Американец приходит вторым (СИ)

Вот угораздило его собрать этих парней в одну группу.

Милый ребенок, трещащий на всех языках подряд, тоже не явился до сих пор на репетицию. И где только его носит…

Наконец-то!!!

Прибежал, встал на место и…

Теперь на Германа в упор смотрят уже четыре пары глаз.

— Сначала похоронный марш кому-то играли, а теперь что? — спросил он не слишком ласково.

— Айс где? — ответил за всех Сашка своим вопросом.

— Придёт, — Герман махнул рукой.

Какое тут руководство, если сами творят, что хотят!

И ушел к Сергею.

— Не разговаривал с ним? — с порога спросил композитор, просматривая черновики.

— Так не отвечает … Сергей, а что с тем мальчиком, которого Айс привел?

— Интересный. Попробуем поработать вместе.

— Вот-вот, про это я и хотел поговорить. Нужно что-то новое. Аранжировку посложней что ли… Парню развернуться негде было. Видел же я, он уже начал не понимать. Если совсем уж «два притопа-три прихлопа», ему и зацепиться там не за что.

— Понял. Ты сам виноват. Упростил его больше, чем надо было.

— Ошибся. И со мной бывает. Всё, работай, жду с результатом.

Герман широким шагом шёл по длинному коридору « Центра».

Как-то глупо всё вышло. Нашла коса на камень… Уже скучать начал без этого неугомонного живчика.

Зашел в гардеробную.

Костюмы Айса висят стройным рядом.

Одна вешалка оказалась пустой.

— Алина! — позвал он.— Смотри внимательно, чего не хватает?

Она сразу же бросила подкалывать на манекене. И подошла к своему начальнику.

— Да, помню. С разрезами на рукавах. Из-за него и ругались… Неудобно ему было, рукава заузили, — закончила она с виноватым видом.

— Отставить меланхолию.

Герман задумался.

Что-то слишком много стало нештатных ситуаций.

Поздним вечером, когда « Центр» опустел, они с техником установили две камеры, тщательно замаскировав. Одну в гримерке Айса, другую— рядом в коридоре. Герман даже сам не знал, что ожидал увидеть.

========== Первый концерт ==========

Лауринас, наскоро вытираясь после душа, уже включил компьютер, проверить электронную почту. Внимательно прочитал все наставления родителей. Попутно одевался.

Потом сел к электронному пианино. Чтобы успокоиться после ценных указаний.

Горничную к нему, конечно, приставили. Но, по взаимной договоренности, он снова отпустил девушку на выходной. Сам всё сделает. Поесть заказал из ресторана, от знакомого парня.

Задержался, выбирая одежду на вечер, при этом еще перезванивал на некоторые вызовы.

Хотелось что-то совсем простое. Ему не выступать.

Бросил на кровать джинсы. Никто не поймёт, что они дорогие.

Марат с тоской смотрел на телефон. Ему ж теперь даже и позвонить ей нельзя.

Одно успокаивает: Франческа стала, как Снежная Королева. Ни с кем так близко и не сошлась. Но он помнил её другой: эмоциональной, живой, нежной… Она его не простила…

Галя прошлась перед зеркалом. Платье цвета красного вина сидело изумительно. Туфли тоже хороши. Вполне удобно, несмотря на высокие каблуки. Она позвонила Лауринасу. Репетиции — это всегда хороший предлог. По делу он никогда не отказывает…

Анна Григорьевна тоже прихорашивалась в салоне красоты. Герман Александрович сам изъявил желание посетить школьный вечер, но причину не объяснил, только попросил, чтобы никто не знал о его присутствии.

Ольга Сергеевна то откладывала телефон, то снова брала в руки. Ей пришлось срочно поехать на работу.

Ксения зашла к ним домой. Они о чем-то секретничали, Франческа смеялась, слушая её.

На подруге было хорошо скроенное изумрудное платье, с богатой вышивкой по вырезу декольте. Но дочь свой вечерний наряд оставила дома… Что такое они там с Романом репетируют? То есть Франческа сейчас под защитой брата… Но она даже не перезвонила ей, когда пошла на вечер.

Маэстро Казионов вбил в память телефона номер директора школы, где учится Лауринас.

Всегда можно навестить парня, под предлогом поиска новых талантов. Вполне, даже сегодня.

Савушка прямо выдохнул. Номер свой отыграл, теперь можно наслаждаться вечером. Он выбежал в коридор, а потом — и до улицы. Что-то захотелось покружиться под холодными снежинками. Там и встретил Лауринаса, тот немного опоздал. На ходу всё разговаривает с кем-то по телефону. Верхнюю одежду они сбрасывали в классе, взяв ключ у Анны Григорьевны. Та временами давала новые инструкции дежурному охраннику, попутно встречая своих опоздавших.

По длинному коридору до актового зала шли вместе.

Где-то вдалеке нежный перебор гитарных струн.

То есть это было неожиданно. Уединившихся, Франческу с каким-то парнем, они увидели за поворотом. Она льнула к нему, тихонько подпевала, заглядывая в глаза. У статного красавца были кудри по плечам, широкий цыганский пояс и гитара в смуглых руках.

Её ноги почти до пола покрывала пышная и пёстрая юбка, а верх был строгий черный. В распущенных волосах трепетали живые цветы.

Увидев их, она поздоровалась, с милой улыбкой.

Но Лауринас, дежурно ответив, быстро ушел в зал.

А Савушка немного задержался полюбоваться.

Те снова забыли о других.

Франческа жмурилась от удовольствия, как котенок, слушая игру и переливы голоса этого парня.

«Так вот откуда её необычное имя», — подумал Савушка. —

«Она— цыганка?»

Анна Григорьевна просчиталась, доверив страстный номер скромной девочке-тихоне. Трансформация поразила бы всех.

Франческа первой вошла в зал.

… и снова Танго.

Марат танцевал с Галей.

К её горлу быстро подкатила тошнота. Пришлось просто лечь спиной на стенку.

Что ж, мальчик не зря годами протирал каблуки в танц-классе.

Своё последнее танго она танцевала с ним… А потом свет в глазах померк на целый год.

Приказав себе собраться, Франческа пошла к сцене. Ей выходить за этой парой.

Она даже не обратила внимание, что по рядам пронесся удивленный гул, совпавший с её первыми шагами.

Роман сделал вступление.

Начала она несмело, словно не решаясь попробовать пол на прочность.

Но потом неприятное чувство ушло.

И тело само вспомнило танец.

Савушка удивился, когда игривая «цыганочка» вдруг перешла вместе с музыкой в гордое, яркое фламенко.

Жестче ритм, отточенней движения.

Это была сама роковая Кармен, владеющая чужими страстями и шагающая по тонкой грани.

Стремительный аккорд, руки взлетают вверх, тело, как струна.

А потом красивый поклон.

Она быстро уходит.

Лауринас остался только ради её танца. Потом стремительно вышел через боковую дверь.

Пацаны, классом помладше, собрались в этом смежном зале. Потихоньку дымили, в полумраке светились огоньки сигарет. И напевали под гитару.

Заметив его, приостановились.

Лауринас подошел поближе и попросил гитару.

— Можно?

Подправил настройку и протянул обратно.

— Я думал, ты спеть хочешь? — удивился хозяин.

— Нет.

— Да ладно, все свои.

Ему уже уступили место на широком подоконнике.

Герман пока не нашел для себя в школе ничего интересного. За разговорами с Анной Григорьевной, вне зала, он много пропустил. А тут услышал в темноте знакомый голос.

Да у него здесь свой концерт!

Шоу-мальчик, под гитарный перебор в три аккорда, распевает дворовые пацанские песни.

Ладно, пусть.

Герман еле удержал себя, чтобы не отобрать у собравшихся курево.

И сам не ожидал, что столкнется на выходе из коридора с Маэстро Казионовым.

А этого с какой необходимости сюда принесло…

От греха подальше, Герман сам увел причудливого композитора к выходу из школы.

========== Если ты не со мной ==========

Эдичка тоже заходил вечером. На счет маскировки он даже не напрягался, одел любимые коллекционные вещички, прошел под руку со знакомой девочкой.

В одном из коридоров чуть не столкнулся с Маэстро.

Безобразник этот Казлеонов, задрал уже другу в затылок дышать. И здесь от него покоя нет.

Айса видел мельком, но подходить не стал. Вид у того был совершенно измученный, Эд даже не мог придумать, как ему помочь.

Хотя одна тайна разрешилась.

У них с ледяной принцессой, покорившей Айса, оказалось нечто общее по жизни.

Лауринас проснулся среди ночи от кошмара.

Стоял на пустой сцене, вокруг ни души. Пел и не слышал себя. Как будто микрофон поглощал все звуки…

Умылся холодной водой. Включил синтезатор через наушники. Играл долго, час или два. Всё подряд, что помнил. Лишь бы прогнать мертвую пустоту.

Родители вернулись рано утром.

Да, были диски и ноты для него, какие-то новые одежки. Но нарисовалась еще одна проблема. В общем, в школу пошёл с отцом. Даже если не говорил про вызов к директору. Отец сам решил так. Скорее всего было то самое, что и мелькнуло в разговоре.

Любой обнаруженный косяк, и его ждёт возвращение за океан…

Впрочем, у Анны Григорьевны было своё мнение. Которое она прямо объявила этому красивому, властному мужчине: своего ученика она не отдаст никому! Пусть хоть конец света.

Реально, класс впервые стал впереди показательного параллельного 10 « А», в том числе, и по вчерашнему дню. Конечно, она приписывала это прежде всего своему экспериментальному классному руководству и педагогическому опыту.

Но не отрицала и того, что ученики были выбиты новенькими из привычной колеи и все никак не могли определиться, забыв про склоки. И, конечно, надо поддержать Германа Александровича, это сулило определенные перспективы.

Всё лучшее из данного она высказала прямо в глаза красавцу, с холодными голубыми глазами. Впрочем, оказалось, того просто невозможно смутить.

Уходишь— ещё темно. Приходишь— уже темно. В эти зимние дни ей так не хватало солнца!

Или не солнца… Сообщений от Лауринаса не было ни вечером, ни утром.

Франческа отпросилась с уроков, с первой пары.

Но идти на съемки каталога, тем более, в такую рань, у неё совсем не было настроения. Ходила с закрытыми глазами. Томило предчувствие надвигающейся бури. Отец приехал ночью. Они остаются в городе, управление филиалом он все-таки доверил партнеру.

Уже в «Каролине» увидела Германа.

Её вовсю готовили к съемке, но Франческа попросила о перерыве.

Так и есть. Герман Александрович не пришёл бы без причины. Он сам искал её.

