Америка как есть

Новшество это нас ужасно пугает. Мы все еще работаем над системой лимитированного морального бремени. Наши «свободные» британские граждане совершенно точно знают что им можно, а что нельзя, делать, чтобы не попасть в руки полиции. Наши бизнесмены знают, что нельзя подделывать акции или увеличивать сумму прибылей, когда посылаешь отчеты акционерам. Но, если они следуют нескольким условиям этого толка, им никто не запретит заниматься вполне легитимными, но не менее преступными, операциями. Например, придерживать пшеницу или медь или любой другой продукт, чтобы взвинтить цены для получения огромной прибыли для себя, или заниматься науськиванием стран друг на друга в прессе, чтобы стимулировать частную торговлю оружием. Такое лимитированное моральное бремя не существует более в России, и вряд ли в будущем будет существовать в любой высокоцивилизованной стране…. Придерживателя продуктов невозможно обвинить ни в чем, руководствуясь уголовным кодексом, но легко убедить скольких угодно разумных людей, что он «не прав». В России результатом такого убеждения разумных явилось бы исчезновение этого человека и получение его семьей письма, в котором бы говорилось, чтоб они его не ждали, домой он больше не возвратится. У нас у него и слава и персональная безопасность, и он благодарит свою звезду, что живет в «свободной стране», а не в Коммунистической России. Заметим, однако, что обвиняемый не должен быть настолько убежден, что получит приговор к уничтожению, чтобы пытаться избежать ареста, убив своих преследователей. Но поскольку новый трибунал был навязан России обстоятельствами, а не спланирован неспешно в свободное время, два института, ГПУ и обычная полиция, руководствующаяся уголовным кодексом, работают плечо к плечу, и в результате получается, что лучший способ убежать от ГПУ – совершить обычное преступление и найти убежище в руках полиции и магистрата, которые не могут тебя уничтожить, поскольку смертная казнь в России отменена (ликвидация от рук ГПУ – не наказание, но «очистка сада от сорняков»). И тюремное заключение будет не очень долгим и вскоре, если преступник ведет себя хорошо, будет ему амнистия. Поскольку несколько лет заключения считаются достаточным наказанием за обычное убийство, придерживатель продуктов, найдя, что его скоро вычислит и ликвидирует ГПУ, скорее выйдет из себя и убьет свою тещу, заработав себе по крайней мере несколько спокойных лет жизни, в тюрьме. Рано или поздно это положение дел будет изучено и продумано до логического заключения во всех цивилизованных странах.

Когда Шарлемань основал Священную Римскую Империю (во всяком случае, он ее основал больше, чем кто-либо), он настаивал, чтобы все подданные Империи были католики, и предпринял дилетантскую попытку утвердить социальную стабильность, убив всех, кто был в его власти но не желал креститься. Но далеко он пойти в этом направлении не мог, поскольку есть птица, которую нельзя убивать ни под каким предлогом, а именно – гусыня, несущая золотые яйца. В России Советское Правительство начало с шарлеманьской попытки уничтожения всей буржуазии, классифицируя ее как интеллигенцию, лимитируя ей рацион, и ставя ее детей в самый низ переполненного списка стремящихся получить образование. Так же прописали кулака (способного, упрямого фермера с крепкими кулаками, который был богаче своих соседей и хотел, чтобы они, соседи, продолжали быть беднее его). Его власть грубо взяла за плечи и выкинула нищим в переулок. Причины для такого отбора были достаточно веские, поскольку моральный кругозор буржуазии и кулаков был опасно антиобщественным. Но результаты оказались катастрофическими. Буржуазия содержала в себе класс профессионалов и класс производственных организаторов. Без профессионалов и организаторов промышленность перестала работать. А надежда, что отборные члены пролетарского класса могли бы выполнять эти обязанности, движимые лишь врожденными способностями, чудовищно не оправдалась. Когда кулака выкинули с фермы, и его фермерские способности были парализованы, начались перебои с едой. Очень скоро кулака закинули обратно на его ферму и велели продолжать работать, пока не пробил его час. И была создана приятная условность, согласно которой все образованные люди, желающие убедить власти в том, что их отцы «своими руками возделывали землю», какими бы очевидно ледями и джентльменами не были, были приняты в общество как настоящие пролетарии и переведены из позорной категории интеллигенции в почетный «интеллектуальный пролетариат». Даже Ленин и его коллеги, все как один ультра-буржуа (иначе они не переоценили бы так абсурдно интеллектуальный потенциал пролетариата, и не презирали бы так отчаянно веру собственного класса в его, класса, незаменимость) позволили, чтобы об их собственных родителях отзывались как о возделывателях почвы с мозолистыми руками. Сегодня эта шарада звучит, как забавный анекдот, но вы тем не менее услышите ее всякий раз, если обвините русского или русскую в том, что он джентльмен или леди.