверила, заметила ли это Дженна, но она демонстративно игнорировала моего бывшего мужа, и я усмехнулась. Хью сильно изменился за последние несколько лет, но Дженна не отступала ни на дюйм, пока он не стряхнул с себя хватку Хелены. Судя по тому, как он смотрел на мою лучшую подругу, я не думала, что ей придется долго ждать.

Во время нашего медового месяца мы с Ником провели две чудесные недели в уединенной хижине высоко в горах. По возвращении мы переехали в дом, который он построил для нас, в дом, который Ник построил для меня.

Двумя ночами позже, во время свирепой грозы, в старый амбар ударила молния. Мы с Ником стояли на заднем крыльце, прислонившись друг к другу для поддержки, и наблюдали за тщетными попытками пожарных потушить пожар. К рассвету не осталось ничего, кроме почерневшего квадрата, заполненного частично обгоревшими бревнами, и едкого дыма, лениво поднимавшегося от руин.

– Нам это больше не нужно, – тихо сказал Ник. – Мы есть друг у друга.

– Я знаю, – ответила я.

Но думаю, что мы оба испытывали глубокое чувство утраты, как будто умер наш любимый старый друг.

На следующий день к нам переехал Дэниел, и это была одна из моих самых больших радостей. Он называет меня мамой, звонит мне насчет денег и спрашивает моего совета о девушках. Я каждый день благодарю Бога за него.

В день его шестнадцатилетия я подарила ему ключи и права на старый «Шевроле», радуясь, что у меня снова есть для него место. Дэниел был в восторге. Радостно и с необузданным энтузиазмом, он разобрал его на части и восстановил с нуля, добавив вещи, которые никогда не должны были быть на такой старой машине. Но Дэниел был счастлив, и я тоже была счастлива. И я лежала без сна ночами, молясь, чтобы он не врезался на нем в дерево.