Америка с чёрного хода

Не пойман – не вор, – на этом подлом правиле зиждется безнаказанность большинства грязных дел, совершаемых лоббиистами при посредстве законодателей или ведомственных чиновников. Точнее, если мошенник даже и пойман, то он может все же считаться честным человеком до тех пор, пока компрометирующий материал не попадет в руки его политических противников. Тогда начинаются разоблачения, единственная цель которых состоит в том, чтобы из политиканских соображений запятнать чужую партию. Что касается «своей» партии, то провинившийся конгрессмен или сенатор всегда может быть уверен, что сама она не предпримет ничего для привлечения его к ответственности. Зачем ей выносить сор из избы?

Лобби дословно значит – прихожая, вестибюль. Именно в подсобных помещениях Конгресса первых созывов, в его кулуарах, начали свою практику ходатаи тогдашнего «бизнеса». В прихожей, в курительной комнате, в коридорах они ловили нужного им человека и разливались перед ним сладкозвучной сиреной, доказывая необходимость проведения одного закона или отмены другого. Отсюда и пошло название – лоббиисты. С тех пор техника лоббиистов далеко шагнула вперед. Ныне слово «лобби» – синоним широкого круга хорошо организованных контор, бюро и агентств с большим штатом юрисконсультов, технических специалистов, экономистов и пропагандистов. Их главным, если не единственным, занятием является воздействие на государственные учреждения в интересах своей фирмы, своей отрасли промышленности, монополии.

В 1935 году сенат принял законопроект о регистрации лоббиистов. По содержавшемуся в законе определению лоббиистом является «всякий, кто за плату или за любое иное вознаграждение предпринимает попытки повлиять на законодательную деятельность Конгресса или воспрепятствовать ей, или повлиять на какое-либо государственное учреждение или агентство, или на государственное должностное лицо, или на государственного служащего в целях заключения, изменения или прекращения какого-либо контракта с правительством Соединенных Штатов, или его учреждением, агентством и должностным лицом, или повлиять на них с целью извлечения прибыли или получения преимуществ для частной корпорации или для частного лица». Но инициатива сената встретила сопротивление палаты представителей, и только в 1946 году Конгресс, с некоторыми изменениями, принял этот законопроект, ставший теперь законом.

Определение лоббииста, данное в законе, очень широко. Если бы его должным образом применяли, то оно распространилось бы на значительную часть вашингтонского населения. Регистрация могла бы в этом случае наглядно показать, какое огромное число жадных пиявок присосалось со всех сторон к американскому государственному аппарату. Однако эта регистрация проводится формально. Она не накладывает на лобби каких-нибудь ограничений или обязательств. Лобби обязан давать сведения лишь о своем штате служащих, о размерах их жалованья, о сумме расходов. Закон вовсе не требует, чтобы эти расходы были конкретизированы. Ведь для лобби это означало бы невозможность дальнейшего существования. В самом деле, можно ли в официальном отчете сообщать, например, о том, сколько долларов было израсходовано в виде взяток и подарков? Как можно было бы сохранить хотя бы видимость «демократии», «общенациональных интересов» и «беспристрастности законодательства», если бы был опубликован список лиц, на подкуп которых эти средства были истрачены? Это был бы публичный скандал грандиозных размеров. Конгресс, конечно, не склонен таким путем осложнять свою деятельность.

Что касается ограничений, то закон вовсе не имел в виду вводить их. По официальной версии, они были бы «антиконституционны». Деятельность лобби основана ведь на расширительном толковании той статьи американской конституции, которая гласит: «Конгресс не будет издавать законов… ограничивающих… право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об исправлении злоупотреблений».

Злая ирония американской действительности заключается в том, что статья конституции, говорящая о праве народа бороться со злоупотреблениями, используется для поощрения самых гнусных злоупотреблений, от которых страдает, в первую очередь, именно народ. Закон о регистрации является, таким образом, лишь лицемерной данью общественному мнению, время от времени восстающему против наиболее грубых и откровенных форм коррупции. Для «беспристрастности» американского законодательства характерно, что оно требует регистрации в качестве лобби не только агентуры монополий, но и… представительств профсоюзов. «Основанием» для этого является то, что они добиваются, например, отмены антипрофсоюзных законов.