Америка выбирает: от Трумэна до Трампа. Президентские выборы в США с 1948 г. Книга 1. Выборы 1948–1956 гг

Но лучше его риторика не стала. В Омахе Тафт говорил о тревогах фермеров и о том, что поддержка государством стоимости их продукции (ценовые субсидии) может быть сокращена до уровня менее 90 % паритета (т. е. базового – по состоянию на 1914 г. – соотношения цен сельхозпродукции и промышленной продукции в США). Такие «обещания» никак не могли понравиться местной фермерской аудитории сенатора. Во время поездки по Калифорнии, в Санта-Крузе и Лос-Анджелесе Тафт пересек черту, прямо заявив, что государство должно радикально сократить расходы, включая все соцпрограммы. В Сиэтле публика просто не стала терпеть эскапады сенатора – часть обозленных демонстрантов пыталась пробраться к его машине, забрасывать ее гнилыми овощами, каждый раз напоминая, что сенатор – один из авторов ненавистного Закона Тафта – Хартли. В конце концов, ему пришлось прервать тур и вернуться в Вашингтон. Но тур прошел не совсем безрезультатно – к концу года рейтинг Тафта среди республиканцев несколько подрос – до 10 %. Обозначилась прочная консолидация вокруг сенатора всего консервативного крыла партии, тогда как либеральным и умеренным республиканцам еще только предстояло выбирать между Дьюи и Стассеном.

Самый конец года прошел под аккомпанемент президентской кампании Уоллеса, который, наконец, официально осмелился выставить свою кандидатуру на предельно либеральной, прогрессивной платформе. Осенью, в октябре, он предпринял весьма рискованный с точки зрения имиджа шаг и вновь посетил Советский Союз – уже как частное лицо. Политик надеялся на личные связи с советскими дипломатическими кругами. В Москве у Уоллеса состоялась довольно примечательная встреча с заместителем Молотова по общим вопросам, зловещим Андреем Вышинским¹⁴⁸, в недавнем прошлом генпрокурором и главным обвинителем на «Московских процессах». Беседуя с Уоллесом, Вышинский на вопрос, «является ли борьба между СССР и США борьбой идеологий или социальных экономических систем, ответил, что в первую очередь это борьба систем, но, разумеется, не без участия и идеологий. Но прежде, чем серьезно говорить о борьбе идеологий, необходимо было достичь определенного экономического уровня и военной мощи. Идеологическая борьба, а не разговоры о ней, имела бы первостепенное значение лишь в том случае, если бы опиралась на экономическое равновесие обеих стран. Не располагая реальными возможностями для соревнования с Западом в экономической сфере, советские руководители ограничивались по преимуществу сферой вербальной политики и идеологии.

Вышинский в разговоре с Уоллесом отметил, что тупик в советско-американских отношениях явился результатом неправильной внешней политики «так называемого нового курса Трумэна – Маршалла, которые нарушают имеющиеся между союзниками соглашения, игнорирует Организацию Объединенных Наций и думают строить отношения с СССР не на основе соглашения, договоренности и сотрудничества, а на основе диктата, что не может иметь никакого успеха и что всегда встретит и впредь самое решительное наше сопротивление». Выход же из тупика, с точки зрения замминистра иностранных дел СССР, состоял в честном выполнении принятых на себя обязательств. Однако при этом Вышинский назвал чистым взором и инсинуациями предположение Уоллеса о том, что Москва инструктирует компартии в других государствах»¹⁴⁹.

Прогрессивный вызов Уоллеса не мог быть проигнорирован в Белом доме. Главный политический стратег администрации Кларк Клиффорд 19 ноября представил президенту особый политический меморандум – первый настоящий документ будущей кампании Гарри Трумэна¹⁵⁰. Общая идея Клиффорда была в том, что президент должен был – в свое время – предстать перед американским народом настоящим преемником Рузвельта, собственно «новым Рузвельтом», достойным продолжателем наследия «Нового курса», в первую очередь, конечно же, в социальной политике ФДР! Так, в своем меморандуме Клиффорд подчеркивал: президент «должен быть президентом всех американцев, а не только лидером своей партии», «широкие массы избирателей редко, если вообще рассматривают его в роли главы государства или политика, ответственного за решение наших национальных проблем». Демократическая партия, согласно мысли Клиффорда, нуждалась в укреплении, потому что представляла собой на тот момент «несчастливый союз консерваторов Южных штатов, прогрессистов Западных штатов и рабочих крупных городов Севера». А потому одно из центральных мест в предстоящей кампании должны были занять проблемы экономики, где позиции Белого дома были на тот момент уязвимы, прежде всего, слева и в первую очередь – со стороны прогрессистов Уоллеса, за которыми стояли, по мысли Клиффорда, коммунисты! Клиффорд призвал сосредоточиться на привлечении голосов интеллигенции и значительной части левых – ибо тогда это была основа поддержки Уоллеса. Потом нужно было нанести сокрушительный удар уже по Республиканской партии.