В общем, фанатская информация Любки стала сбываться самым кошмарным образом. События накатывались друг на друга, как снежный ком.

Айс пропустил репетицию, сорвал съемки, на звонки не отвечает. Всё бросил и не горит желанием возвращаться. Франческа поняла, что хочет Герман, но трудно сказать, почему он знает, что такая миссия ей по силам?

— Я постараюсь его уговорить. Действительно, очень жаль.

Ответ Герману понравился.

— Приходи ко мне работать?

— Меня сейчас просто не отпустят. Я ничего сама не решаю.

Мсье Арман уже выразительно показывает на часы.

Лауринас отключил телефон совсем. Химичка сказала, что его ждёт директор в кабинете.

Проходя, он отчетливо видел пустующее место на первой парте третьего ряда.

Синеглазой девочки не было.

— Я не собираюсь тебя кому-то отдавать, — объяснила Анна Григорьевна.

Значит, было.

То, чего он совсем не хотел. Но пока, видно, миновало. Ему дали безупречную характеристику?

Савелий вышел на школьное крыльцо. Отпускали его без проблем: в курении замечен не был.

Нужно подумать в тишине над музыкой. Фразы и полутона толкались в голове, но среди школьного шума выхода им не было. Сегодня он самостоятельно пойдет в «Центр» показать Сергею новые наработки.

Синеглазая принцесса с каким-то высоким парнем приехали на машине, попрощались поцелуями.

Наверное, еще не вошла в образ серой мышки, понял Савушка. Одноклассница была одета, как куколка с глянцевой обложки.

Эти двое постоянно что-то играли. Красивый принц тоже не отставал. Интересно, когда будут настоящими? Может, если вдруг окажутся рядом? Но это упрямо не случалось.

Савушка решил, что пойдет на то, что однажды закроет их на ключ в пустом кабинете, под любым предлогом.

Франческа, заметив его, поздоровалась, с милой улыбкой.

Забавно, раньше он всегда был человеком-невидимкой, для девочек в особенности.

Не говоря уже о популярных девочках.

Что будет дальше с его героями? Конечно, классные кобры, сразу поднимут в ярости свои ядовитые капюшоны при любой попытке войны с её стороны.

Но ведь Кармен ничего и никого не боится, не так ли?

Франческа, увидев открытую дверь в актовый зал, помчалась туда, забыв обо всем на свете.

Там было пианино, и она захотела несмотря ни на что, подобрать мелодию. Любка все-таки прислала звуковым сообщением кусочек песни с того концерта.

Даже если она опоздает на химию, даже если ей поставят двойку. Пальцы жаждали клавиш, чтобы мелодия не забылась.

Лауринас, выходя из кабинета директора, с удивлением, прислушался.

И тоже пошёл в актовый вместо химии.

Франческа, увидев его, быстро встала от инструмента. Словно его и ждала.

— Поднимайся!

Лауринас пошёл на сцену. А теперь стоял у самого края и смотрел вниз.

«Теперь, отныне и навсегда, будешь смотреть только из зала», — в который раз говорил ему чужой голос. От которого он снова отмахивался.

Франческа подошла близко.

— Думаешь, как будешь жить без сцены? Это тяжело.

Очень.

Он обернулся.

— Кто тот парень, который был с тобой вчера?

Вот оно что…

— Мой брат, Роман. И? Неужели ревновал?

— Разве не заметно было?

…Ох, а ты и обижаться умеешь…

Франческа подошла близко и обняла его.

— Просто не надо было даже и начинать. Не надо никакой ревности.

Савушка заглянул в зал по пути.

Наконец-то!

Ребята, а вы встречайтесь почаще. Он знает, где запасной ключ от актового, потому что приходилось репетировать.

На химию парочка вернулись вместе.

— Не опаздываем! — поторопила Варвара Петровна. — Лауринас, оставайся отвечать у доски.

Класс расслабленно вздохнул.

Варвара Петровна, с пристрастием, задала свой каверзный вопрос.

Лауринас, повернувшись от доски, как солист перед выходом, вместо ответа запел нечто красивое. Про любовь.

Варвара Петровна опешила. Но она б не решилась прервать, он всё делал со вкусом.

Одноклассники немедленно проснулись.

Савушка видел, что парень весь на эмоциях. Видно, хорошо поговорили…

Он остановил себя сам после первого куплета и мгновенно перешел на химию.

Но класс не мог так быстро прийти в состояние учебы.

Вечером отец Лауринаса, по первому требованию, получил к проверке дневник, с очень интересной записью: « Пел на уроке химии. Благодарю родителей. 5(за всё) (и подпись)».

Франческа поняла, что он помог ей запомнить, исполнив свою же песню, которую она подбирала в актовом зале.

========== Рыжая ==========

Анна Григорьевна расспрашивала в учительской коллегу, как прошло замещение на урок химии. Варвара Петровна рассказала в подробностях.

— Что ж, мальчику тесно у нас в стенах. Он и в той школе звездой был, с нетерпением ждут обратно. Так мы не отдадим! В общем, дорогая Варвара Петровна, лишь бы девочки вместо уроков стриптиз не танцевали. А культура — это хорошо. Химию же ответил. Гусев там ничего не натворил? Это радует. Они у меня, вообще, подтянулись по всем предметам.

Инга Львовна, забирайте всех. Ярослав Сергеевич сегодня немного задержится.

Если кто сбежит с урока — список сразу мне на стол.

Поставьте двух девочек, кто посильней, провести разминку. Будем вовлекать активней детей в учебный процесс. Галю Шатрову, например, и там сами смотрите. А потом и Ярослав придёт. Да, предупреждаю, в классе еще одна новенькая. Поздновато, конечно, но там семейные обстоятельства.

Физкультура началась спокойно.

Инга Львовна, впрочем, чувствовала затишье перед бурей. Этот класс всегда неспокойный.

Подозвала к себе двоих: Галю Шатрову и Франческу. Сначала решила Гале доверить мальчиков, но в последнюю минуту передумала. Франческу — к мальчикам.

Шёпот, смешки. Поехали, начали.

— Ниже, — сделала Франческа замечание Лауринасу, который отвлекся при наклонах.

— Слушаюсь, госпожа учительница. Буду стараться.

— Будешь пререкаться с со мной, поставлю в угол!

Он удивленно замер, а потом приблизившись, спросил:

— Может, мне уже идти в угол?

Витька Гусев, который был рядом и слышал, так и покатился на маты, с хохотом.

Инга Львовна не слышала, но быстро среагировала:

— Пятьдесят приседаний вне очереди! Гусев, что за вольности на уроке?

Девочки, энергичней! Заканчиваем разминку, идем в другой зал, гимнастические упражнения на брусьях.

Мальчики, продолжаем разминку. Смелее, не устанете. Потом волейбол, разделитесь на команды. Кто-нибудь идите за мячом, только не все сразу. Гусев. Я на тебя смотрю.

И когда Лауринас пошёл за мячом, а девчонки — по направлению к смежной комнате, с зеркальной стенкой, дверь в спортзал открылась…

Какая-то рыжая и шустрая, с радостным визгом, разбежавшись, прямо запрыгнула на популярного парня, повиснув на шее и соединив ноги за его спиной… Зачмокала-зацеловала.

— Марси, не могу поверить, когда ты прилетела?!

— Сюрпри-и-и-из!

Франческа отвернулась к стене. Это — не фанатка.

— Я заберу тебя отсюда. Как мой русский? Специально брала дополнительные уроки. Поможешь мне учиться?

Это слышали все, кто хотел. Девчонка даже не старалась говорить тихо. Лауринас среди этого потока бурных объяснений нашел время отправить смс-ку.

« Никакой ревности, не забывай», — прочитала Франческа.

Ах, ему это весело!

Впрочем, Галя Шатрова выглядела так, словно уже приступила готовить яд для всех троих.

Ну, главное — нос задрать повыше. Франческа отправилась на гимнастические упражнения. Даже неловко смотреть, как милашка уже забралась к нему на колени.

— Расстроилась?

Марат подошел к ней совсем уж неожиданно.

— Нет!

— А что я чувствую каждый день…

Мне тебя пожалеть надо?

Франческа сама не могла понять, почему сразу не ушла. И промолчала даже, когда он взял её за руку…

В следующее мгновение Марат впился губами в её рот, буквально бросив на себя.

Лауринас, до того что-то объяснявший рыжей подружке, рванул туда.

Ярослав, две минуты как зашёл, перехватил его на середине:

— Остынь! Бед натворишь!

Франческа вырвалась, но выглядела так, словно забыла, что нужно дышать. Инга Львовна увела её из зала.

— Это— она… Я поняла, — сказала рыжеволосая новенькая, словно самой себе.

— После урока со мной к директору! — крикнул Ярослав Марату.

Лауринас вывернулся от него и тоже ушел, попробуй здесь удержать.

Эх, дети! Что вы творите… Мало ему было объяснений в полиции, что не знал, что под вывеской школы каратэ действует секта. Если не поверят, выгонят с волчьим билетом из школы…

Франческа стояла у фонтанчика в коридоре. Она намочила лицо и руки.

Лауринас тихонько обнял сзади.

— Прости меня. Я был дураком.

Она повернулась:

— Нет. Для меня ты— самый умный.

— Только для тебя?

— Только для меня.

От его прикосновений она блаженно жмурилась, как котенок на солнце.

Когда Марат вышел от директора, Лауринас уже ждал его.

— Наверное, хватит уже. Когда она немного подрастёт, я женюсь на ней. А для тебя Франческа теперь только одноклассница, и никаких отношений, кроме формальных. Что ты смог дать ей, кроме года по больницам? А если не понял, буду объяснять по -другому.

— Да пошли вы оба!

— Ты себя спас, когда понял.

Рыжеволосая красотка Марсела, с не менее яркой фамилией Диас, когда Анна Григорьевна представляла её классу, расточала волнующие взгляды и кокетливые улыбочки направо и налево. Сама сообщила длинное английское название своей необычной школы, нескромно заявила, что всегда была звездой и не собирается снижать планку.

Не дожидаясь никакого разрешения, Марси направилась к выбранному месту.

Если уж рядом с Лауринасом занято, она пока не будет никого двигать, но сядет на ближайшее расстояние в соседнем, первом ряду!

В игриво-оливковом брючном костюмчике, с пододетой вниз водолазкой цвета лосося, она напоминала экзотичную птичку.

Волосы завитыми спиральками спускались ниже середины спины.

Проходя, похлопала Лауринаса по плечу.

Франческа обернулась.

Айс-Лёд оказался между двух огней. Обе красотки так и дышали жаром. А впереди еще крутится Витька Гусев.

Но будь Лауринас ближе к ней, придется совсем забыть про учебу.

