Америка

— Мой долг, — сказал старший портье и встряхнул Карла, как бы желая добиться, чтобы тот обратил к нему лицо, — от имени дирекции отеля хотя бы немного наверстать то, что бог весть по каким причинам упустил старший администратор. Здесь всегда один подменяет другого. Иначе такое огромное предприятие не могло бы функционировать. Ты, наверное, скажешь, что я не являюсь твоим непосредственным начальством; ну так вот, больше мне зачтется, что я занялся этим брошенным на полдороге делом. Кстати, как старший портье, я в определенном смысле поставлен надо всеми, ибо в моем ведении находятся все входы отеля — главный, три средних и десять боковых, не говоря уж о несчетных дверцах и бездверных проемах. Естественно, весь обслуживающий их персонал обязан подчиняться мне. Ввиду этой большой и почетной миссии, я, конечно, несу перед дирекцией ответственность за то, чтобы не выпускать из отеля даже мало-мальски подозрительных лиц. А ты, поскольку мне так угодно, даже чересчур подозрительный. — И на радостях он воздел руки, а потом снова уронил их на плечи Карла., так что тот поморщился от боли. — Возможно, — продолжил портье с царственным видом, — ты бы улизнул через другой выход незамеченным, не настолько ты важная персона, чтобы я отдавал насчет тебя специальные распоряжения. Но раз уж ты здесь, я своего не упущу. Впрочем, я не сомневался, что явишься на встречу, назначенную мной у главного входа, ведь, как правило, дерзость и непослушание Венчаются именно тогда, когда их отсутствие идет неслуху во вред. Ты наверняка еще не раз в этом убедишься.

— Вы не воображайте, — сказал Карл и вдохнул до странности тяжелый запах, исходивший от старшего портье, он ощутил его только здесь, в непосредственной близости от этого человека, — не воображайте, что я всецело в вашей власти, ведь я могу и закричать. — А я могу заткнуть тебе рот, — сказал старший портье так же быстро и уверенно, как, наверно, и выполнил бы свою угрозу. — И неужели ты действительно думаешь, что если кто и придет на твой крик, то обязательно станет на твою сторону, против меня, старшего портье? Полагаю, ты отдаешь себе отчет в тщетности своих надежд. Знаешь, пока ты был в униформе, ты и вправду выглядел еще мало-мальски представительно, но эта одежонка действительно годится только для Европы! — И он подергал в разных местах костюм, пять месяцев тому назад почти новый, а теперь потрепанный, мятый и весь в пятнах, что объяснялось в основном бесцеремонностью лифтеров, которым предписано было содержать спальню в чистоте, но заниматься уборкой по-настоящему им было лень, они только обрызгивали какой-то маслянистой жидкостью пол, а заодно и одежду на вешалках. Можно было хранить одежду где угодно, все равно находился кто-нибудь, задевавший куда-то свои вещи, но с легкостью отыскивавший чужие и бравший их поносить. А уж если этот кто-нибудь еще и должен был убирать в тот день спальню, он не просто обрызгивал одежду маслом, он буквально обливал ее этой мерзостью сверху донизу. Лишь Ренелл прятал свои Щегольские наряды в каком-то недоступном месте, откуда их почти никто и не таскал, тем более что чужую одежду заимствовали не назло и не от жадности, а просто в спешке не глядя хватали первое, что попадалось под руку. Но даже на пиджаке Ренелла посредине спины было круглое красноватое масляное пятно, и в городе по этому пятну мало-мальски сведущий человек мог легко угадать в элегантном юноше лифтера.

И Карл, вспоминая это, сказал себе, что и лифтером натерпелся достаточно, к тому же совершенно напрасно, так как эта должность не стала, как он надеялся, первой ступенькой на пути наверх, скорее наоборот, он скатился еще ниже, чуть в тюрьму не загремел. А теперь его вдобавок задержал старший портье, вероятно придумывая, как бы посильнее ему досадить. И, совершенно забыв, что старший портье отнюдь не из тех, кого можно переубедить, Карл вскричал, свободной рукой несколько раз хлопнув себя по лбу:

— Если уж я и вправду с вами не здоровался, как может взрослый человек мстить за такую малость!

— Я не мщу, — сказал старший портье, — я только хочу осмотреть твои карманы. Хотя и уверен, что ничего не найду, ведь ты наверняка действовал осторожно, и твой дружок выносил краденое постепенно, каждый день понемногу. Но обыскать тебя нужно.

И он запустил ручищу Карлу в пиджачный карман, да так неуклюже, что боковые швы лопнули.

— Стало быть, здесь ничего нет, — сказал он, перебирая на ладони содержимое кармана; рекламный календарик отеля, листок с заданием по коммерческой корреспонденции, несколько пуговиц от пиджака и брюк, визитная карточка старшей кухарки, пилочка для ногтей, когда-то брошенная ему постояльцем при упаковке чемодана, старенькое карманное зеркальце, подаренное ему Ренеллом в знак благодарности за десяток подмен на дежурстве, и еще несколько мелочей. — Ничего нет, — повторил старший портье и швырнул все под скамью, будто собственность Карла, коль скоро не была краденой, только и заслуживала этой жалкой участи.