Американец. Хозяин Севера

И опаздывать в столицу мне никак нельзя! Но и уплыть, оставив за спиной такую «бомбу», я не могу. Стройка встанет! А просто платить этим вымогателям серебром тоже не получится. Свободный обмен ассигнаций на золото, так же как и свободное хождение серебряного рубля были важнейшей частью реформы Витте. И если китайцы начнут «вымывать» из страны серебро и требовать себе исключительности, их просто вышибут отсюда! И правильно, в общем-то, сделают.

Но и ссориться с организацией Фаня я никак не мог. Рабочие нужны, а их пока еще только начали сюда завозить.

— Ты этих вымогателей пригласил? Молодец, зови их сюда. И да, вот еще что, — сказал я, слегка понизив голос, — До моего возвращения собери мне на них данные. Надо понять, чего еще от них можно ждать.

Из мемуаров Воронцова-Американца

'…Кузьминский саму идею моторных испытаний всячески одобрил, и даже не стал возражать, когда я ему образцы с разными соотношениями изооктана и гептана в качестве основы для градуирования шкалы предложил. Но вот энтузиазма заниматься этим самостоятельно не высказал. Ссылался на ухудшившееся здоровье, жаловался, что шестой десяток на исходе…

Но лёгкий намек на то, что я попрошу Наталью Дмитриевну помочь ему со здоровьем, тут же решил дело. Старый изобретатель грустно покряхтел и сказал, что возьмется за дело хоть с понедельника. Не за сами испытания, разумеется, а за разработку стенда для них. Ну а дальше, мол, уже не его вина, если я буду тянуть с оплатой или не смогу добиться быстрого изготовления.

Общение с прессой и мой доклад про блестящее будущее «вольфрамовых нитей накала» и новых «ламп Воронцова» прошел ожидаемо хорошо. Но вот когда я объяснил, что для изготовления вольфрамовых нитей моим методом нужен тантал, а главное, когда добавил, что «мистер Морган из САСШ любезно передал мне все имеющиеся у него запасы концентрата», так что я, фактически, монополист по танталу, зал загудел…'

Санкт-Петербург, 8 мая (20 мая) 1899 года, суббота

При этих словах зал мгновенно загудел. Приглашенные корреспонденты, особенно из Великих держав, перекрикивая друг друга, начали задавать вопросы.

— Мистер Воронцов, означает ли это, что «лампы Воронцова» в ближайшие год-другой будет продавать только Россия?

— Юрий Анатольевич, вы уверены, что наша промышленность осилит имеющийся спрос?

— Как вы видите военное применение новых ламп? Не надеетесь ли вы, что наличие таких ламп даст русской армии решающее преимущество?

Ну и куча других вопросов. Однако я не отвечал, и шум постепенно стих.

— Господа, я буду приветствовать выпуск «ламп Воронцова» в любой стране. Более того, я вообще за беспрепятственную торговлю продукцией высоких технологий и за распространение самих технологий по миру. Однако метод получения вольфрамовых спиралей требует высокой культуры химического производства и большого запаса тантала.

Я сделал небольшую паузу, а потом продолжил, не дав вклиниться в мою речь даже этим ушлым «акулам пера»:

— И в настоящий момент мое предприятие обладает и тем, и другим. И потому мы готовы заключить контракт на переработку слитков вольфрама в нити накала с кем угодно, на свободной основе!

Тут зал загудел, и мне пришлось повысить голос:

— И в любой стране я и мои партнеры охотно войдем акционерами в производство ламп. У нас есть что вложить. Патенты, деньги, материалы… Но мы и не подумаем устанавливать монополию на это. Повторяю, мы готовы произвести оговоренное количество спиралей для любой страны. Разумеется, мы ждем, что и нам пойдут навстречу и разрешат войти в их бизнес, как равноправным партнерам.

Некоторые присутствующие вскочили с мест и начали что-то кричать, так что мне пришлось надсадить горло, чтобы прокричать внезапно возникшую идею. Но зал меня услышал:

— И я считаю, что товары высоких технологий надо продавать только за серебро! Поэтому оплату мы будем принимать только серебром! Никаких ассигнаций! Я предлагаю создать международные списки таких товаров. И пусть мои лампы будут первыми в «серебряном списке»!

* * *

— Юрий Анатольевич, что это за ерунду рассказывают про какой-то «серебряный список»?

— Это не ерунда, Ваше Высочество! — коротко ответил я. Да, вот так. Пусть Великий князь и обратился ко мне по имени-отчеству, но я тем же ответить не могу — свидетелей много.

— Но… Чёрт, да Витте же порвёт и вас, и нас с вами! Зачем вы это предложили? Вы что, не понимаете? Во внешней торговле за золото торгуют! И переходить в ней на серебро — вредить себе. Золото лучше серебра! А в торговле внутренней даже частичный отказ от приема ассигнаций опять же вызовет настоящий скандал. Витте своей реформой всего пару лет, как добился равного хождения золота и ассигнаций. Ну и серебряной монеты, разумеется.