Франческа решила после Нового Года просить о переводе в параллельный класс

========== Разрезы на рукавах ==========

— Нет Айса, и не будет! — вымученно ответил охранник какой-то девчонке. Наверное, уже не в первый раз.

Свой пропуск у Савушки теперь был, и он без проблем прошёл через электронную проходную. А оттуда— сразу к Сергею. На ходу размышляя, « Как нет? И почему нет?»

Только что видел его в школе… Как говорится, жив-здоров. Настроение непонятное. Как погода весной.

Сергей просмотрел его записи, довольно кивнул. На вопрос про Айса ответил с неохотой, но подтвердил.

Да, ушёл и никто не говорит, что собирается вернуться. Надолго у него такое охлаждение к музыке или насовсем?

Савушка аж внутренне возмутился, но всё ж сдержанно сказал, что просто придумки какие-то! Тот прекрасно поёт даже на уроке и знает, для кого он это делает.

Впрочем, Сергею такая новость очень понравилась. И он заметил, что Никита поехал к солисту. С очень срочным делом.

У Савушки аж от сердца отлегло, а то уж думал, что всё напрасно. Музыку он писал под конкретного человека. Хотя… телефон Лауринаса больше не лежал на парте уже несколько дней.

Ник ждал его у школы, без всякой надежды.

— Наверное, тебе это совсем не интересно…

Лауринас успел удивиться такому странному предисловию, но ничего не сказал. Никита немного отошел и устало оперся рукой о ствол березы.

— Маленькая девочка сильно болеет. Нужны деньги, вся епархия собирает. Она— дочка священника. Всего полтора года ей. Мы могли бы участвовать в благотворительном концерте. Большой зал, другие — просто дети из музыкальных школ. Герман дал согласие предварительно, но нужно подтвердить для организаторов.

Ты придёшь?

Айс ничего не отвечал.

— Брат, да что с тобой?! Ни с кем не разговариваешь, на звонки не отвечаешь! Ты придёшь?

Никите показалось, что пока тот ответил, эта минута растянулась на вечность.

— Да. Приду. Когда это будет?

— Через неделю.

А его неделя уже заканчивается

Никита обнимает друга и оставляет, прощаясь, папку с нотами и текстами.

Лауринас посмотрел.

Достаточно серьезно. И это — не их обычный репертуар.

Нужно учить уже сегодня.

Зашел домой, наскоро перекусил. Маме сказал, что, похоже, задержится допоздна.

После душа оделся, свитер и джинсы, вызвал такси.

Герман посмотрел на часы. Никита так и не перезвонил. Да что у них там творится!

Пошёл к Сергею, тот был уже один и разговаривал по телефону.

— Давай помедленнее…я что-то плохо понимаю… Хорошо.

И объявил Герману:

— Ухожу на часок-полтора. Пойду с Мальвиной пианино ей покупать. Да, Герман, наш парень хорошо работает, что бы про него не говорили. Уверен, что это — с его подачи. За что я лично ему благодарен.

И рассказал начальнику, чем их шоу-мальчик на химии занимается.

Герман усмехнулся. Хотя бы что-то.

Шел по коридору. Заглянул в гримерку Айса.

Что же с ним делать…

И вдруг, присев на диван, заметил между сиденьем и подлокотником белый угол бумаги.

У аккуратиста Айса не было такого беспорядка. К чему бы это?

Достав носовой платок, Герман аккуратно извлек сложенный лист.

— Он еще жив. И мы все рады,— прочитал он вслух, написанное незнакомым почерком.

Что это?

Прямо серьезный наезд. Его парня кто-то решил еще и шантажировать?!

Герман вылетел в коридор.

— Валер! Быстро за мной!

В своем кабинете он стал смотреть новые камеры.

Есть!

Валера удивился, наблюдая экран:

— Это — Айс?

Очень похожий парень заходит в гримерку, оставляет послание. И не упускает случай покрасоваться, принимая картинные позы перед зеркалом.

Разрезы на рукавах. Ну, конечно!

Герман распахивал все двери подряд. Валера еле успевал за ним.

Есть!

У композитора в кабинете застал давнего знакомца, Вадима, любящего примерить на себя чужую популярность, за просмотром нот. Не зря Сергей жаловался, что черновики стали пропадать. А ведь он уж и забыл про этого новенького.

Без предисловий, Герман схватил его за грудки.

— Что здесь искал? Ты ведь Айсом хотел стать, позавидовал ему? Слава? Девочки? Деньги? Что из этого хотел, говори?! А работать, как он, не пробовал, нет?! Чем ты ему угрожал? На чью жизнь ставил? Нашел же время… Валер, сдай его охране, пусть им полиция занимается. Что надо-подпишу. И это возьми!

Отдал Валере вещдок в прозрачном файле. Мобильник зазвонил.

— Да, слушаю!

С охраны позвонили, что пришёл Айс.

— Быстро пустите! И обратно не выпускайте! Сейчас спущусь. Я вам там « подарок» передаю, встречайте.

Герман тряхнул головой. Пропуск Айса все дни лежал на его столе.

На какое-то время поравнялись.

Впервые видит этого парня, которого выводит охрана.

— Кто это?

Герман стоит близко, но ничего не отвечает.

— Это— он?

Спрашивает Айс самого себя.

Что ж ты мне раньше ничего не сказал… Самостоятельные все стали…

— Пойдем, — Герман уводит солиста, придерживая за плечо. Далее подталкивает в зал для репетиций. Закрывает на ключ. Можно передохнуть.

И совсем уж успокоился, когда услышал знакомый голос, усиленный аппаратурой.

========== Радость и печаль ==========

Сергей ясно понимал, что ему завидуют все продавцы. Один так молча и семенит рядом.

Франческа была ослепительной Снегурочкой. Белая короткая курточка, с меховой опушкой. И белые же узкие джинсы. Высокие сапожки на каблуках. И голубой свитерок под горло.

Глаза так и сияют от вдохновения.

Рядом с цифровым пианино тихо вздохнула: большое.

— У меня и так станок с зеркалом в комнате, совсем некуда поставить. С мамой надо поговорить, — объяснила она Сергею.

Пошли к синтезаторам. Сергей уже заранее определился с моделью: пусть поменьше клавиш и функций, лишь бы звук был красивым.

Франческа ходила в музыкалку, и сам он фактически был первым ее учителем, еще до школы.

А потом всё бросила, в связи с известными событиями. И пианино отдала Ксеньке насовсем и скрипку свою от деда не забирала.

Их вкусы совпали.

— Сама, — предупредил Сергей.

Она осторожно взяла несколько аккордов. И потом повторила свою утреннюю репетицию, на ходу делая собственную аранжировку.

Так и есть.

Она увлеклась сероглазым шоу-мальчиком, поющим эту песню.

Франческа вложила свою карточку в терминал, как пропуск в счастливое будущее. И коробку Сергею нести не доверила. Сама! Прижимала к себе синтезатор, как обретенное сокровище.

Он только дивился.

Герман позвонил.

— Не выпускай его! Я скоро буду.

— Что-то случилось? — спросила Франческа.

— Айс вернулся. Пожелай нам всем успеха. Серьезное дело начинаем. Поехали, отвезу тебя домой, — он назвал водителю её адрес.

Лауринас вернулся поздно, уроки доделывал ночью.

— Сынок, ложись.

— Мама, всё нормально. Еще десять минут.

— Солнце, сыночка, ты уже с закрытыми глазами читаешь. Сама позвоню вашей классной, и ни в какую школу не пойдешь, поедем за город, отдыхать.

— Нельзя. Я еще не все зачёты сдал.

— Всё, спать, и без разговоров.

Марта собрала все его книжки-тетрадки и выключила свет.

Франческа мечтала за завтраком:

— Мама, хочу жить долго. И чтобы у нас с ним были дети.

Ольга Сергеевна замерла.

— Дочка…а вы предохраняетесь?

— Что ты, мама, у нас не было ничего такого… Лауринас сам так решил. Сказал, что подождет меня. Он только на немного старше, но я для него маленькая.

— Правильно. Ты у меня еще маленькая.

— Так дед меня уже года три как замужем видит…

Правда. Только дочка не всё знает. Родственники-цыгане вовсю имеют брачные планы на неё с тех пор, как Франческа стала девушкой.

— Вот только не это.

Ольга Сергеевна даже в мыслях старается гнать от себя этот кошмар. Ленивый цыганенок будет орать на их дочь и бить её, пока та занята с многочисленными младенцами. Благо, хоть муж сейчас на её стороне.

— Запишу тебя к гинекологу, — решила Ольга Сергеевна вслух.

Франческа запротестовала:

— Мама, потом! У меня сейчас так много работы! Всё, мне уже пора.

— Я отвезу тебя до школы, доешь спокойно.

— Не надо. Ярик за мной зайдет, немного погуляем.

Но прямо у лифта её встречал не Ярослав. Антес, её цыганский «жених». При яркой внешности у него тяжелый характер.

Начал с обвинений:

— Парень появился у тебя. А про это забыла?

Показал ножницы. Как с собой и носит. Напоминает ей старый обычай: девушку, потерявшую невинность до свадьбы остригут насильно и для всех она будет падшей женщиной, позором — для родителей.

— А ну, дай мне! — Франческа старается отобрать у него ножницы. — Сама остригусь, только отстаньте от меня!

Антеса она не боится. Тот не посмеет сделать ей ничего плохого. Перед своими же потом отвечать придётся.

— Дай, говорю!

Здоровенному детине нравится её дразнить.

— Сама с дедом объясняться будешь. Он приехал.

Франческа встала, забыв обо всём.

А если с ним сваты…

Она, отстранившись от Антеса, приоткрыла дверь подъезда. Только бы свадебный каравай не увидеть у кого-то в руках…

Нет, дед один.

Можно выходить.

И еще отец вернулся с работы… Припарковывает машину.

В школу ей позволили пойти.

Но вечером нужно быть на свадьбе какого-то молодого родственника. Себя показывать.

Франческа обернулась на Антеса.

Изображать, как повезло Антесу, что у него такая завидная невеста? Но тот непроницаем при старших.

Отвертеться не получится. Платье для неё уже лежит в отцовой машине.

До школы идёт с Яриком, как и договаривались. Опять таки с позволения.

В общем, с какой-то радости, над ней ужесточили контроль.

========== На счастье ==========

Франческа решила, что продолжит уступать по мелочам, лишь бы победить в главном. Станет сколько угодно милой девочкой, чтобы со временем убедить деда и остаться ей с тем, кого сердцем выбрала…

На чужой свадьбе старшие родственники вовсю выглядывают подходящих девочек-невест для своих парней.

