Америка... Живут же люди!

Речь идет не просто об очевидном – скажем, номерах счетов или паролях банкоматов. Приведу несколько экзотических примеров, чтобы было наглядней. Так, горячая дискуссия вспыхнула здесь несколько лет назад по вопросу о личном мусоре. Один упорный журналист залез в мусор Мадонны, который ее прислуга вынесла к дороге, как это делают все американцы, чтобы наутро его подобрала мусороуборочная машина. И написал статью о реальных вкусах и пристрастиях знаменитой певицы. Мадонна была в шоке и ярости, ибо в ее понимании мусор был ее собственностью, а нарушение права на собственность в США карается очень жестоко.

По пути первопроходца пошли другие журналисты, которые стали залезать в мусор знаменитостей. Возник вопрос: можно ли защитить свою частную собственность, даже если она представлена в виде мусора, предназначенного на вывоз, и как это сделать. В конце концов после долгих судебных разбирательств, дискуссий юристов, сотен статей и десятков университетских дебатов было решено, что мусор, вынесенный к обочине дороги, больше не является частной собственностью и доступ к нему открыт всем. Надо или оставлять контейнеры с мусором на границе своей территории – но с риском, что мусорщики его оттуда могут не забрать (это уже частная собственность и территория), или подгадывать его вынос к моменту появления мусороуборочной машины на вашей улице, что сложно, ибо разный мусор у разных соседей вывозят разные компании.

Сделаю небольшое отступление и поясню, что мусорная конкуренция в Америке весьма велика. Каждую категорию мусора вывозит своя компания, машины которой в разные дни объезжают участок. Стеклянный мусор надо выносить, например, в понедельник, банки и пластмассовые бутылки – в среду, остальной мусор – в четверг и т. д. Это надо помнить, иначе можно остаться с горой мусора в гараже до следующей недели. Иначе говоря, выбросить мусор в Америке – серьезное дело, занимающее определенное время и требующее некоторых усилий. Одно время я жил в доме, который стоял в лесу, а улица начиналась через полкилометра от него, и надо было регулярно оттаскивать мусорные баки на это расстояние. Летом еще ничего, а зимой по снегу и льду – удовольствие сомнительное. Но я договорился с мусорщиками, и они за небольшую сумму наличными стали подъезжать прямо к дому. Это был мой скромный вклад в американскую коррупцию.

Другой пример: в конце прошлого века развернулась мощная дискуссия о праве полиции использовать приборы ночного видения и тепловизоры, позволяющие им «видеть» сквозь стены домов. Еще большие по остроте дебаты прошли по теме мощных прожекторов, расположенных на днищах полицейских вертолетов. Все видели в фильмах, как яркий ослепительный луч полицейского прожектора рыщет по городу в поисках преступника или позволяет следить за бегущим внизу подозреваемым. Однако в реальной жизни не все так просто, поскольку этот луч невольно способен осветить то, что честные американцы не хотят выставлять на его яркий свет, – например, свою спальню, романтические посиделки на заднем дворе или купание голышом в собственном бассейне. Люди, не совершившие никаких преступлений, но попавшие под этот луч, стали обижаться. Возник юридический прецедент. Отчасти он напоминал другой казус, уже разбиравшийся в США, когда на магистралях страны стали устанавливать фотокамеры, регистрирующие нарушителей. Все бы ничего, но камера фотографирует не только проштрафившегося водителя, но и того, кто сидит с ним рядом. И если штраф ни у кого не вызывал протестов, то фотографирование пассажира, который имеет все права на частную жизнь, вызвало шквал возмущения. Еще пример: должна ли полиция стучать в дверь и ждать, пока ей откроют, если у нее есть полная уверенность, что в данном доме, например, производят или хранят наркотики? Было немало случаев, когда полиция ждала у дверей, а наркодилеры успешно спускали все свои запасы в туалет.

Американская очередь

Американское понимание privacy наглядно демонстрируется, например, в очередях. Американские очереди, пожалуй, одни из самых длинных, но не потому, что в них стоит много людей, а потому, что они стараются соблюдать разумную дистанцию между собой, то есть персональное пространство. Антрополог Эдвард Холл в свое время рассчитал, что для американца комфортное расстояние между ним и его собеседником (если это не член семьи или очень близкий друг) должно быть в районе 1,2 метра. Для сравнения: в Западной Европе это расстояние составляет от 0,6 до 0,9 метра. Если кто-то оказался слишком близко, американец начинает испытывать дискомфорт и будет всячески стараться дать понять нарушителю, что он является источником этого дискомфорта. Полагаю, в типичной российской очереди средний американец рискует потерять сознание. Во многих местах, в том числе в кулинарных отделах продовольственных магазинов, давно используется система номерков, которая позволяет стоять в очереди, не находясь в ней физически, а лишь следя за тем, когда твой номер появится на электронном табло.