Америка несбывшихся чудес

Итак, знакомьтесь — новый герой нашего повествования: Эрнандо де Сото, соратник Франсиско Писарро, человек храбрый, стойкий, расчетливый и одновременно азартный, жесткий военачальник, отрубавший индейцам носы и руки за малейшую провинность и способный без колебания казнить любого из своего отряда для поддержания дисциплины. Словом, истинный конкистадор! К его чести надо сказать, что он был решительно против вероломной казни верховного правителя инков Атауальпы, собравшего огромный выкуп за свою жизнь; и настолько силен был авторитет Сото среди конкистадоров, что Писарро предпочел отослать его в военную экспедицию, опасаясь, как бы он не помешал его планам. Из Перу Сото вернулся таким богачом, что даже отпрыски королевской семьи занимали у него деньги.

Здесь читатель, возможно, задастся далеко не праздным вопросом: зачем тогда Сото затеял новую экспедицию? Ну чего ему не хватало? Историки и писатели, склонные малевать всех конкистадоров только черными красками, на этот вопрос обычно отвечали расхожей формулировкой о «ненасытной алчности» покорителей Америки. Такой ответ представляется крайне упрощенным. Спору нет: конкистадоры рвались к богатству, но этим они не особенно выделяются на фоне предшествующих и последующих поколений. Чем они действительно выделяются — так это фантастической энергией, презрением к опасности, готовностью рискнуть жизнью, несгибаемым упорством, жаждой славы и подвига и, наконец, совершенно особой первопроходческой страстью. Последняя черта очень редко присутствует в психологическом портрете конкистадоров, а между тем она во многом определяла духовный облик и мотивацию поступков этих людей.

Всякий любитель путешествий знает, как влечет к себе еще не изведанное им пространство, и очень легко может представить себе, сколь завораживает пространство вообще неисследованное, «белое пятно» на карте. Никогда в истории человечества перед людьми не распахивалась такая ширь неведомого земного пространства, как в эпоху великих географических открытий. Это пространство, обладавшее гипнотической притягательностью, словно околдовывало первопроходца и звало в новые и новые походы. Из многих сотен экспедиций в Новом Свете прибыльных, то есть обогативших их участников, было на пальцах перечесть, а из остальных конкистадоры, кому посчастливилось выжить, возвращались с пустыми руками. Но не с пустым сердцем. Ибо каждая экспедиция превращалась в единоборство человека с враждебным девственным пространством, и сам факт преодоления протяженного пути, проникновения в неисследованные земли и возвращения назад уже означал победу и самоутверждение человека. Если не учитывать этих особых отношений человека с пространством Нового Света в эпоху конкисты, то многие действия конкистадоров могут показаться маниакальными, совершенными душевнобольными людьми[64]. Конкистадор как тип личности — это порождение европейского нового времени с его духом инициативы и американского неизведанного пространства.

Итак, Эрнандо де Сото, как и многие другие, поддался неодолимому зову Нового Света и затеял собственную экспедицию, разумеется, за свои деньги. В Южной Америке он уже разжился и теперь обратил взор на северный материк, прослышав о его неизмеримых землях. Если в Южной Америке уже вовсю рыскали отряды конкистадоров в поисках Эльдорадо, то в Северной у него пока что не предвиделось конкурентов. Инка Гарсиласо де ла Вега[65], создавший хронику похода, писал: «По всей Испании широко разнеслась весть о том, что Эрнандо де Сото отправляется в новую экспедицию, намереваясь открыть обширнейшие страны и провинции и подчинить их испанской короне; а поскольку везде говорилось, что капитан сей, воевавший в Перу, привез оттуда сто тысяч дукатов и, неудовлетворенный сим состоянием, собирался потратить его на новое предприятие, то все этим восторгались, будучи уверены, что вторая экспедиция принесет еще больше богатств, нежели первая; и вот со всей Испании, из самых дальних ее уголков, стали стекаться под его знамена премногие кабальеро самых благородных кровей, идальго, солдаты, искушенные в военном искусстве и служившие испанской короне в разных краях мира, а также горожане и крестьяне; и все они, привлеченные доброй славой новой конкисты и надеждою привезти из Индий груды золота, серебра и драгоценных камней, оставили свои земли, родителей, родню и друзей, а иные даже продали свои поместья, и кто с рекомендательными письмами, кто и без оных просились в этот поход, обещавший стать столь же прибыльным, а может и более, чем предыдущие походы в Мексику и в Перу».