А она и так уже привлекала лишнее внимание только светлыми волосами. Пышное платье из голубого шелка и золотые украшения призваны подчеркнуть, что она-приличная девушка из небедной семьи.

Породистая тёлка на смотринах…

— Привет. Очень рад тебя видеть.

Она поднимает глаза и встречается взглядом со смешливым Эдом, другом Лауринаса и таким же шоу-

мальчиком, как подробно Любка объяснила.

Приходится говорить почти тихо и не глядя друг на друга, чтобы посторонние не заметили их общение.

— Привет. Взаимно.

— А я-то думал, что мне здесь скучно будет.

— Тоже себя показываешь?

— На девочек смотрю. Тем более, здесь можно. Я с тёткой. Даже не оборачивайся. Она на тебя уже глаз положила. Теперь от меня не отстанет с расспросами.

Нравится быть среди своих? Почему сразу не сказала, что цыганская дочка?

— Ты тоже не сообщил о себе, что цыганский парень. И я— русская!

— Да в тебе цыганской крови побольше будет.

— Эксперт?

— По девочкам —да. Специалист широкого профиля.

Жених с невестой встречают гостей. И в общем танце стараются развлечь каждого. Франческа видела: совсем молодые. Хорошо если шестнадцать, но, возможно, всего четырнадцать. Невеста, крупная девочка в теле, пригласила к танцу и её. Не хочешь, но нужно соответствовать, пританцовывая в такт веселому « Ручейку». Жених, шутя, подтолкнул красивого Эда.

Франческа ничего этого не хотела. Но видно, молодость и азарт взяли своё.

Они не заметили, как остались вдвоем, в центре зала под звуки скрипок и гитар.

Зрители подпевали и поддерживали хлопками.

Франческа хотела сказать: не издевайся, я же за тобой не успеваю. Но его такими словами только подразнишь. Их танцевальное соревнование продолжалось.

Сам напросился.

Она легко подхватывает подол платья. Ноги отбивают стремительные дроби.

И только, когда двоюродная сестра оттащила её за собой, Франческа заметила сколько глаз разглядывают её. В том числе, отец и дед очень внимательно смотрят.

Что ж она натворила без ума…

А молодые, тем временем удалились.

И все с нетерпением ждут.

Наконец, выносят на подносе сорочку и красные ленты.Теперь можно радоваться и угощаться.

Эд нервничал. Что с ним такое сегодня творится… Неужели влюбился в девушку лучшего друга? Ник бы никогда так не поступил. Нет. Нельзя.

Хоть самому себе по голове стучи. Его тетушка довольно улыбается, поглядывая на него. Посылает к Рамиру младшего братишку и тот закрепляет ему на лацкане джинсовой куртки счастливую красную ленту.

Он переводит взгляд. Такую же ленту какая-то девушка повязывает на запястье Франчески. Но та чуть не плачет.

Счастливое детство закончилось.

— Девочка, кто твои родители? — вдруг спрашивает у неё пожилая цыганка.

Жених выходит с невестой. Он — в строго черном, а она уже сменила наряд на красный. Скоро, по обычаю, ей повяжут платок замужней женщины.

Роман запоздало показался уже в разгар праздника, и Франческа буквально взмолилась перед братом:

— Увези меня отсюда!

События превратились для неё в странную карусель.

Женщины стали спрашивать, одна за другой, кто её родители, приглашали на свадьбы, хвалили за красоту, вертели её за руки в разные стороны, как приглянувшуюся вещь.

Рамир отбивался от тётки:

— Не понравилась она мне! Нисколько не понравилась, ни разу! Откуда я знаю, что показалось? Да, танцует красиво, кто бы спорил… Да, поэтому. Зачем еще бы?

Но тетушке стало странным такое упорное пренебрежение красивой девочкой и, раздосадованная сменой жизненных приоритетов капризного племянника, та быстро стала названивать его родителям. Попался же!

Рамир мрачно озирался по сторонам и тщетно занимался самовнушением. Как назло, и глазом зацепиться не за кого! Распалённое воображение теперь услужливо рисовало ему всех прочих девчонок страшней страшного. Да что за напасть!

« Она тебе, как сестра. На своих сестер же не кидаешься, пёс голодный!»

Франческу увёл какой-то парень. Наверное, родственник. Перехватил их встревоженные взгляды на взрослого мужчину. Оба ждали одобрения. Похоже, отец.

И к чему всё так случилось?! Да он же сам тогда подначил Лауринаса запросто поцеловать Алину в осеннем парке… Ага, весело всё получилось. Особенно, ему сейчас… Дэвла… никак не унимается, сердце огнём горит.

Франческа решилась рассказать всё брату.

Роману не нравится.

— Так я даже не видел его, — говорит наконец. — Покажи хотя бы.

— Видел уже.

Роман нарочно делает вид, что не запомнил. Потому что они не разговаривали. Романа самого недавно женили, но девушка ему всегда нравилась.

Франческа еще раз порадовалась, что на той свадьбе у неё хватило ума весь вечер тихонько просидеть в уголке и не высовываться. Даже если несказанно всех удивила подобным поведением.

А сейчас надежды почти нет…

Хотя Роман, кажется, на её стороне. И дед не проклянет, в любом случае.

Никогда раньше не задумывалась, а реально ли велика власть её деда ? Хотя он, как баро, успешно улаживал все конфликты с не-цыганами. А ведь есть старики, которые будут теперь решать и за неё… Нужно каждый шаг обговаривать с отцом, иначе любое несоответствие правилам с её стороны очень больно ударит по маме, в первую очередь. Не научила дочку ничему!

Нельзя, нельзя, нельзя!

Хорошо, Антес пока благоразумно не посылает сватов к ней. И вряд ли имеет желание намеренно опозорить. Скорее, не суетится. Ведь её и так обещали этому парню еще с рождения.

Сколько времени у неё осталось? Сможет продержаться и как долго?

Даже ни словечком не смогла перекинуться с Лауринасом в школе. Марсела, без ненужных сомнений, оккупировала всё его внимание. Франческа видела, что тот уставший. Наверное, серьезное дело, о котором говорил Сергей, не давалось легко.

Как выбрать момент, чтобы поговорить с ним об общем будущем? Чтобы серьезно предупредить о том, что ждёт. И тогда… А если он сам откажется? Что тогда ей делать… Снова умирать потихоньку.

— О чём задумалась? — перебил Роман. — В крайнем случае, сбежите вместе. Но думаю, что до этого не дойдёт. Только предупреждаю, будь готова засвидетельствовать, что до этого эпизода между вами ничего не было. Люди ведь все равно дознаются. И спокойной жизни потом можете не дождаться.

— И какой у меня вариант? Моя сорочка и красные ленты? Ни за что!

— Ты же у нас самая красивая и умная. Подумай еще раз.

Роман изучает её в зеркало заднего вида. Как будто пытается вычислить явные признаки распутства.

— Брат, да как тебе не стыдно!

Тот только смеется.

— А я тебе ничего не говорил!

…Если бы она вела себя хоть немного вызывающе… Тогда было б легче. Но Рамир сам видел, что Франческа хоть и храбрится не в меру, но все еще застенчива. Вот и родственницы его это оценили, зашептались на разные голоса. Только волю дай!

Так бы и женился, чтоб с размахом гонять вас всех!

Веселье для других продолжалось. Рамир, скрепя сердце, пошёл к белому роялю, забываться в музыке.

Комментарий к На счастье

* до свадьбы цыганскую молодежь называют примерно ” романы чяй”( девушку) и “романо чяво” ( парня)

========== Только о тебе ==========

Марат даже присвистнул. Генка Черенков сообщил очередные и сногсшибательные новости. И тут же скромно добавил, что мог и ошибаться, но… Вовремя было решение, чтобы держаться подальше от этой девчонки, хоть и не сам придумал.

Еще не хватало, прирежут злобные цыгане где-нибудь на темной улочке в отместку за неё.

И Генка тоже получил отставку. Никакие новости о Франческе и сама она больше не интересны.

Пусть теперь американец с ней мается, всё равно ничего ему не обломится от этой ледышки. Зря только время потеряет. Женится он… Да по их цыганским понятиям, она уже через пару лет станет никому не нужным перестарком, хоть к кому бы замуж пристроиться. Его собственные родители никогда б не приняли в семью какую-то цыганку, даже с деньгами. Чистота крови, знаете ли…

Он и тогда ей очень вежливо предложил, наконец-то, переспать.

Сама взбрыкнула, что не было неожиданностью, и он даже не подумал её провожать. Просто ушел. Напросилась. Вот и получила от девочек всё заслуженное. Хорошо, не пьяные мальчики встретились. Ему нисколько не жаль.

Да что про неё вспоминать, когда на горизонте нарисовалась жаркая Марсела…

Лауринас прислал ей два звуковых сообщения. Пожелал спокойной ночи, попросил не грустить. Он снова репетирует. Франческа слышала ритмичную музыку.

Она плакала от его голоса. То ли радуясь, то ли печалясь.

Эд так напробовался втихоря свадебного вина, что пришёл на репетицию почти пьяным. Всё равно чувствовал себя преступником и не мог смотреть в глаза Айса. Слышал, как тот, не таясь, наговорил два сообщения красивым музыкальным голосом.

Для неё. Конечно, для неё.

Снова видел прямо перед глазами… Голубой шёлк взлетает под движениями стройных ножек. И все эти волнующие дроби. Эд, как завороженный, вместо своей темы начал наигрывать « Ручеек».

Даже Герман промолчал. Все знали, что он со свадьбы и свадьбы вообще очень не любит.

А сам всё еще надеялся, что утром вместе с хмелем выветрится и любовное наваждение.

Немного нечаянной радости.

Рано услышала звук смс-ки

« Доброе утро! Просыпайся, хорошая»

К удовольствию отца, Франческа надела в школу длинную юбку, почти до пола. Легко!

Первым уроком должен бы быть английский. Они вовсю шумели, но англичанка не показывалась. И тогда пришла Анна Григорьевна с каким-то длинноволосым типом, в дорогом костюме и с серьгой в ухе. Это был новый учитель английского.

— Владлен Львович Казионов, -объявила директор достаточно громко его имя для запоминания.

Маэстро же, вполне довольный своим новым положением, взглядом поискал ледяного Айса. А найдя, хищно оскалился в показной улыбке.

Его принц под охраной двух драконов, типа девиц.

Ну как тебе моя новая проделка? А терпеть придется…

Прошёлся до конца ряда и обратно.

Можешь изображать спокойствие. Я всё равно найду твоё слабое место и очень скоро.

Маэстро Казионов, продолжая показательно улыбаться, обозревал класс. Девочек. Посмотрим, насколько хорошо выучил его вкус…

Ах, трогательная синеглазка, такая чистая и наивная. Как дитя.

