Америка в тени президентства

Отход от глобализации, вероятно, также оттянет ресурсы от растущих рынков назад в развитые страны. Каким образом будет происходит эта перебалансировка — это серьёзный вопрос для инвесторов. На протяжение всего последнего года без ответа остаётся важнейший вопрос: «Кто на самом деле главный?» Всё очевиднее становится рука глубинного государства, особенно на фоне утраты влияния со стороны корпоративных СМИ.

Глубинное государство

Ещё в 1954 г. сенатор Уильям Дженнер от Республиканской партии заявил: «Сегодня путь к тотальной диктатуре в США может быть проложен сугубо законными средствами, невиданными и неслыханными в Конгрессе, президентом или народом. Внешне у нас есть конституционное правительство. У нас в рамках государственной и политической системы функционирует… в этой стране хорошо организованная ведущая политическую деятельность группа, имеющая намерение разрушить нашу Конституцию и учредить однопартийное государство… В отношении этой группы важно помнить не её идеологию, а её организацию… Она функционирует тайно, скрыто, планомерно, чтобы трансформировать нашу систему правления… Эта группа… не подотчётна ни президенту, ни Конгрессу, ни судебной системе. Она практически неустранима. На неё не влияют выборы. Её не меняют народные движения. Она недостижима для закона. Корпоратизированная, военизированная, пустившая глубокие корни бюрократия, которая полностью управляется и комплектуется невыбираемыми лицами, которые, по сути, руководят страной; это теневое правительство представляет собой скрытое лицо государства, которое не считается со свободой своих граждан»[202].

Какой бы кандидат ни победил на президентских выборах, это теневое правительство никуда не денется. И действительно, как показано в недавних документах ФБР, это теневое правительство также известно, как «Группа седьмого этажа»[203]. Однако, чтобы быть точнее, президент Трамп на самом деле унаследовал не одно, а два теневых правительства. «Первое теневое правительство, называемое Государственной преемственностью (Continuity of government), состоит из неизбираемых лиц, которых назначили для управления государством в случае «катастрофы». Государственная преемственность — это фантомная угроза, которая ждёт подходящих обстоятельств: террористической атаки, природных катастроф, экономического краха, чтобы выйти из тени, в которой она сейчас функционирует. Когда программа Государственной преемственности возьмёт верх, полицейское государство трансформируется в военное положение.

И всё-таки именно второе теневое правительство[204], также известное как глубинное государство, представляет настоящую угрозу свободе уже прямо сегодня. Состоящее из неизбираемых государственных бюрократов, корпораций, подрядчиков, перекладывателей бумажек и кнопкотыков, которые на самом деле дёргают за ниточки из-за сцены, это государство внутри государства[205] — истинная причина, почему «мы, народ», не имеем настоящего контроля над нашим правительством»[206].

Глубинное государство, которое «действует в соответствии с направлением своего собственного компаса, независимо от того, кто формально находится у власти»[207], превращает в фарс выборы и всю концепцию представительного правления. «Следующий президент, во многом как и нынешний президент и как его предшественники, будет не многим более декоративной фигуры, такой куклы для развлечения и отвлечения народонаселения от того, что на самом деле происходит»[208].

Это государство внутри государства, «скрытое за видимой частью на обоих концах Пенсильвания-авеню»[209], — это «гибрид частных и государственных институтов, управляющий страной в соответствии с устойчивыми моделями независимо от времени и связанный с видимым государством, руководителей которого мы выбираем, но лишь временами контролируемый им. Глубинное государство не только держит под контролем государственный капитал, но также контролирует Уолл-стрит (которая обеспечивает денежный поток, поддерживающий неизменность политической машины и её работу в качестве театра марионеток для отвлечения внимания) и Кремниевую долину»[210].

Это фашизм в своей тайной форме, скрывающийся за государственными структурами и частными компаниями для проворачивания своих грязных дел. Это брачный союз между государственными бюрократами и корпоративными «большими шишками» — с разведсообществом, выступающим в качестве арбитра в спорах.