Амбровое дерево

В глубине его горла зародился низкий рык, когда я провела горячими поцелуями по его подбородку, вниз по шее. Отчаянно, почти разрывая ткань в спешке, я расстегнула его рубашку, отчаянно желая ощутить прикосновение его кожи. Ник схватил меня своими руками за задницу, и поднял меня, пока я не оказалась зажатой между его телом и машиной. Когда он снова завладел моим ртом, взяв себя в руки, я обхватила его ногами за талию, делая все возможное, чтобы приблизиться к огню.

Я смутно слышала звуки уличного движения с шоссе, но старый экран кинотеатра блокировал нас, скрывал от взгляда прохожих, и даже, если бы это было не так, меня это мало волновало. Я потерялась в запахе Ника, ощущая, как его тело двигается с мучительным трением о разделяющий нас материал.

Лишившись разума от нахлынувших на меня ощущений, я почувствовала, как Ник спустил мою куртку вниз по рукам, почувствовала, как его руки скользнули под мою майку, когда я выгнула спину. Затем мы оказались на заднем сиденье «Шевроле», одежда разлетелась во все стороны, пока мы пытались заново открыть для себя территорию, которая когда-то была такой знакомой.

Ночь была жаркой, по нашим телам скользил пот, когда мы двигались, шелк скользил по шелку. Руками и губами мы боролись друг с другом за господство, желая первыми мучить, угождать. Мои всхлипывания эхом отдавались в ночи, когда Ник прошептал непрерывный поток любовных слов, выражений желания, столь жарких, что они еще больше распалили меня.

Бесчисленное количество раз мы доводили друг друга до неровного края завершения, только чтобы в последнюю секунду отступить, желая, чтобы сладкая пытка продолжалась. Когда Ник, наконец, соединил наши тела, мы оба были безумны от эротической битвы, которую вели, битвы, в которой каждый из нас будет победителем.

С пьянящим запахом любви, окружающим нас в замкнутом пространстве, с жадным ртом Ника на моем, с его твердостью, наполняющей меня, которую я уже отчаялась когда-либо почувствовать снова, я, наконец, обрела освобождение. Это было настолько катастрофично, что я закричала, мое тело сотрясалось от восторга, который поглотил меня. Ник поймал мои крики, держал меня и оберегал, пока я корчилась в конвульсиях. Затем, когда моя дрожь начала ослабевать, он напрягся, и я обняла его, пока он изливал свою страсть в мое ожидающее тело.

Радость, какой я раньше никогда не испытывала, такая же сильная, как обретенная мной физическая победа, теплым одеялом окутала мое сердце. Я хотела остаться здесь навсегда, никогда больше не отпускать его.

Должно быть, Ник чувствовал что-то похожее, потому что даже не пытался отодвинуться. Мы прижимались друг к другу в тишине, время от времени шевеля руками, успокаивая тики и судороги толчков, когда наше дыхание возвращалось к норме.

– Господи, – прошептал он все еще хриплым от желания голосом. – Если это еще один сон, то я надеюсь, что никогда не проснусь.

– Это не сон, – я скользнула рукой вниз по длинным твердым мускулам его спины. – Ты помнишь, что в последний раз мы занимались любовью именно здесь?

– Я знаю.

– Но на этот раз все будет по-другому.

Он приподнялся на локтях и нежно провел пальцами по моим волосам, пристально глядя на меня сверху вниз.

– Как?

– На этот раз я не позволю тебе уйти. Я хочу, чтобы ты остался со мной на ночь.

Его губы изогнулись в улыбке.

– Ты же ведь не слышишь, как я с тобой спорю?

Нам потребовался почти час, чтобы найти всю нашу одежду, разобраться в темноте, что кому принадлежит, а затем помочь друг другу одеться. Последнее было скорее помехой, чем помощью, так как мы использовали это как предлог для возобновления наших поддразниваний, прикосновений, мучений. Все наши запреты исчезли, как облачко дыма на сильном ветру. Мы купались в удовольствии, вызванном осознанием того, что мы вольны делать с телом другого все, что пожелаем. И каждое действие заново рождало желание, разжигало жажду, которую мы так недавно утолили.

Вернувшись в мою комнату в сарае, мы снова и снова занимались любовью. Теперь, когда первое безумие было утолено, Ник двигался медленнее. А в промежутках мы разговаривали.

– Разве это делает меня прелюбодейкой? Мой развод будет окончательным только завтра, так что формально я все еще замужем за Хью, – спросила я его.

Ник положил голову на одну руку, а другой стал рисовать легкие узоры на моем животе, между грудей. Мы оставили включенной маленькую лампу, так что я без труда заметила, как его серые глаза переместились на мои.

– Нет.

– Ты уверен?

Его рука перестала двигаться.

– Ты чувствуешь себя замужем за ним?

– Нет. Уже довольно давно.

– Ты чувствуешь себя виноватой?

– Ни в малейшей степени, – я потянулась. – Я чувствую себя прекрасно.

– Так скажи мне, если бы мы начали заниматься любовью за пять минут до полуночи, а закончили только после этого, разве это было бы прелюбодеянием для первой части, а не для последней?

Я склонила голову набок и сделала вид, что на секунду задумалась.

– Ну, не знаю. Почему бы нам не попробовать и не выяснить это?

Счастлива сообщить вам, что до полуночи я чувствовала себя так же, как и после.