Он, по-хозяйски, положил руку на плечо Франчески.

Вот так вот. Сладкий, я боюсь таких глаз у тебя.

— Уберите свою руку, — отчетливо предложила Франческа.

— Давай, к доске…

Но и там он продолжал противно дышать ей в затылок.

— Отойдите от меня.

— И что ты сделаешь?

Говорили тихо. Но Франческа метко двинула ему шпилькой на ботинок.

Ах, мелкая… Откуда тебе знать, что боль может быть сладкой.

— На место.

Франческа подивилась. Ну и учитель, командует, как собачкой. Но тот уже поднял Лауринаса, задал несколько вопросов.

Наверное, в ответе было что-то другое. Лауринас говорил быстро. Нисколько не задумываясь. Лицо Владлена Львовича покрывалось пятнами. И, похоже, только Марсела понимала дословно.

Маэстро подошел и взял его дневник. С удовольствием нарисовал оценку и вернул.

Галя даже ахнула.

Там красовалась крупная породистая двойка! И это под конец четверти.

— А тональность нужно держать, мой мальчик, — заявил Маэстро, с выражением, подчеркивая свою власть. — Придешь ко мне домой на дополнительные занятия. В любое время. Всё только для тебя.

И тут красотка Марсела безудержно захохотала. Она тоже видела оценку парню, который свободно говорит на английском. И не только.

Франческа нахмурилась. Что-то сильно не так с этим учителем. И она набрала смс-ку для Германа, чтобы перезвонил ей через двадцать минут.

========== Соперница ==========

Со звонком, она быстро вышла в коридор. Совпало с входящим вызовом.

— Герман Александрович, простите, что беспокою. Но у Лауринаса намечаются неприятности. Владлен Львович Казионов — наш новый учитель английского. Кто он?

— Да чтоб его… композитор недоделанный. И здесь парня достал. В каком кабинете вы будете? Сейчас приеду.

Герман быстро отправил сообщение своему парню, чтобы ждал

Накануне концерта крайне нежелательны любые сюрпризы. Только бы телефон снова не выключил.

На второй урок пары вслед за Марселой зашла директор. Наверное, та и сообщила о двойке своего любимого парня. И Анна Григорьевна села за парту рядом с бойкой иностранкой.

Герман успел. Быстро вошел во время урока. Меткий взгляд на Казионова. Успокаивающий жест «дежурного соблазнителя» в сторону Анны Григорьевны. И рукой же позвал Лауринаса выйти. Всё проделал, пребывая в образе роскошной кинозвезды. В общем, девочкам потом хватило на разговоры.

Франческа не знала, какими словами он успокаивал солиста, но вернулся Лауринас еще до звонка и в прекрасном настроении.

Проходя мимо, положил на её парту флэшку.

Франческа достала телефон. Совсем не хотелось обманывать надежды другого человека. Оказывает ей знаки внимания, а если дальше начнёт и привязываться все сильней… Почему только она сразу не сказала об особых правилах в своей семье…

И она послала Лауринасу смс-ку с одним только словом « Приходи».

В школе они могли « встречаться» только в одном месте. Лестничная площадка верхнего этажа малышкового корпуса. Там отдельный вход со стороны улицы для первоклассников.

Она ждала уже, когда он пришел. Лауринас, как всегда, явился стремительным, лёгким и улыбчивым.

Только начать ей было тяжело. Он мог прямо сейчас уйти насовсем. Чтобы ей остаться снова одной против своих кошмаров.

Он молча выслушал о том, что тяготило её все последние дни и раньше. О том, что она не такая, как другие девушки в их классе.

— Я уже знал об этом, — ответил Лауринас. — Ксения рассказала. Не бойся, сделаю всё, как ты скажешь. Свой выбор я уже сделал и, Бог даст, уговорю каждого. Одна ты не останешься. Яв састы тэ бахталы, чаёри (Будь здорова и счастлива, цыганочка)

И, как маленькую, погладил её по волосам.

Марсела тоже нетерпеливо ждала. Она увидела их вдвоём, подходящих к кабинету истории.

— Оставь нас, Слай. Женский разговор.

— Нет, — сразу же отказался Лауринас. — Говори при мне.

— Ладно.

Если Лауринас говорил очень чисто, то у Марселы всё равно оставался лёгкий акцент. И сейчас она была явно на взводе.

— Слай…да, вот он. Все думали, что он— мой парень. Мы встречались, но не спали вместе. Если тебе это интересно. Кто-то другая у него была. И понимала, и знала, а верить не хотела. Приятно чувствовать его своим. Но сражаться с принципами я пока не осилила.

Франческа ощущала себя очень неловко, как на пороге чужой спальни. И она машинально взяла Лауринаса за руку. Как Ксеньку. Та могла вдарить по ушам каждому и без предупреждения.

— Мы могли бы подружиться, не так ли?

Марсела протянула ей руку. Франческа приняла её жест.

Но Лауринасу это не нравилось.

Слишком тяжело. Франческа ясно понимала, что сейчас любой неправильный шаг с её стороны, и эти двое из очень близких друзей станут злейшими врагами. Что уже наметилось.

Она первой взялась за ручку двери кабинета истории.

Анна Григорьевна стояла перед классом.

— Вас и ждем. Быстрее проходите и приостановитесь рядом со мной. Дети, внимание! Марсела предложила мне хорошее начинание. Будем ставить мюзикл, причём на двух языках сразу: русском и английском…

Лауринас посмотрел на Марселу. Для неё это — рабочий момент.

Постановок раньше было несколько за год. Хотя школа могла похвалиться приглашением реальных звезд, но основную работу приходилось делать самим. Это, как экзамены, без участия не получишь свой балл. А для некоторых — и шанс быть замеченными, сделать карьеру. Марселе нравилось становиться Джульеттой. Только Ромео уже устал…

— …кто не может петь, те будут писать тексты. Гусев, тебя это тоже касается. Как оказалось, у вас у всех большие проблемы с английским. Владлен Львович поможет с музыкой. Тех, кто будет петь, прослушает лично каждого Герман Александрович. Я вам его потом представлю. Сцена будет большой. Времени немного, но к следующим каникулам должны успеть. Посильное участие обязательно для всех…

Савушка догадался, Анна Григорьевна не зря поставила главных героев перед всеми. Сомнений не было. Только как она их заставит? Принц-то уже злится по-настоящему…

Директор поворачивается к Лауринасу:

— Что не так?

— Нормально всё.

— Я тоже хочу участвовать, — сказала Франческа.

— Обязательно! — подхватила Анна Григорьевна.

Франческа поняла, кому быть солистами. А она хоть тень отца принца Гамлета сыграет, всё равно. Поцелуи и объятья на сцене ей уже противопоказаны.

Ксения её отругала уже вечером.

— Не торопись с ней дружить. Мы еще не знаем, кто она для него? Я не ревную. Но друзей по жизни много не бывает, по крайней мере, я не собираюсь отбивать у тебя парня.

И даже мне не рассказала, как в парке с ним целовалась, а?

— Ксень, поверишь, я и сама ничего не поняла. Судьба просто. Даже не ждала. Я и о другом тебе не сказала. Марик меня при всех принудил целовать его на физкультуре. При нём! Морально изнасиловал.

— Ненавижу его. И себя ненавижу. Пошла бы тогда с тобой вместо тренировки!

— И были бы обе биты! Не надо, Ксень. Прошло со мной, честно. Себя не вини.

— Добрая ты, привыкла всех прощать… В « Центре» была. Много интересного видела и узнала. Парни очень любят его. Без слащавости. Такое взаимное уважение. Флэшку тебе передали?

— Лауринас отдал.

— Покажешь, что сочтешь нужным? Я ж не видела. Попросил ребят, и Андрей с Эриком всё быстро сделали, смонтировали-записали. Работает он много, но про себя говорит просто. Извини, дословно не передам. Говорит, что исполнитель он, другие напишут, а он только выполняет готовое. Никаких звездных закосов. Да, с девочками целуется, недалеко от сцены, все разные обнимашки — завлекашки. Не без этого, работа у него такая. Там всегда Герман командует, и чтоб все с первого раза понимали. Даже через «не хочу».А давить он умеет. Иначе жизнь лёгкой не покажется.

Знаешь, думаю, правда, тебя любит. Даже взгляд теплеет, если о тебе говоришь.

Франческа решила посмотреть хорошо всё на флэшке, когда осталась одна.

Специально для таких чайников, как она. В стиле « всё, что вы хотели узнать о группе „Ангелы“, но даже боялись спросить это у нас лично».

Много аудио, красивых фотографий (в студии, на выезде, просто на природе), нарезки с концертов, личные послания от ребят. Для неё. Имени никто не называл, чтобы посторонние не догадались при любых обстоятельствах. Но у Франчески уже появилось ощущение, что она заочно знакома со всеми этими красивыми мальчиками.

И были личные сообщения от Лауринаса на камеру. Всё так, как он говорил с ней, если бы их никто не слышал…

========== На коленях ==========

Иногда так бывает, что какая-то случайность надолго выбивает из колеи.

Вчера Герман повелел ему срочно открыть профиль «ВКонтакте». Для любимых фанаток. Хорошо еще, что не приказал сидеть в интернете и отвечать на все сообщения.

Лауринас решил заняться этим с утра. Вчера точно не было времени.

И не смог зарегистрироваться.

«Его», то есть Айса, профиль уже был!

Да в жизни он не говорил такими словами, что сейчас красовались для всех на стене! И подобно же рассказывались истории на тему «где, когда, с кем, каким способом». Подробно, как он «любит» мальчиков, девочек и прочие движимые и недвижимые объекты.

На фоне его фотографий и песен…

И вот тогда накрыло. Не часто такое случалось. Но Лауринас уже не представлял, что будет с собой делать вечером. Никакого концерта он не хотел! Называется, сеял «разумное, доброе, вечное». И вот получил, распишитесь. Несколько сотен друзей, не одна тысяча подписчиков. Все верят…

Ни в школу, ни кого-то видеть тоже не хотел. Не было даже желания разбираться с самозванцем. « Он» сейчас в сети. Выложил жаркую историю про «вчера». Самого его вчера домой привез Герман, велел побольше отдыхать. А перед этим на репетиции накричал, что мало работает.

— Сынок, что с тобой?

Быстро закрыл страницу, чтобы мама не видела такой бесстыдный бред.

Пришлось мгновенно вспоминать все актерские навыки. Сегодня еще одно важное дело. Со вчера забронировал столик в любимом ресторане.

