Америка глазами заблудшего туриста

Демонстрировалось летнее семейное путешествие к дедушке и бабушке. Остановки в мотелях, купания в бассейнах и прочие путевые фрагменты. Дедушка и бабушка, то бишь, тесть и тёща Оноды, похоже, были небедными людьми. И мне показалось, что они не испытывали чувства особого удовлетворения от родственного союза с Японией.

На следующее утро Онода должен был вернуться на свой рабочий пост в гостинице New Yorker. Я же, понятия не имел, чем мне здесь заняться. Вызвался проводить Оноду до электрички. Он засомневался в моих намерениях, и всю дорогу убеждал не спешить возвращаться в Бруклин, а пожить ещё какое-то время у него и отдохнуть. Уверял меня, что мы ещё не переговорили о многих важных вещах. Я вспомнил о видеокассете с лекциями. Но, похоже, что ему действительно хотелось, чтобы я пожил у него.

Он напоминал мне моих семейных приятелей. Они приглашали меня зайти в гости на пару минут. Истинными же мотивами такого гостеприимства было стремление смягчить и отсрочить ожидаемые нападки-претензии со стороны истеричных жён.

Я не был уверен в мотивах гостеприимства Оноды. Но он уговорил меня. Пришлось пообещать, что не сбегу, и вечером мы увидимся. Я ценил участие в моей неустроенной туристической жизни, но всё же, пора было возвращаться в свою Бруклин-зону.

Железнодорожная линия проходила вдоль реки. Если я, верно, ориентировался в пространстве, то это была Гудзон речка. На берегу, сплошь, всякие яхт-клубы и прочие. Среди них — один теннисный. Любопытства ради, я приблизился. Обычная картина: пенсионеры в белых, нарядных шортах и тапках, старательно перекидывали через сетку теннисные мячи. Влезать в чужую песочницу мне не хотелось. Побрел дальше. На одной бензозаправочной станции заметил вывеску «Help wanted», то бишь, нужен помощник. Кроме парня, дежурившего при этом заправочном хозяйстве, больше там никого не было. Я поинтересовался, какого рода помощь нужна. Тот был рад потрепаться с кем-нибудь и охотно ответил, что ему помощь не нужна. А вот его босс, хозяин этой заправочной, нуждается в работнике. Сам же он, хотел бы поскорей передать этот пост кому-нибудь. Якобы, он работает здесь по просьбе хозяина, пока тот не найдет замену. Также, он разъяснил мне, что следует делать на этом посту. Что же до оплаты и рабочего времени, то обо всём этом следует разговаривать с хозяином. Вручил мне анкету-заявление, которую следует заполнить и оставить боссу на рассмотрение. Я взял это с собой и обещал подумать. Забрел в парк, устроился на травке в тени и приступил к изучению анкеты.

Со следующего, после имени и фамилии пункта, в котором требовалось указать номер карточки социального обеспечения, стало ясно, что сменить этого парня на заправочной я не смогу. Кроме того, в анкете требовалось указать место и должности, на которых я был занят ранее: уборщик синагог в летнем хасидском лагере, стаж работы — три недели. Пунктов, на которые я не мог дать ответы, было достаточно. Без проблем, я мог, ответь лишь на вопрос об имени и фамилии. Да и те здесь произносились по-иному. В остальном же — ни адреса, ни телефона, по которым со мной можно связаться. Одним словом — космонавт. От слова космополит.

Я сказал: поехали, я махнул рукой! Подстелил эту анкету под голову и улегся на травке подумать, как быть далее. Задремал. Отдохнув, направился обратно домой, полон решимости: завтра же возвращаюсь в Бруклин. Дома никого не было, но двери оставлены открытыми. Позднее, я спросил хозяйку, оставляла ли она двери открытыми для меня или забыла закрыть? И та ответила, что обычно, уходя неподалеку, они не закрывают квартиру. Положительный симптом для данной местности. В Бруклине таковое уже невозможно.

Пока я был один дома, воспользовался телефоном.

У Славки никто не отвечал. У Юрия, в их закарпатском представительстве, кто-то из его земляков ответил, что самого Юрия сейчас нет, но он здесь бывает. Чем занимается и когда будет, ответить затруднялись.

Благополучная, тихая Америка притомила меня за два дня. Ни работы, ни развлечений. В Бруклине — тоже ничего определенного. Но в этом котле хоть какое-то движение, в котором что-то ищешь и что-то узнаешь.

Вечером вернулся со службы Онода, и я сообщил ему о своём намерении посетить завтра Бруклин. Он пытался дознаться о моих планах, но я действительно, не мог ответить на все его вопросы. Видя мою неопределенность, он стал предлагать возможные варианты моей занятости в гостиничном или коммерческом хозяйстве Империи. Что же касается условий работы в семейном бизнесе, то здесь не было никакой ясности. Добровольцем? Спасибо, брат! Вечер добили прогулками и просмотром видео лекций.

Утром, позавтракав со всеми и пообещав им вести себя хорошо, я ушёл с Онодой на электричку. Сумку пока оставил у Оноды дома, как залог моего скорого возвращения в Семью.

На остановке, перед прибытием электрички, Онода деликатно подсказал мне о необходимости покупки билетика до Нью-Йорка за пять долларов. Я спросил, не купить ли и для него? Мне показали проездной талон.