Америка. Чудеса здоровой пищи

Пока Эмили заводила коров в кабинки для дойки, Херш подсоединял и передвигал трубопроводы на автодоилке. Когда наступило временное затишье, супруги уселись рядышком на скамеечку, а их малыш по имени Ной бродил туда-сюда, натыкаясь на кабинки и на дверные стойки. Лили помогла ему забраться в детские качели, подвешенные в дверном пролете. Автодоилка тихо гудела, и слышно было, как коровы переминались с ноги на ногу и хрустели сеном. Бревна, из которых сложен коровник, казались столетними: пыльными и уютными. Я с ужасом представила себе, что такое ежедневная дойка в пять часов утра и вечера, каждый день, без выходных, но Эмили, казалось, была иного мнения.

— Мы так заняты весь день, вертимся как белка в колесе, — сказала она, — во время дойки можно хоть присесть на минутку.

Небольшая стайка озабоченных кошек собралась в коровнике возле скамьи. Помахивая хвостами, киски готовились лакать ручейки из переполненного молокопровода, которые собирались в плоском поддоне. Я наблюдала, как несколько сотен галлонов молока толчками текут вверх по лабиринту прозрачных гибких трубопроводов. Насос, приводимый в действие генератором, гнал молоко от коровьего вымени в охлаждаемую цистерну из нержавеющей стали. Грузовик из кооператива по производству органических продуктов питания приедет забрать молоко и отвезти на завод, где его пастеризуют и упакуют в бело-зеленые картонные пакеты. Куда оно может поступить оттуда, остается только догадываться. Супермаркет у нас дома снабжается молоком этой породы коров, так что годами наша семья могла закупать молоко, поступавшее из этого коровника. Пока оно отвечает стандартам компании, имеет неизменный процент жирности и номинальный показатель бактерий, молоко с этой фермы становится просто еще одной частью обилия анонимных продуктов потребления. Эта потеря индивидуальности кажется позором, если знать о происхождении данного, конкретного молока. Минералы почвы и сладость травы этого округа вносят свой неповторимый аромат в молоко, так же как во Франции вина, изготовленные в разных регионах, имеют свой особый привкус и называются по месту своего изготовления.

Вскоре после окончания дойки с кукурузного поля вернулся Дэвид. Он подшучивал над собой: надо же, потерял ощущение времени — как Элси и предсказывала, — пока общался со своим полем. Мы минуту постояли, взвешивая разницу между нашим образом жизни и образом жизни этой семьи. И Дэвид, и Элси красивы и привлекательны, возраст их незаметен. Элси — воплощение безусловной доброты, а Дэвид с неизменной иронией смотрит на мир и его обитателей, в том числе на своих коллег, которые носят бесплатные шапочки с логотипом той фирмы, на которой работают: «Каргиль» или «Монсанто».

— По крайней мере, сразу ясно, кто управляет лобной долей их головного мозга, — говорит он.

Дэвид и Элси живут и работают там же, где родились, и сам дом, и ферма достались им по наследству от родителей. Такая жизнь многократно оплакана в тысячах музыкальных баллад в стиле кантри, но для этой супружеской пары она оказалась в самый раз.

Мы носили тарелки с едой из кухни на стол для пикника под вишнями. К нам присоединился Херш, усадил Ноя на высокий стульчик, а Эмили принесла кувшин молока из цистерны в коровнике. Очевидно, эти люди не страдают непереносимостью лактозы. Впервые за долгое время я позавидовала тем, у кого есть ген G/T13910. Разговор за обедом велся на самые разные темы — от наших впечатлений о флоре Канады до последних новостей, наиболее актуальных для фермеров США. Дэвида волновало создание так называемой Общенациональной системы опознавания животных: оказывается, Департамент сельского хозяйства США собирается присвоить идентификационный номер с указанием полных геодезических координат местонахождения каждому домашнему животному в стране. Любой человек, у которого есть хоть одна лошадь, цыпленок, корова или канарейка, по требованию закона должен будет встать на учет — создается федеральный банк данных.

— Ну и глупость! Ситуация просто в духе Марка Твена, — заметил Дэвид. — Иногда я задумываюсь: попал ли мир в руки хитрецов, которые втирают нам очки, или безумцев, которые всерьез намерены осуществить столь бредовую идею. — Но на самом деле он не сильно обеспокоен, потому что сомневается, что правительство сумеет проделать эту работу. Заставить полмиллиона фермеров зарегистрировать каждого Цыпленка и каждую корову, предсказывает он, будет покруче, чем заставить афганских крестьян прекратить выращивать маки.

Обед, как и следовало ожидать, был полностью из местных продуктов: горошек мы только что лущили, салат собран десять минут назад, клубнику принесла их дочь. Бычок, из мяса которого сделаны фрикадельки, недавно гулял на пастбище. Я спросила Элси, как много продуктов им приходится покупать на стороне.

— Муку и сахар, — ответила она, потом немного подумала и добавила: — Иногда покупаем крендели, чтобы себя побаловать.