После очередного взлома, Франческа оставила всякую мысль выкладывать собственные фотографии «ВКонтакте». Сейчас её изображения красовались в каком-то левом профиле. И всё б ничего, только устала объяснять знакомым, что страница не её, где кроме студийных фото еще и снимок в цыганском наряде! И как бы не хотелось, чтобы почтенные семейства сделали свои выводы.

Да, её фотографии были на профессиональных сайтах, этим занималось агентство, она сама не отслеживала. И реальный, прям подпольный, профиль в соцсети имелся. С детской фотографией, где ей шесть лет. А в улыбке половины зубов не хватает. Красотка! И имя было другим.

Ксенька могла иногда написать, если уезжала далеко, Сергей какие-то ссылки кинуть по песням. Несколько друзей, знакомые Романа, музыканты. Одна группа по цыганскому языку.

А сегодня светилось сообщение от Айса и запрос на дружбу.

Фотография его. А слова точно чужие.

Странная случайность. Лауринас никогда не видел её детских фотографий. Ксенька здесь тоже с измененным именем, да с полузаброшенным профилем. Сергей бывает редко. Роман ей не пишет, быстрее позвонит… Чья-то глупая шутка, любителя пополнять профиль сотнями друзей.

Марта удивлялась.

Сын пригласил её в ресторан.

Из школы прибежал, ничего не поел. После душа бросился наглаживать свою парадную одежду, пока она его не отогнала.

Даже пришлось закрыть редактор со своей монографией о жизни женщин и домашних ритуалах штата Раджастан.

Если Лауринас берётся за все дела разом, значит, из-за чего-то нервничает.

Но уже в ресторане сын был само спокойствие. Заведение принадлежало другу их семьи, Лауринас часто бывал здесь со своим окружением. И официанты, и весь персонал его прекрасно знали.

Сам сделал заказ, она только одобрила.

Сын становится совсем взрослым. Конечно, для смокинга сейчас немного рановато по времени. Но Марта удивилась бы, если у Лаури нет целого списка мероприятий на вечер.

Он снова ничего не ест.

— Мама, есть одна девушка, на которой я хочу жениться. Но всё не так просто: её родственники-цыгане.

Да, уж не просто… Это был даже не гром с ясного неба, а взрыв бомбы. Они воспитывали сына, чтобы относился ответственно к жизни. Но планов о его женитьбе в шестнадцать не было ни у кого. Неужели чей-то другой ребенок сейчас беременная… Нужно было оставить его в Лос-Анджелесе. Оказалось, что в уютном городке соблазнов еще больше. Арвидас не поймет сына.

Лауринас внимательно наблюдал и, словно, прочитал её мысли.

— Мама, это случится не сегодня, и даже не завтра. Но я хочу, чтобы вы с отцом знали сейчас. Тяжело будет, мне следует уговорить много людей. Хотя бы ты будь на моей стороне.

— Я на твоей стороне. Всегда.

Лауринас встает и, опустившись на одно колено, целует обе её руки.

— А сейчас поешь спокойно. Иначе никуда не отпущу.

На свои концерты их с отцом он больше не приглашает.

Так вот почему строго другие песни… Лауринас понял, когда увидел в полном зале много священников и семинаристов. Дети свою программу уже отыграли вполне хорошо.

Скоро.

Никита побежал просить благословения у своего настоятеля.

Они вышли на сцену, как только поставили аппаратуру.

Эд толкнул в спину:

— Друже, расслабься, ты уже, как тот электрический стул!

Священник перекрестил их всех иерейским благословением.

Айс опускается на колени.

Ему есть о чём просить. Он помнит себя, стоящего на смертной грани перед иконой святителя Луки Крымского.

Но сейчас важнее за других.

За Лену, одну из пациенток отца, у которой был вчера в больнице. Держал её прозрачные от худобы руки.За маленькую Нику. За всех… Тяжкоболящих, недугующих, страждущих…

Айс стоит на коленях, в круге света от прожектора. Песню, которая так и называется «Молитва», он начинает без сопровождения, держа мелодию только своим голосом.

В полумраке, Герман приводит Франческу на крайнее место в первом ряду.

Арвидас вернулся домой раньше обычного.

— Где сын?

— С Германом. Как всегда и допоздна. Что случилось?

— У него двойка по английскому! Это уже выше моего понимания!

Муж продемонстрировал дневник, который она видела раньше.

— Пусть возвращается и говорит только на английском. Пока не выучит.

— Не полетит он. Не из-за каприза. Сын влюбился. И это у него серьезно, в отличие от всего предыдущего.

— Вот и отлично! Можно собирать вещи.

— Марсела Диас уже здесь. Только ради него. Даже если отец будет работать в местном театре. Вчера приходила поговорить со мной, пока Лауринаса не было. Сказала, что хочет снова встречаться с ним.

— Так та девочка — не Марсела?

— Нет. Арвидас, мы слишком давим на него. Если у всех дети с одной секцией едва справляются, то у нас только успевает прыгать из одной одежды в другую.

— Он уже взрослый и спрос с него больше.

— Так почему мы контролируем его, как маленького?

Ян Петровский пришёл на концерт с партнёром по бизнесу. Нельзя сказать, что он был равнодушен к музыке, а тем более, к благотворительности. Но приходилось честно терпеть и не схватиться за телефон, чтобы дать подчинённым разгон или снова всё проконтролировать. Работали у него, в основном, цыгане. Своим нужно помогать. Но парни, при всей их сообразительности и ловкости, часто были почти безграмотными. Поэтому он всегда хотел, чтобы Франческа училась успешно.К чести Ольги, она воспитывала их дочь по цыганским законам и сама переменила многие свои привычки. А тогда родители, с обеих сторон, не хотели их свадьбы. Из-за этого он надолго рассорился с отцом. Тот сжалился только с появлением внучки.

Теперь он не хотел раннего замужества для дочери. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Из-за травмы она ушла из спорта, а развязный мальчишка Марат пропал из её жизни. Но какая связь в этой истории, дочь так и не рассказала никому из семьи. И когда она ходила, как не живая, не было даже и разговоров о сватовстве. Когда донимали, он отговаривался тем, что хочет, чтобы Франческа доучилась в школе. Хватит уже плодить неграмотных. Красавиц много, а умница есть не у каждого.

Всё это проносилось в голове, пока смотрел на серьезных детей, перебирающих пальчиками клавиши или струны.

Дочка тоже вернулась к музыке, даже стала петь. А раньше не допросишься. Словно забыла все свои детские привычки, когда прыгала и пела, как заводная игрушка, без усталости.

В её жизни что-то изменилось.

На сцену вышли парни из группы, в серебристых костюмах.

Пока они примеривались к аппаратуре, был небольшой перерыв.

Ян невольно прислушался, когда солист выкрикнул в сторону… по-цыгански. А микрофон это подхватил для всех.

Того парня вот он видел на свадьбе рядом с дочерью…

— Интересный у них солист, — произнёс Ян вслух.

А Иван быстро поддержал:

— Из Америки парень. Звезда всей школы, старшие классы уже гудят. У моей разговоры только про него. Постой, он же с твоей дочкой в одном классе учится. Неужели не рассказывала? Так на родительские собрания надо было чаще заходить.

Было о чём задуматься.

Нет, каких-то претензий к красивому светловолосому мальчику не появилось. Без особой развязности, музыкальный и поёт о правильных вещах.

Франческу он увидел в гардеробе, когда потянулась за своей шубкой. А ведь не сказала, что куда-то пойдет вечером.

— Дочка!

Испугалась. И в машине, на заднем сиденье, была тихой, почти не дышала.

— Я не буду тебя ругать.

Он догадался.

— Ты встречаешься с тем парнем, с солистом?

Ответила не сразу, но смело:

— Я не встречаюсь. Я люблю его.

— Гаджё он! — сорвался Ян.

— Даду, так и я тоже. Если его не примет большая семья, я тоже не войду в неё. И никогда не надену цыганское платье.

Упрямо смотрит исподлобья. С детства такая, никто её не мог переупрямить. Хоть бей её. Сама есть и пить не будет, но своего добьется.

========== “И кто у нас будет героем ?” ==========

Лауринаса она увидела сразу же, как только вошла в школу. Яркий, нарядный, в окружении девочек. Да, его же Анна Григорьевна ответственным за подготовку к мюзиклу назначила. Режиссёр и актрисы. Может, попросить у него роль со словами типа «Кушать подано!»? С выражением и с исполнением колоратурным сопрано. Не откажет? Или лучше не рисковать? У Галинки и так работы прибавилось: отгонять от него девиц, которых всё прибывало в геометрической прогрессии.

Франческа даже не стала подходить. Только обменялись с ним сочувствующими взглядами.

Даже не успели и успокоиться слегка перед уроком, когда забежал прямо-таки роскошно одетый парень. Светловолосый, с карими веселыми глазами.

«Никита», — поняла Франческа. Это был друг Лауринаса. «Наверное, с Германом. Тот все ходы и выходы знает».

Галя тоже сосредоточилась, наверное, окинув глазами внезапного гостя с ног до головы, успела подсчитать примерную стоимость его одёжек.

— Девчонки! Для вас!

Ник широким жестом высыпал на первую парту, прямо перед учительским столом, целый мешок ярких конфет.

Франческа удивилась, когда он потом обратился к ней и, слегка отведя в сторону, вручил коробку. Там тоже были конфеты. И записки с пожеланиями. Подписанные. Любка-фанатка не простила бы ей такие сокровища…

— Спасибо за поддержку, — Никита расцеловал её в обе щеки.

И только потом пошёл к другу.

Обнял Лауринаса.

— Брат, всё нормально. Больше миллиона собрали, а отец потом еще добавил. Почти всё передали родственникам.

В дверях стоял Казионов.

Он так и заставил Лауринаса, во исправление оценки, написать последовательно несколько эссе типа «Как я провел лето». По всему, педагогического гения ждало увлекательное чтиво.

Никита смерил Владлена Львовича недоуменным взглядом и снова обнял Лауринаса, прощаясь. Проходя мимо, легко погладил руку Франчески.

Когда в класс зашла Анна Григорьевна, «конфетная» парта уже быстренько опустела.

Только у Шатровой остались вопросы. Лауринас уже убежал после звонка за Анной Григорьевной, а Галинка подошла прямо к ней. Мальчик-праздник впечатлил её воображение.

— Кто этот парень?

— Друг Лауринаса.

— И откуда знаешь?

— Почему бы тебе спросить не меня?

И Галина забрала всё своё внимание, сразу начав обзванивать подружек.

Герман вчера снял для них ночной клуб. Но, кроме обычной дозы шампанского, приказал персоналу никому ничего не наливать.

Им и этого хватило, энергия переполняла.

Сочиняли последние записки-пожелания, крутились на вытянутых руках вокруг пилона, пели под караоке.

