Американец, или очень скрытный джентльмен

— У меня нет жены, Клара. Это я тебе говорю честно. Я никогда не был женат. А что касается имени…

Мне хочется ей что-нибудь ответить, придумать имя, которым она сможет меня называть. Это противоречит моему же здравому смыслу, но я люблю Клару. Насколько сильно — я не решаюсь даже гадать. Сам факт, что любовь существует, уже достаточно тревожен.

— Что касается имени, — повторяю я, — можешь звать меня Эдмундом. Но это строго между нами. Я не хочу, чтобы другие об этом знали. Вообще никто. Я уже немолод, — начинаю я оправдываться, — а старики не любят, чтобы их беспокоили.

— Эдмунд.

Она произносит мое имя совсем тихо, пробуя его на вкус.

— И может быть, — говорю я, — через неделю-другую я приглашу тебя к себе домой.

Теперь она сияет. Слезы высохли, и такой теплой улыбки я не видел многие, многие годы. Она протягивает бокал, чтобы я налил ей еще вина, я беру бутылку.

— А ты рисовал новых бабочек, Эдмунд? — спрашивает она с улыбкой, снова пробуя это имя на вкус, а Паоло тем временем убирает пустые тарелки. Он заговорщицки мне подмигивает, когда нагибается, чтобы смахнуть крошки со скатерти.

— Да, рисовал. Не далее как вчера. Vanessa antiopa. Очень красивая. Крылья шоколадно-коричневые с желтой, вернее, кремовой каемкой, а вдоль каемки — синие пятнышки. Я сделаю копию для заказчика из Нью-Йорка, а оригинал отдам тебе. При следующей встрече.

Паоло возвращается. У него, возвещает он торжественно, подготовлен сюрприз для счастливой парочки. Клара от радости хлопает в ладоши — он ставит перед нами два высоких бокала. Рядом с ними он помещает рюмки с марсалой.

— Budino al cioccolato![89]

Клара отправляет в рот полную ложку десерта. Я следую ее примеру. Нежная богатая текстура, вкус одновременно сладкий и терпкий. Горький кофе, желтки, растертые с сахаром, шоколад и сливки дополняют друг друга.

— Это нехорошо, — говорит она, поднимая повыше ложку. — Это делает дьявол. Для любовников.

Я улыбаюсь в ответ. Я вижу, что ей хочется предаться любви. У нее был счастливый вечер, и мне очень приятно, что я смог доставить ей такую радость.

— Почему ты никогда ни на ком не женился? — вдруг спрашивает она — на губах у нее налет шоколадной крошки. Она надеется застать меня врасплох, но меня, разумеется, на мякине не проведешь.

— Я никогда никого так сильно не любил, — отвечаю я, и до чего же здорово говорить ей правду.

Патроны упакованы в силикагель, помещенный в круглые жестянки, в каких продают монпансье. Жестянки изготовлены «Фасси», кондитерской фабрикой из Турина, там же их можно сделать на заказ для провоза контрабанды. Запечатать их заново — проще некуда, просто заклеиваешь липкой лентой. В каждую входит по двадцать патронов; силикагель не для защиты от влажности — она не представляет никакой проблемы, — а чтобы патроны не гремели. Разрывные патроны я кладу в жестянки, на которых нарисованы вишни: люблю такие символы. Остальные леденцы были лимонного вкуса. Есть их я не стал. Не люблю конфеты. Я просто спустил их в унитаз.

С упаковкой для самого пистолета тоже никаких сложностей. Я на денек съездил в Рим. У меня там было несколько дел, одно из них — купить «самсонайтовский» чемоданчик: помню, что моя клиентка говорила про дамскую сумочку, но я отказался от этой мысли. Мне предстоит нести изделие на встречу, и в моих руках сумочка будет выглядеть неуместной. Случайные очевидцы, когда их станут умело допрашивать, вспомнят мужчину с дамским предметом. А «самсонайтовские» чемоданчики смотрятся естественно в руках у представителей любого пола, кроме того, они так популярны, что не привлекают никакого внимания. Когда-то они были любимыми игрушками преуспевающих бизнесменов, теперь ими пользуются конторские служащие, торговцы дамским бельем и пластиковыми окнами, даже школьники, — так что для моих целей такой чемоданчик подходит идеально. Крепкий поликарбонатовый корпус, надежная ручка, безотказный цифровой замок, который, помимо прочего, непросто взломать. Петли на крышке — во всю длину корпуса, внутренние карманы полностью складываются, в нижней части крышка заходит в паз, поэтому выломать ее практически невозможно, а содержимое более или менее защищено от влаги. Кроме того, паз можно смазать тонким слоем горчицы — чтобы обмануть собак и аппараты, определяющие запах взрывчатки и кокаина.

О рентгене я могу не заботиться: моя обаятельная клиентка меня об этом предупредила. И все же я хочу произвести над чемоданчиком все положенные действия. Это вопрос профессиональной гордости. Я покупаю в фотомагазине на Пьяцца делла Репубблика полдюжины пакетов, в каких перевозят фотопленку; в соседней галантерее — несколько пакетов крючков с петельками вроде тех, которые используют на застежках лифчиков.