Америка: каким мир был бы без неё?

Второй недостаток правительства, о котором я уже упоминал, когда говорил об инициированной Обамой реформе здравоохранения, состоит в его претензиях на то, что оно способствует укреплению моральных устоев граждан, в то время как на самом деле его политика не имеет ничего общего с моралью.

Я проиллюстрирую эту мысль с помощью вышеупомянутой реформы здравоохранения. Во время недавних дебатов меня спросили: почему, как христианин, я не поддерживаю программу, дающую нам возможность исполнить свой моральный долг — помогать своим ближним? В ответ я привел следующий пример.

Представим, что мы с вами гуляем вдоль реки и я ем бутерброд. Вы говорите мне, что хотите есть, и просите у меня половинку бутерброда. Я даю вам половинку. Это, как я считаю, несомненно нравственный поступок. Я совершил доброе дело, и могу этим гордиться. Вы испытываете благодарность, и возможно, однажды, когда у вас будет с собой бутерброд, вы тоже захотите поделиться им с кем-то другим.

Теперь давайте рассмотрим другой случай. Пусть все будет точно так же, как в первом примере, но теперь я отказываюсь поделиться бутербродом. В этот момент на белом коне появляется сам Обама. Он спешивается, приставляет к моей голове пистолет и говорит: «А ну, отдай этому парню половину своего бутерброда!» И я отдаю.

Заметьте, что результат кажется таким же, как в первом примере. В обоих случаях каждый из нас съел по полбутерброда. Но с точки зрения нравственности, во втором случае картина совершенно другая. Я не могу считать, что поступил добродетельно, потому что поделился бутербродом не добровольно, меня заставили это сделать. Вы, получив половину бутерброда, тоже не чувствуете благодарности. Напротив — вы чувствуете, что это ваше право. Возможно, вы думаете: «Почему это мне досталась только половина бутерброда? Этот жадный эгоистичный парень должен был отдать мне весь бутерброд». Если бы Обама был частным лицом, его действия, которые мы одобряем в исполнении правительства, стали бы почвой для обвинений в нападении, вымогательстве и краже. Этот пример иллюстрирует, как государственное принуждение отнимает благородство и высокие моральные качества у всех взаимодействий.

Разумеется, все это не означает, что правительство не должно играть никакой роли в помощи бедным. В политической сфере существует договоренность, что правительство занимается этим вопросом. Проблема прогрессистов в том, что они совершенно не способны определить, кто же «хороший парень». Представим общество как вагончик на колесах, а работающих американцев — как тех, кто тянет этот вагончик. Богатое общество может позволить себе, чтобы некоторых из его граждан, например тех, кто не может тянуть груз, везли другие. Исторически, число таких людей было небольшим, но в последние десятилетия оно постоянно увеличивается. Чем больше людей сидит внутри вагончика, тем тяжелее остальным гражданам его тянуть. Мы могли бы ожидать, что президент воздаст хвалу тем, кто тянет эту повозку, и поблагодарит их за все, что они делают для своих сограждан. Но Обама не такой. Он хвалит тех, кто сидит внутри, уверяя их, что они самые высоконравственные люди Америки. Затем он осуждает тех, кто тянет вагончик, обвиняя их в жадности, эгоизме и пристрастии к материальным вещам. Политика, которую проводит Обама и прогрессисты, все больше мотивирует граждан сидеть внутри и все меньше — продолжать тянуть. Естественно, некоторые из тех, кто тащит этот груз, подумают: «Вот как! Может быть, мне следует забраться в вагончик. Это гораздо лучше, чем тащить его». Таким образом вагончик движется все медленнее, и в определенный момент он может совсем остановиться.