Лауринас был рад, что ему почти дали спокойно отсидеться. Просто смотреть и ничего не делать. Попросил Эда, по возможности, подменить его в общих забавах.

Домой вернулся к двум ночи. Хорошо, у Германа укрепился талант уговаривать его родителей.

Сначала доставили домой Снежинку-Снежану. Та почти уснула у него на коленях, разморившись после жарких танцев на столе и разговоров в полумраке такси.

Сейчас, в актовом зале, он понимал Анну Григорьевну через слово. Да, умудрялся делать пометки в блокноте. Не понятно, когда он всё это успеет.

Марсела обняла сзади за талию. Моральная поддержка явилась. Может делать всё, что захотелось. И родителей в школу не вызывают. Жарко обещает поддержку и от своего отца. Как раньше. Понятно, он — музыкальный режиссер.

В обманном рывке продвинулся к пианино:

— А не наиграешь нам основную тему? Анна Григорьевна еще не слышала.

Не мудрствуя излишне, Марсела предложила историю из жизни американских школьников. А расписать до ума оставила ему. Строчил в редакторе эссе для Казионова, забегая в другое открытое окно. Всё это ночью. Тексты песен и музыку тоже предварительно спихнул на доброго Савушку. К нему в помощь бросил поэтессу из класса, Люду Горикову. Клятвенно обещал не оставить обоих без своей поддержки. Чуть не отключился сейчас совсем под плавную лирическую мелодию.

— И кто у нас будет героем? — вдруг спросила Анна Григорьевна.

« Только не я, умоляю»

А вслух сослался на авторитетное мнение Германа Александровича, которое тот еще не озвучил.

В итоге, Анна Григорьевна его пожалела за совсем сонный вид, отпустила со своего урока и направила в свободный кабинет. Был шанс закрыть глаза хотя бы минут на сорок.

Марсела упрямо увязалась за ним, у неё всегда собственные планы, даже если их не согласовать с другими.

— Ты не понимаешь? — снова повторил для неё. — Мне это теперь не нужно. Я не собираюсь профессионально заниматься музыкой всю жизнь.

Марсела теснила его ко окну, словно стараясь поймать в глазах тайные мысли.

— Не хочу в сорок лет петь про первую любовь. В моих планах поступить в университет, и это всё. Почти всё. Другое зависит не только от меня.

— Теперь меня послушай…

Но говорить не стала…

Франческа открыла дверь.

Лауринас целовал свою рыжую подружку. Его ладони были на бёдрах Марселы.

Как же она перепутала… Сейчас не история, а литература. Совсем памяти нет.

Он обернулся.

Франческа закрыла дверь.

Она быстро шла по коридору.

— Подожди!

«Я же о тебе всю жизнь мечтал…»

«… никакой ревности…»

Что там еще было?

« Снова плакать будешь…»

Отец вчера сказал.

Лауринас почти бежит за ней. А зачем?

Он отвечал ей. Он ей отвечал!

Сама виновата. Он просто нашёл, что хотел. И снова любовь на старой закваске.

Франческа быстро заходит в женский туалет. И закрывает перед ним дверь. Пусть только уйдет.

Прозвенел звонок.

Он ушел.

А она на уроки не вернулась.

Оделась и вышла из школы.

« Не хочу возвращаться».

Герман смотрел на школьную сцену. Это что-то с чем-то.

— Просто ради развлечения, — объяснил Айс. — Никто не собирается на этом зарабатывать.

— Денег бы я вам точно за это не дал. Как знаешь, но, думаю, не стоит мучить детей или их зрителей. Сам понимаешь. Хорошо, если хочешь — пробуй, не запрещаю. А ну-ка, посмотри на меня… Разругались? И когда только вы все успеваете… Ну так что, готов к выступлению в родной школе? Я директору авансом обещал.

— Без меня.

— В смысле?

— Женечку Сташука можешь поставить. Он мои песни лучше меня знает.

— Под твою фонограмму?

— Да, под мою фонограмму. Мне всё равно.

— Вы меня с ума сведете. Куда сейчас, домой?

— Не знаю.

Лауринас снова ходил по заснеженному парку. Но его там никто не ждал.

Её телефон выключен. Ксения тоже не отвечает.

А адреса он не знает…

Герман недоуменно смотрел за его метаниями со стороны. Ладно, пусть делает, что хочет. А то снова сорвётся.

========== Без тебя ==========

Ла Рошу не понравилось сообщение, оставленное ею на автоответчике…

И он приехал уговаривать прямо в школу.

Франческа сидела с ним в машине и объясняла, объясняла…

А он ответил, что не отпускает. Даже если ей придется балансировать на грани. Может поговорить с её отцом и даст слово аристократа и джентльмена, что лично приглядит за её безопасностью. Но не отпустит. Нарушение контракта обойдётся ей очень дорого!

Расстроенная, она перепутала время, место, уроки, кабинеты, свои мысли. И всё!

Никита возвращался домой. Они с отцом уже давно переехали в коттедж на окраине города.

Франческа шла по обочине трассы, когда он её увидел.

Волосы летят по ветру, а сумка волочится по земле. Почему она здесь… Не случилось бы чего. Он попросил водителя остановиться.

— Франческа!

Подбежал, сам застегнул её шубку, накинул капюшон.

— Куда ты идешь? Ты же замерзла совсем.

Прижал её к себе, закрывая от ветра.

— Давай в машину. Не спорь.

Они повернули к городу.

То модное кафе просто было по дороге.

Завёл Франческу, быстро заказал горячее какао для неё. Хотел бы покрепче, да неизвестно, как отреагирует. На это бы уговорить.

К столику явился сам хозяин.

— Никита Николаевич, давненько к нам не заглядывали.

Вот оно, то неловкое чувство, когда тебе, как богатому принцу, стремятся услужить только ради того, чтобы заработать себе же личные баллы у твоего отца-короля.

Никита вежливо отговорился.

Правды ради, первый раз их с Айсом сюда даже не пустили из-за дресс-кода. Чисто ошиблись, прикидывая стоимость их одежды. Во второй раз выгнали. Как нарушителей покоя. Завели всех с конкурсом караоке и публика залезла на столы. Просто Айс был тогда в настроении после восторженного рассказа о своей заграничной учебе. А больше они сюда вместе и не ходили.

Пока еле раскрутил Франческу на разговор. Из её отрывочных фраз понял, что Айс целовался в школе с какой-то девочкой.

Набрал его быстрым вызовом.

Точно, и он на взводе.

— Не ищи, — коротко сказал Никита. — Со мной она. Конечно, провожу, обещаю. Нет, пока подожди, брат. Я перезвоню.

И снова подвинул чашку с какао по столу.

Она сделала глоток, но просто грела руки. Теперь мог бы её разглядеть повнимательней. Ксения сказала, что её подруга — фотомодель. Действительно, внешность какая-то нереальная. И даже не это. Как будто не знает про себя, что красивая. Нет такого: я — красотка и буду вашей королевой навеки. Да, Айс не смог бы не обратить внимание…

— Я прошу тебя, не делай этого с моим братом. Он тоже переживает. Прости его. Я не знаю, кто эта девушка. Он о ней никогда не говорил. А о тебе сказал много хорошего. На счёт тебя у него серьезные планы. Даже не сомневайся.

— Не хочу ему мешать! Не хочу, совсем не хочу! Я ему не нужна ни разу!

Она, в сердцах, ударила ладонью по столу.

— Тихо, тихо… Он сам сказал, что не нужна? Вот когда скажет, тогда и обсудим. Договорились?

Упрямо смотрит в чашку, лишь бы не отвечать…

Довёл её прямо до дверей квартиры, как она ни сопротивлялась. Конечно, запомнил адрес. Айсу пригодится. Сдал на руки матери, сердечно поздоровавшись. И попрощался, отказавшись зайти. Сослался на дела. (Герман всем дал выходной, только его упрямый друг решил всё же учиться).

Перезвонил Айсу.

— Подожди пока. Даже не знаю. Она из школы собралась уходить. Вот так просто. Без всякого аттестата.

— Вот зачем ты всё это делаешь? — строго спросила Ксения. — Парня хоть пожалей! Будешь продолжать, сама тебе по ушам настучу.

— А что с ним случилось? Вниманием обделён? Галя с Марселой рвут его друг у друга. Она справа, другая слева. Дополнительная — в очередь, готова к броску. Следующая в затылок дышит, успевает.

— А тебе это зачем? Ты не понимаешь, что давно стала ближе, чем они? А так, правильно, не начинай за парнями бегать, даже не думай! Он сам со всеми разберётся, со временем. Только ты не мешай ему.

— Вот теперь и не мешаю!

— Опять поехали… Сколько тебе еще объяснять: дура ты!

— Хорошо, ты — умная.

— Милая моя, правда, заканчивай капризы. Он — тоже не железный. Мне его уже жалко. Да она же сама его подначила. И что? Ошибся, я его понимаю, как парня. У самой — то что с Мариком было, прямо перед его глазами? Не кинулся же тебя обвинять. А, наверное, тоже много чего и показалось, и подумалось. Ясное дело, от мальчиков у тебя внимания хоть отбавляй. Но не делай такие ошибки.

— Ксень, да ты что? Нашла королеву школы…

— Ты настолько привыкла быть перед зеркалом, что уже ничего там не видишь!

Ксения протянула её телефон:

— Позвони ему и мирись!

========== ” В том гробу твоя невеста” ==========

« Сдохни, сука!»

Новый удар летит ей прямо в голову.

« Да ты такая никому не нужна!»

Это уже от Марика.

« Ты себя уничтожила».

От тренера.

« Теряешь себя».

Ла Рош.

«… ничего не видишь».

Ксения.

И он тоже молчит.

Не нужна. Правильно.

Франческа поднялась с кровати, на которой долго пролежала, пытаясь уснуть средь бела дня. Тихонько пошла на кухню.

Достала бутылку с уксусом.

— Дочка… поставь это.

Отец.

Даже не слышала, когда он вернулся.

Подошёл, обнял.

— Маленькая моя. Поедем куда-нибудь отдыхать, за границу. Куда ты хочешь?

Франческа обернулась.

Мама плачет.

Она — горе для своих родителей.

Отпросилась погулять у дома. Но поехала в похоронное агентство. Нужно прикинуть, хватит ли у неё денег.

Пётр только подумал, чтоб хоть день спокойно кончился, когда вошла новая клиентка.

Сразу обратил внимание, какая она яркая и светлая. Только грустная. Очень красивая девушка. Но главное, слишком легко одета. Вряд ли её греет легкая сиреневая курточка. Светло-русые волосы локонами до пояса. Кто же у неё умер, у такой юной?

