Америка (Reload Game)

— В любом случае, само то убийство (если там и вправду убийство) — не по нашему ведомству, и о том пускай голова болит у голубеньких ! Зато вот последствия этих двух смертей — опять же, вне зависимости от того, можно ли их строго юридически счесть «насильственными», — это да, как раз по линии нашей Службы… Я вам больше скажу, Павел Андреевич — если бы вы по-прежнему служили под погонами, мне и в голову бы не пришло посвящать вас в подробности гибели министра: к вашему заданию все эти готические романы прямого отношения не имеют, а меньше знаешь — крепче спишь. Но вы ведь нынче — в отставке, так что без раздумья умирать за Отечество, как положено офицеру, вроде как уже и не обязаны… Именно поэтому я не считаю себя вправе скрывать от вас привходящие обстоятельства: ведь те, кто готов и способен, при нужде, убирать русских министров, агента русской разведслужбы уничтожат с теми же примерно эмоциями, с какими вы прихлопываете комара. Вы погибнете тихо и бесславно, и ни Держава, ни Служба ни при каких обстоятельствах не придут вам на выручку — это, надеюсь, понятно? Так что я обязан дать вам еще три минуты на раздумье — последняя возможность выйти из игры. Таков порядок.

С этими словами Командор тяжело поднялся из-за стола и, сверившись с часами на цепочке (жест этот вышел у него каким-то беззащитно-штатским), выбрался в коридор, где вступил в приглушенный разговор с кем-то невидимым ротмистру. «Экая театральщина, — не без раздражения заметил про себя тот. — „Я знаю, что ты знаешь, что я знаю“… Ну, раз таков порядок — ладно, пусть их». И сухо доложил, по возвращении начальства, что дополнительная вводная не повлияла на его решение принять предложение Службы. Вот если б ему сейчас предложили должность министра колоний — это да, был бы повод уклониться и поискать себе работу поспокойней, ну хоть бы и тем же агентом-нелегалом на вражеской территории…

— Отставить смехуёчки, ротмистр! — рыкнул Командор своим фирменным военно-морским басом и одарил подчиненного взглядом, способным заморозить Гольфстрим на траверзе Нассау. — И кстати: я намерен вас использовать вовсе не как агента-нелегала.

— Гм… Вам видней, конечно, но что я еще могу? — простой, незатейливый боевик…

— Мне нужно, чтоб вы оказались в Русской Америке; пока это всё, никаких конкретных заданий — когда понадобитесь, вас там найдут. И крайне важно, чтобы вы добрались дотуда совершенно открыто и легально, ни от кого не скрываясь. Вас наверняка ждут весьма суровые и хитроумные проверки, и потому в вашей истории не должно наличествовать никакого двойного дна: вы — офицер военной разведки, коего, как уж ведется в любезном Отечестве, в благодарность за многолетнюю смертельно опасную службу на южном пограничье вышвырнули в отставку без выслуги. Беспробудно пьёте, разумеется, — кивнул он на початый штоф, — прикидывая, не стоит ли разом подвести подо всем черту посредством табельного «калаша»…

— Я, собственно, уже начал. В смысле — «залегендировать визит»…

— Да, тут чем проще, тем лучше… Так вот, есть основания полагать, что через небольшое время к вам обратятся с предложением — отправиться в Америку; вам следует это предложение принять, не сразу и с видимой неохотой. Вот, собственно, и всё — пока, до особого распоряжения.

— Но я всю жизнь работал по Южному направлению и почти ничего не знаю о Русско-Американской Компании! Ну, кроме общеизвестной болтовни, будто у них там чуть ли не Новгородская республика…

— Вынужден вас утешить: про Русскую Америку — нынешнюю — ничего толком не известно вообще никому, — саркастически покривился Командор. — Фактически мы знаем о них лишь то, что они сами считают нужным довести до нашего сведения — знаете такие односторонние зеркальные стекла? Что, кстати, встречает полное взаимопонимание со стороны здешнего официоза: нету той Америки — и слава богу, вроде как нет известных странностей в кой-каких престолонаследиях — «апоплексический удар табакеркой» там или «печеночный колик вилкой»… Впрочем, одно можно сказать с уверенностью: ни с поминаемой шепотками наших свободолюбцев Новгородской республикой, ни с европейскими Ост-Индскими компаниями — как это, напротив того, трактуют скороговоркой гимназические учебники — всё это не имеет ровно ничего общего.

3

— Вообще-то, никакой Русской Америки и быть-то на свете не должно, — приступил к рассказу Командор, бросив мимолетный взгляд на часы. — В том смысле не должно, что, оглядываясь назад, только диву даешься — сколько случаев должно было сойтись в нужной точке, чтоб такое вышло. При том, что каждый сам по себе, в отдельности, — вроде бы и ничего особенного… Может, так оно и выглядит — настоящее чудо, а?