Американец

Затем инспектор схватил меня за волосы и заставил наклонить голову. Но, учитывая нашу разницу в росте почти в полголовы, этого ему оказалось мало для осмотра, и он рванул еще раз. Пришлось присесть на корточки. Он внимательно осмотрел мою голову, видимо отыскивая паразитов.[41]

Удовлетворившись результатами осмотра, мужчина толчком задал мне направление движения «по конвейеру», одновременно скомандовав: «Пошел!»

Следующий, наоборот, жестом остановил меня. Когда я был еще в шагах трех от него. Внимательно осмотрел меня, явно чего-то не увидел, нахмурился и задал вопрос:

— Do you speak english?

— Yes, I do! But my english is not very good, sir![42]

— Ничего, парень, он у тебя гораздо лучше, чем у большинства проходящих здесь. Где ты потерял бирку с названием парохода? И почему так потрепанно одет?

Тут я глянул на свой внешний вид. М-да-а… После «остановившегося времени» и пробежки по волнам мой костюм и обувь выглядели невероятно потрепанными. Позже, обдумав случившееся, я нашел только одно объяснение: чем дальше от тела, тем выше была разница моего личного времени и субъективного времени вещей. Потому там они реагировали так, как реагируют нормальные вещи на слишком быстрое воздействие. Подошвы совершенно новых, всего пару дней назад купленных кроссовок сносились до дыр, на джинсах появилась бахрома, ремень покрылся трещинами, футболка была вся в дырках… А в результате финального падения в лужу моя физиономия и костюм были к тому же заляпаны грязью.

— Бирка, сэр? Но у меня ее не было!

— Парень, не ври. На том корыте, что доставило тебя к нам, бирку дали каждому пассажиру, без этого тебя просто не пустили бы на паром.

Ответ, казалось, родился сам собой:

— Сэр, дело в том, что я плыл без билета. И на паром пробрался мимо проверки. Боялся, что компания потребует возместить ущерб. А у меня нет денег, сэр!

— Хм… Заяц, значит. Ну что ж, давай продолжим проверку.

С этими словами он протянул мне листок с несколькими рожицами.

— Выбери тех, кто хмурится.

Я удивился простоте задания, но, памятуя, что американцы не вводят инструкций просто так, и уж если что приняли, то требуют соблюдения, честно указал на все хмурые рожицы.

— Понятно. Теперь на, сложи из этого кораблик.

Так, понятно, интеллект проверяют. Но мне бояться нечего. Задумался на пару секунд и собрал. Всего-то пять деталей, было бы что собирать.

К моему удивлению, быстрый успех не очень-то понравился проверяющему. Он снова внимательно оглядел меня и задал следующий вопрос:

— Читать умеешь?

— Да, сэр, но знаю не все слова. Английский мне не родной.

— Ладно, парень, не тушуйся, продемонстрируй навыки!

И он протянул мне свежую газету. «Нью-Йорк Геральд трибьюн», датированную 1 августа 1895 года. Все-таки прошлое!

Справившись с собой, я выбрал статью попроще и начал читать. Боюсь, что не все слова мне удалось прочесть правильно. Но, тем не менее, после второго абзаца он прервал меня, отобрал газету и задал новый вопрос:

— Какое у вас образование, сэр?

Это «сэр» было довольно неожиданным. И прозвучало колюче. Как у смершевца, разоблачающего немецкого диверсанта. Тем не менее все инстинкты говорили мне, что отвечать надо быстро. И желательно — правду. Ту правду, после которой меня не упрячут в сумасшедший дом.

— Сэр, я закончил химический факультет университета.

— Какого именно?

— Московского университета, сэр! Это в России.

— А как тебя звать? — снова перескочил он на «ты». Да, похоже, русские и в этом времени не внушали американцам особого почтения.

— Юрий Воронцов, сэр!

— Юрайя Воронтсофф! — повторил он, начиная что-то строчить на бумаге. — Ну что же, осмотр ты прошел, парень! Постой пока. Я тут напишу быстренько!

Ну что же, по крайней мере, мне ничего не стали писать мелом на одежде,[43] улыбнулся я.

Закончив писать, он отдал мне бумаги и скомандовал:

— Парень, теперь ты двигаешь вон на ту лестницу.[44] Там идут в разные стороны, так тебе ни направо, ни налево, а только прямо. Понятно? Смотри, не перепутай, а то будут проблемы! Понял меня?

— Конечно, сэр! — улыбнулся я и зашагал в указанном направлении. Головная боль к этому моменту почти прошла, и лишь ее глухое эхо мешало мне начать улыбаться во все тридцать два зуба. Я — прошел. Похоже, сбылась моя мечта, и я стану американцем.

Пройдя, куда было сказано, я попал к очередному «синемундирнику», бывшему частью этого конвейера. Он жестом попросил у меня бумаги и бегло их просмотрел.

— Мистер Юрайя Воронтсофф?

— Да, сэр!

— Пройдите вот туда и ждите, пока вас не вызовут для дополнительного собеседования. И поживее!

Я прошел вперед и стал ждать. За годы предпринимательства я дважды попадал в «обезьянник» и успел убедиться, что «качать права» в этих случаях бесполезно. Лучше просто подождать. Все рано или поздно разъяснится.

Так что я прошел в тот закуток зала, что мне указали. Присел на жесткую деревянную скамью и настроился на ожидание. Ждать вызова пришлось довольно долго, я даже успел слегка задремать!

— Воронтсофф! Воронтсофф! — настойчиво и громко выкликал кто-то. Я встрепенулся, вскочил и побежал на голос.