Америка XXI век

— Как-нибудь покажешь. Послушай, Фрэнк, я отлучусь до утра. Держи телефон. Расставь наблюдателей, поддерживай связь с Моруа. Может подойти подкрепление из Квинса. Если что-то случится звони мне 351-911-32.

— О`кей, командир.

— Спокойной ночи.

Ибсон поднимает вертолет в ночное задымленное небо. Он летит домой…

Дверь открывает побледневшая Джейн, всхлипывает и обнимает отца.

— Ну что ты, девочка. Все в порядке. На мне ни царапины. Даже костюм не порвал.

— Я думала: сейчас бомбить будут, а это ты летишь, — Джейн быстро приходит в себя, улыбается, — А ну снимай с себя эту грязь. Умывайся. Сейчас обедать будем.

— И кофе побольше.

Чистый, розовый Ибсон за столом вспоминает, что ужасно голоден. Быстро и много ест. Джейн пьет только кофе.

— Как воюется?

— Заканчиваем. Организованного сопротивления нет. Да! Я теперь командир отряда. Сейчас отдохну немного и полечу в штаб нашивки лейтенанта получать.

— Пап, возьми меня с собой.

— Нельзя.

— Ну, папа. Мне надоело здесь сидеть и бояться. Я же не заключенная! Отпусти хоть на курсы медсестер.

— У нас есть коньяк?

— Папа! — большие серые глаза дочери настойчиво и строго смотрят на Ибсона.

С полным бокалом Фред подходит к окну. Небо беззвездно и черно. На западе — слабое зарево. Тишина… Здесь, на окраине Нью-Йорка уже наступила настоящая весна. Может действительно опасно оставлять Джейн дома одну?

2

Какой черт занес меня на этот митинг! Еще вчера Нью-Йорк был безлюден. Сейчас целая площадь заполнена до предела людьми. Вдалеке, на скоро сколоченном помосте кричат в микрофон какие-то политические деятели. Я не слушаю — локтями и плечами отталкиваюсь. Прямо на меня протискивается маленькая девчушка с длинными темными волосами, широко распахнутыми глазами. Я протягиваю ей руку и улыбаюсь.

— Ой, спасибо! — она опирается на руку, ее толкают на меня, — Чуть не задавили!

— Я помогу выбраться.

— Вот хорошо! — девчонка улыбается и непринужденно чмокает меня в щеку.

От неожиданности трясу головой:

— Пойдем!

Плечом рассекаю толпу, девчонку тащу за собой. Выбираемся из давки.

— Как тебя зовут?

— Джейн, а вас?

— Эндрю.

— Вы офицер.

— Лейтенант, командую отрядом.

— И мой отец лейтенант. Ибсон. Может слышали?

— Нет.

— С сегодняшнего дня командует группировкой Квинса.

— Тогда он мой непосредственный начальник.

— Вот так! — Джейн гордо задирает голову.

Мы неторопливо идем по улице. Джейн чуть выше моего плеча — независимо вышагивает рядом.

— Мне надо домой.

— Здесь рядом мой отряд и есть машина.

— О`кей.

За поворотом, в сотне метров — казарма. С нее еще не успели снять вывеску: «БУКВЕМ».

— Мы идем в книжный магазин? — спрашивает Джейн.

— Это и есть мой отряд.

— Вот как — живете среди книг.

— И не говори, вся группировка смеется. Теперь отряд даже официально называют — Буквем.

— Посмотрите, какой потешный воробей!

Посреди большой лужи, в весенних солнечных лучах долго и настырно плескается воробей. Я смотрю на раздавленного, плавающего в собственной крови голубя рядом…

Джейн ждет на улице. Я на минутку забегаю к Вильямсу:

— Мне нужна машина ненадолго, без шофера. Все в порядке?

— Олл райт.

— Я поведу сама, — заявляет Джейн и решительно садится за руль.

Машина лихо разворачивается, подняв целый фонтан. Меня вдавливает в кресло.

— Ты — отчаянная!

Въезжаем на маленькую улочку и останавливаемся у заросшего плюшем двухэтажного коттеджа.

— Зайдешь выпить кофе?

— Зайду.

Входная дверь открывается в просторную комнату с окнами во всю стену. В центре в кресле сидит моложавый мужчина в форме, с нашивками капитана. Я вытягиваюсь.

— Лейтенант Сысоин.

— Здравствуйте, лейтенант, садитесь.

— Папа! Он меня спас. Меня чуть не раздавила толпа! А зовут его — Эндрю.

— Вредная девчонка, опять нашкодила! Спасибо, Эндрю, — капитан улыбается, оборачивается ко мне, — Вы командуете отрядом?

— Да. Квинсовская группировка.

— Значит у меня. Как ваши дела?

— Нормально. Обустраиваемся. Вчера вынесли все книги из казармы.

— Так вы из Буквема, — смеется Ибсон.

Звонит телефон.

— Да…сейчас буду, — Ибсон встает, — извините, Эндрю, я уезжаю.

Через минуту входит Джейн.

— Он опять не пообедал. Давайте, я тогда вас обедом накормлю.

— Спасибо, нас очень сытно кормят, но скучно.

— Тогда угощу деликатесами, — Джейн улыбается и исчезает.

Я чувствую себя раскованно и свободно в вместительной, залитой солнцем комнате. Тянусь к пульту и включаю телевизор, нахожу MTV. Джейн вносит большой поднос. На нем: хитрый салат, устрицы, черная икра и еще что-то. Выставляет все на столик, садится и наблюдает.

— Отец меня никуда не пускает. Приходится удирать. Вы меня здорово выручили. Вы — русский, — утвердительно кивает головой.

— Почему?

— Только русские так смотрят на икру, — смеется Джейн.

— Тогда я из чувства патриотизма отказываюсь ее есть!

— Ладно, — Джейн намазывает икру на тоненький ломтик хлеба, — попробуй.

— Ты так все время и сидишь дома?

— Друзья не оставляют в беде, — Джейн наклоняется ко мне, понижает голос, пряча улыбку в уголках губ (это я с опаской пробую салат), — Мы организовали творческую группу: будем делать мюзиклы. Я неплохо пою.

— А где будете выступать?