Амброзия (СИ)

Они синхронно делают шаг и переносятся под палящее знойное солнце на равнину. Позади как волна растекается армия. Тысячи и тысячи волков, превращённых в единое целое. Они забрали каждого, до кого дотянулись. И ни отец Елены, ни её дядя, никто не остановил Дракона. А их не тронули как нечто несущественное, ненужное, даже лишнее, ведь они не могли стать частью большего — мешала родственная кровь.

— Неужели, они думают, что смогут противостоять нам? — с насмешкой восклицает Девон, сильнее сжимая руку сестры.

Перед ними раскинулась иная армия, живая, настоящая, разрозненная. Порядок всё-таки был, но секторный. Каждый король выставил своих воинов, но беда в том, что они не учились воевать бок о бок с кем-то ещё. И это чувствовалось.

— Какая растрата, — тянет Демьяна, тоскливо разглядывая армаду противников.

— Мы не дадим им и шанса, — Девон, не удержавшись, притягивает сестру к себе, словно пытаясь поглотить, впитать каждую частицу родного тела. Он наслаждался каждой секундой, проведённой с нею, безраздельно владея её вниманием и теплом. Мужчина редко оставлял её одну, будто боясь, что исчезнет, если дать ей время подумать. Но в то же время убеждал себя: «Куда же ей бежать? Только я даю ей чувство семьи. Только я забочусь о ней. Больше никто на это не способен».

Они снова берутся за руки и их голоса сливаются в унисон:

— Никаких переговоров.

Никогда.

Это последний крупный бой. Остальные не имеют значения. Их подхватит как волной, и они выйдут за пределы родного мира в иные миры. И раздавят каждого, кто встанет на пути дракона.

Вот и сейчас вокруг них сбивается огонь в смерч, скрывая от глаз противника. Слышатся далёкие приказы альф, армия кричит и воет, готовясь вступить в бой. Пелена спадает и в небо взлетает пепельно-чёрный дракон с чернокожей всадницей на спине. Она сама будто покрыта чешуёй, её белки скрылись, осталась одна лишь тьма. И она дышит чёрным дымом, совсем как дракон, на котором сидит.

Над равниной проносится звериный рык, напоминающий скрежет металла о металл и воздух раскаляется от огня. Их волки в ответ сами напитываются огнём, растворяясь, становясь тем, что когда-то назвали Дикой охотой.

Две армии встречаются и вверх взвился кровавый осадок, мельчайшие красные частицы вперемешку с дымом и копотью от горящей плоти.

Дракон с всадницей летит вперёд и ничто не способно остановить его. От каждого взмаха крыльев охота напитывается силой, от каждого рыка дрожит и плавится земля. Внизу творится агония несчастных волков, но нет у них возможности повернуть или сбежать — их короли в отдалении направляют подданных в отчаянной попытке остановить экспансию кровавого гибрида. Но получается, что они отправляли их на верную смерть.

И когда дракон зависает над дальним краем поля, где под защитой огнеупорных стен, рядом с протекающей рекой, находились короли, с него спрыгивает девушка, и крылья вырастают из её спины, она будто птица опускается на землю, моментально оказавшись в кольце из воинов. И в их руках оружие Земли — простейшие винтовки. Будто этого достаточно, чтобы убить дракона.

Ей хватило одного взгляда, чтобы они развернули оружие и направили себе в глотки. Злая ухмылка мелькнула на её лице и вновь оно застыло будто маска из воска. Стряхнув с пальцев кровь и размазав ошмётки по лицу, девушка направилась к защитному сооружению, в котором её ждали иные волки. И пока она шла — попытки убить не кончались. На неё прыгали из-за спины, выныривали из скрытых ям, под ногами срабатывали мины, в неё стреляли, бросали гранаты, и даже пытались накинуть сеть. Но всё тщетно. Она ведь даже не касалась земли. Вокруг как кокон вилась сила, соединённая с драконом, парящим в небесах и изредка опускающимся на дерущиеся войска, выпуская длинную струю огня, безвредного для Дикой охоты и смертельного для обычных волков.

А она замирает прямо напротив дюжины безмолвных королей. Они стоят в кругу, держатся за руки и пытаются объединить свои силы в жалкой пародии на то, что есть у неё с братом.

— Вы не сможете, — говорит она негромко, потирая руки.

И тогда из круга выходит самый старый король и останавливается перед ней. В его глазах не было злости или гнева. Нет обиды или ненависти. А было понимание неотвратности грядущего и желание сопротивляться до самого конца.

— Мы должны были попытаться, — отвечает он. — Также как и сейчас прошу тебя остановиться. Я обращаю к тебе, Елена из дома Демьяновых, — остановись. То, что он делает — уничтожит волков как вид. Уничтожит все виды перевёртышей. Оборотни исчезнут — останется только выжженая земля, как в мире фей. Разве ты хочешь этого?

Девушка убрала с лица намокшие от крови волосы, размазывая липкую жидкость, а затем облизнула окровавленные губы и на лице вновь появилась злая ухмылка.