Америка в тeни президентства

Внутри ЦРУ — «ЦРУ внутри ЦРУ» — есть силы, которые хотят вернуть в России времена Бориса Ельцина, когда там всё и все продавались, а сама Россия радостно выполняла приказы Всемирного Банка и Международного валютного фонда. На пути к этому два препятствия — Путин и восхищающийся Путиным Трамп. Последний, по всей видимости, вовсе не хочет «следовать программе» возвращения существовавшего ранее статус-кво в российско-американских отношениях. В 1975 г. понимание наличия «ЦРУ внутри ЦРУ» побудило Эмили Шекетофф, сотрудницу Специальной комиссии Палаты представителей Конгресса США по разведке, которая занималась расследованием ЦРУ, навести справки о «ЦРУ внутри ЦРУ» у Роберта Гамбино, начальника безопасности ЦРУ. Именно Гамбино проинформировал Джеба Буша о его неофициальном секретном задании в Венесуэле перед отъездом сына бывшего директора ЦРУ в Каракас в 1977 г., чтобы возглавить работу Техасского коммерческого банка в этой стране. Гамбино высмеял концепцию «ЦРУ внутри ЦРУ» в докладной записке от 30 октября 1975 г. Судя по связям Гамбино с бывшим директором ЦРУ Бушем, в то время, когда при Джимми Картере ЦРУ возглавлял адмирал Стэнсфилд Тернер, сам Гамбино является «доказательством номер один», наличия «ЦРУ внутри ЦРУ». На самом деле Шекетофф прямо заявила Гамбино, что она полагает, что тогдашний Отдел службы безопасности ЦРУ был главной составной частью скрытого ЦРУ.

Сейчас Лэнгли ведёт разведывательную игру, в которой замешаны мерзкие мафиози на Украине, в Лондоне и Лэнгли, штат Вирджиния. Фактически «ЦРУ внутри ЦРУ» пытается организовать «бархатный» переворот в Соединённых Штатах, и у них есть ряд безотказных сообщников в СМИ и внутри ближайшего окружения самого Трампа»[226].

Часть III. Чёрный бюджет

Глава 11. Финансовый переворот

Осенью 2001 г. Кэтрин Остин Фиттс, бывший помощник министра жилищного строительства и городского развития США, где она контролировала миллиарды государственных инвестиций в различные округа и районы США, участвовала в частной инвестиционной конференции в Лондоне. В своей презентации она представила свой опыт работы с партнёрством между Вашингтоном и Уолл-стрит, которое:

• организовало мошеннический жилищный и долговой пузырь;

• незаконно перемещало крупные суммы капитала за пределы США;

• использовало «приватизацию» в качестве формы пиратства — как предлог для передачи государственных активов частным инвесторам по ценам ниже рыночных, а затем перевода денежных обязательств физических лиц обратно в государственные бесплатно для владельца денежных обязательств.

Среди докладчиков на конференции были известные журналисты, рассказывавшие о приватизации в Восточной Европе и России. В то время как со стен на участников конференции смотрели их британские предки, присутствовавшие слушали подробные истории глобальной приватизации, проходившей в 1990-х годах в странах обеих Америк, Европе и Азии. «Постепенно, когда картина стала складываться воедино, на них снизошло шокирующее озарение: банки, корпорации и инвесторы, действующие каждый в своём глобальном регионе, были одними и теми же игроками. Это была относительно небольшая группа, которая вновь и вновь появлялась в России, странах Восточной Европы и Азии в сопровождении одних и тех же хорошо известных аудиторских и юридических компаний. Ясно, что совершался глобальный финансовый переворот.

Масштаб происходящего был ошеломляющим. В 1990-е годы миллионы людей в России в одночасье обнаружили, что их банковские и пенсионные накопления просто исчезли — они были уничтожены рухнувшей валютой или украдены мобстерами, которые отмывали эти деньги в крупных банках нью-йоркского Федрезерва, чтобы реинвестировать их для накачивания долгового пузыря. К концу десятилетия 168 млн. бывших граждан бывшего соцлагеря Восточной Европы, включая европейскую часть СССР, — представителей среднего класса превратились в новых бедных»[227].

Вся операция в 1990-х годов в России была противозаконной программой чёрного нала, предложенной Джеральдом Корреганом[228], президентом Федерального резервного банка Нью-Йорка и вице-председателей Федерального комитета открытого рынка, и Джорджем Бушем-старшим. В 1991 г., в год исчезновения Советского Союза, они раскручивали рынок долговых инструментов. Мало кто действительно понимал всю затею или даже что-либо знал о ней, но это был ключевой элемент программы 1990-х годов. В какой-то момент выплачивался 290-процентный доход по трёхмесячным ценным бумагам[229].