Американ Босс

— Ну к примеру, счет мы с тобой поделим и руководящее кресло тоже. Вечером иду я в клуб. Выпиваю. Феминистка напротив меня тоже выпивает. Чем-то я ей не нравлюсь, и она называет меня лохом. Я как гордый американский орел такого не терплю и предлагаю ей выйти на воздух поговорить. Правильно? Равноправие ведь. Там я разбиваю ей нос как равному и ухожу. Спорим, феминистке такое не понравится. Ей ведь пять лет химию нужно жрать и в спортзале торчать, чтобы она удар здорового мужика смогла держать. А все почему? Потому что мудрая мать природа ее другим метаболизмом гормонов наградила, потому что заранее знала, как будет лучше.

Официантка расставляет перед нами блюда с едой и несмотря на то, что во рту скапливается слюна, я хочу довести разговор до конца:

— Так, может, равноправию быть, а мордобою нет?

— Ну это уже наглость чистой воды, Бэмби. То есть права феминистки хотят, а ответственности нет. Как-то нечестно, не находишь?

— Конечно, нахожу, — со смехом признаюсь я, — я точно не из тех, кто будет за феминизм ратовать. С моим неугомонным языком я бы из больниц с сотрясением не вылезала. Боже, храни мужскую снисходительность.

— Язык у тебя и, правда, неугомонный, — низко урчит Максим, мгновенно возвращая мои мысли на орбиту похоти. Которые, впрочем, быстро возвращаются на землю удушливым шлейфом духов, бьющего в нос, и томными женскими голосами.

— Макс…

Ей-Богу, я даже в оргазмическом угаре так простонать его имя не смогу.

— Привет, — Кэп одаривает двух подошедших девиц обворожительным оскалом, а я — вежливым безразличием. Последнее мне их разглядывать не мешает. Типичные пиджачницы с Патриарших на вечернем выпасе, сияющие напудренной кожей и блестящими губами.

— Ты пришел перекусить?

Ясен пень, он пришел перекусить. У нас едой два стола занято.

— А мы вот с Эллиной решили встретится апероль выпить.

Тут Кэп как настоящий джентельмен спохватывается и решает нас представить:

— Это Ни-ка, а это Эллина и….

Второе имя он явно не помнит, как впрочем, и первое, не Эллина краснеет, а мне становится весело.

— Ангелина, — подсказывает смущенный женский голос.

Вот здесь им бы уже уйти, но они почему-то все еще топчутся возле нашего стола. Голодные, может? Еды-то у нас и, правда, много.

— Девчонки, рад был повидаться. Аперолю привет, — доброжелательно говорит Максим, взяв инициативу прощания на себя, после чего Эллина и Ангелина бросают на него финальные голодные взгляды и, по-рекламному взмахнув волосами, уходят.

Вообще-то, это мое любимое заведение и звездой вечера должна быть я. Это я живу в соседнем доме, я коренная москвичка, и это меня должны были облизывать официанты и одолевать надоедливые поклонники. А не вот это вот все.

— Милые девчонки, Мааакс, — выдыхаю я, передразнивая удалившихся.

— Ревнуешь, Бэмби? — довольно улыбается он.

— Чтобы ревновать, нужно претендовать на отношения, а я на них не претендую.

Если я не ошибаюсь, на лице Кэпа снова мелькает облегчение. Оу, кто-то тут трясется за свою свободу и возомнил, что я решила его охомутать?

— Мне сейчас отношения не нужны, Максим, — вживаюсь в роль независимой стервы, которая крутит мужскими пенисами, как любимым брелоком на пальце. — Я ведь только что рассталась с Глебом, да и ты не тот тип парней, который мне подходит.

Спохватываюсь, что могла его обидеть, однако, Максим обиженным отнюдь не выглядит. Ладонью подпер подбородок и смотрит с любопытством.

— А какой твой тип парней, Бэмби?

— Для которого я буду единственной и самой главной, — отвечаю честно. — И на которого проходящие девушки не будут глазеть как на кусок стейка, который нужно если не целиком съесть, то хотя бы разок откусить.

Не то, чтобы я ждала, что Кэп мое утверждение опровергнет, но то, что он молчит, меня почему-то бесит.

— Ты мне нравишься, Бэмби, — негромко говорит он, от чего вилка, которой я пилю скользкую моцареллу с визгом скребет тарелку. — Но в ближайшие несколько лет у меня нет планов заводить отношения и в конце лета я уезжаю.

Он наклоняется через стол и проводит пальцем по моему предплечью, от чего оно слабовольно покрывается ковром из мурашек.

— Мне было пиздец как хорошо с тобой, Ни-ка, и я пока не хочу все заканчивать.

— Предлагаешь спать с тобой без обязательств? — делаю большие глаза и прикрываю рот рукой в притворном ужасе. — Стать твоей продуктовой шлюхой?

Вообще, идея, конечно, заманчивая. Я в него не влюблена, сношается он как бог, неутомим как швейная машинка, и я как раз свободна.

— Стань моей продуктовой шлюхой, Бэмби, — романтично произносит Кэп, и поднеся мою ладонь к губами, прикусывает мой безымянный палец.

Даю себе пару секунд на раздумья, засовываю в рот здоровый кусок маргариты и проникновенно бубню:

— Кэп, я согласна.

29

Макс