Глаза растерянные. Никто не ждёт, что придет горе, оно всегда врасплох.

Пётр так и не мог привыкнуть к своей работе. Не из-за пустых страхов. Да хоть спал бы тут, среди этих гробов… Только чужое горе неизменно давило, не научился профессиональному равнодушию.

Спросила нежным голоском про одежду на печальный случай.

И он как-то не решился ответить, что у них… в общем, для покойников только. Агентство хоть и элитное, но как-то не додумались. Тем более, что клиенты приходили порой разодетые, как на лучший свой праздник.

Она заинтересовалась выставочным образцом.

Прикоснулась ладошкой к голубому шёлку. Сняла венчик.

Достала из сумочки карточку.

У Петра все слова застряли в горле, когда она примерила ту фату на себя.

То для юных покойниц, которые так и не стали невестами.

Но красавица уже подошла к гробам.

Сжав волю в кулак, последовал за ней.

— Какой рост?

Даже спросил. Она удивилась.

— Как у меня.

И попросила поставить гроб на пол. А сама сняла белые сапожки.

Пётр всё ж вызвал кнопкой хозяина.

Павел думал, что в обморок грохнется.

В самом дешевом гробу, в голубой фате, с закрытыми глазами лежала прекрасная девушка, сложив руки на груди.

— Франческа! Да что ты творишь!

Преодолевая сопротивление, еле вытащил её оттуда, сбросив смертную фату.

Когда-то хотел эту красавицу себе для рекламы, но так то давно уже было. Она бы не согласилась, а он бы и в кошмаре не решился уложить её в гроб. Сама додумалась.

— А ну, пойдем. Здесь недалеко. Пётр, закрывай лавочку! Выходной у нас, и так впечатлений море.

В храме поставил её перед иконой Казанской.

— Стой здесь и проси прощения. А я еще на твоей свадьбе погуляю. Додумалась!

Сам сзади для контроля. А то сбежит еще.

— Явились-не запылились.

Павел даже ухом не повёл. И здесь бывают недовольные кем-то. А Франческа явно дернулась: без платка!

— Даже не думай! Стой, тебе говорю.

« Эх, пушистик»

Погладил её склонённую голову. « Давно ли нас с Серегой песком из песочницы забрасывала…»

« Вот Серёжке и позвоним. А лучше — довезём до места».

Пели акафист Николаю Чудотворцу.

Франческа упрямо подошла поближе к стоящим на клиросе. Прислушалась.

А потом подхватила поставленным сопрано.

Павел увел её из храма всю в слезах. И повез в «Центр». Сергей, скорее всего, на работе в этот час.

Айс оттолкнул от себя стойку микрофона.

— Всё! Герман, дай мне десять минут.

— Когда ты только соберешься?! Летаешь в облаках. Иди!

Эд поразился. Такого еще не было, чтобы неугомонный Айс сам просил о перерыве. Да еще и ошибался через раз. Ник тоже хмурится.

« Парни, что скрываете?».

Сашка набросил наушники и молча уткнулся в планшет.

Врач Ольга пригрозила ему рукой на выходе, но Айс, неодетый, всё же выбежал на крыльцо «Центра».

Вот чудачка. Как только увидела, куда он её привёз, бегом вернулась в машину, сделав буквально несколько шагов. Павел молча согласился.

Айс увидел, что девушка его мечты поторопилась в машину какого-то высокого мужчины, с модной стрижкой. Они уехали вместе.

…Даже взглядом не встретился. Телефон всё так же молчит и отключен, его сообщения не прочитаны. У популярной девушки другие планы на жизнь.

Сергей вышел покурить. Да и Павел оставил ему непонятное сообщение. Надо бы перезвонить. Почему он не доехал и где теперь?

Айса даже не сразу заметил. Тот стоял, как летом, только прислонившись спиной к ледяной стене.

— А ну, давай, быстро назад! — прикрикнул Сергей. — Герман увидит, всех здесь до смерти поубивает.

Даже не шелохнулся.

Сергей подошёл ближе.

В глазах у несгибаемого мальчишки стояли настоящие слёзы.

И здесь довели. Он чего только не терпит.

— Курить хочешь?

Молча покачал головой.

— Тогда вперед. Простудишься, что мы тогда делать будем?

Сам увел в «Центр». Махнул рукой Ольге, чтоб не подходила и не расспрашивала.

========== Я не сдамся! ==========

После разговора с Павлом, Сергей курил уже вторую.

Для Франчески собственные похороны не больше, чем очередной модный показ. Кошмарный эпизод, уже двух взрослых мужиков трясет после её выходки. Трёх! Себя забыл. Если бы не Павел, она уже и гроб бы себе оплатила, и запаслась туфельками, в которых не пришлось бы ходить самой.

Это всё делает та смешливая малышка, которая была запевалой в дворовых проделках? Упрямо хочет расстаться с жизнь та девушка, чью подпись с нетерпением ждёт аристократ Ла Рош, чтобы увезти прекрасную модель за собой во Францию?! Бред, жестокий бред!

Всегда улыбчивый, вопреки своему сценическому имени, Айс, у ног которого толпами стонут возбуждённые фанатки, сегодня на репетиции закрыл лицо руками, чтобы никто не видел его слёз.

Месяц еще не прошёл, что вы сделали друг с другом?!

— Герман, что дальше планируешь? Парня мы потеряли. Сам не свой, ходит — мается.

— Я чего-то не знаю? Казионов хвалился двойку Айсу влепил по английскому.

— Не то!

Рассказал ему про похоронное агентство.

— Серёга, дай и мне сигарету. Эти двое меня до дурдома проводят, взявшись за руки. Там, наверное, уже у родителей железные канаты вместо нервов. Быть им вместе, друг друга стоят! Верю, глупостей он не наделает, но настроения у парня давно нет.

— И она не придёт. Родители уже куда-то быстро увезли. Ксения позвонила. Как бы еще и замуж мимоходом не выдали. Уже не знаешь, что и думать!

— Нет, эта принцесса тоже своего добьется. Маэстро каблуком припечатала, уже жаловался мне, раненый педагог.

— Отменишь концерт?

— Пусть работает. Еще и в тренажёрку лично отвезу. Больше работает — меньше дури в голове. Ничего не говорил?

— Нет, молчит.

Немного позже Сергей дозвонился до Романа, а тот передал трубку Франческе. У неё с братом всегда были доверительные отношения. Тот еще прекрасный танцор и музыкант.

— Пока живу, у меня останется шанс увидеть его.

Франческа говорила медленно, словно вспоминала слова.

— Павел сказал, что если я убью себя сама, то не увижу никогда. Не встречусь. Потеряю всех, кого люблю, навсегда. Не буду помогать смерти забрать меня. Не могу сделать это с другими! Скажи, как он?

— Плохо. Репетирует. Привет передать?

— Нет. Никогда не хотела мешать ему, ни в жизни, ни в карьере, ни в отношениях. Я не вернусь в город, только собрать все вещи. Наверное, больше не увидимся.

Сергей записал её слова на диктофон. А потом окликнул Айса. Сказать ему или нет? Уставший солист взъерошил волосы и внимательно изучал его, словно уже догадавшись.

А, прослушав, удивленно воскликнул:

— Почему она так говорит? Она от меня убегает? Что еще случилось?

От подробностей Айс ударил кулаком об стену.

— Подожди немного, ничего не делай. Пройдёт это с ней. Завтра — концерт, всё остальное будет после этого. Не раньше.

— Я не сдамся! Пусть этого никто не ждёт, — выкрикивает Айс и быстро уходит.

Больно, очень больно. Нечем дышать.

На концертную сцену Айс выбежал, широко раскинув руки, как самолёт, готовый к взлёту. Под оглушительный визг фанаток. Взял микрофон:

— Я люблю вас!

Герман уже инстинктивно успел прикрыть уши руками и еще раз порадовался, что отобрал у солиста намеченный им накануне чёрный костюм, уговорив на привычный серебристый.

Айс подпрыгивает пружинкой. Сияющая улыбка. Он снова прежний…

========== Моё личное солнце ==========

Как же темно стало по утрам в эти зимние дни. Словно в царстве вечной ночи оказались.

Шоу-мальчик и принц сцены не находил себе места.

Её телефон всё так же отключен, сообщения не прочитаны. Даже если к ним добавились новые.

Лауринас, миновав в холле целую толпу окликающих его школьниц, сразу же пошёл в кабинет директора. Вместе с хлопотной должностью отвечающего за школьную постановку, он получил привилегию заходить сюда в любое время, кроме часов педсовета. Но совещания учителей планировались обычно после занятий, когда ученики отправлялись домой.

Анна Григорьевна удивилась. Этот красивый мальчик, уже негласно ставший за каких-то два месяца явным лидером и кумиром всей школы, ни во что не ставил собственную популярность и заговорил совсем о другом. С самым расстроенным видом, Лауринас просил не отдавать документы Франчески Петровской ей самой.

В общем, родители девочки уже сообщили по телефону, что, по семейным обстоятельствам, дочь не будет посещать школу ближайшие дни. Но ведь речи о её уходе не было? Или здесь что-то скрывают? Лауринас явно не шутил. Да она и сама бы не отпустила способную ученицу! Предварительные и очень неплохие оценки за полугодие этой девочке уже выставлены. Но к вопросу нужно проявить особое внимание. И Анна Григорьевна заверила любимчика в своей личной заинтересованности по данному делу. Потом же, вспомнив разговор с Германом Скачковым, как бы невзначай поинтересовалась у Лауринаса, уж если занимается вокалом профессионально, будет ли петь в родной школе, чтобы проявить свои таланты? Его менеджер, конечно, предупредил об особом пунктике солиста: никогда не хвалиться перед знакомыми, ни за что! Вот и сейчас Лауринас только опустил глаза и промолчал.

Чтобы как-то сгладить неловкую ситуацию и помочь с выбором, отправила его к Варваре Петровне, в параллельный класс: там было много желающих стать звездой вечера.

Лауринас был в красной баскетбольной форме, как большинство мальчишек, но не играл. Сидел на скамейке запасных и правил в планшете тексты школьной постановки. Не особо успешно получалось под одновременный стук нескольких баскетбольных мячей об пол спортзала.

Казионов явился ради него прямо на физкультуру.

Лауринас поднялся, не ожидая ничего хорошего.

— Прекрасно выглядишь, солнце. Последнее эссе написал неплохо, но не старался!

Да нет, вполне себе упирался, чуть не уснув на толстом словаре, после тяжелой репетиции.

— Новая тема — « Моя первая любовь». Сдать не позднее завтра.

— Что?! — Лауринас честно думал, что ослышался.

Казионов в ответ по-хозяйски погладил его по голому плечу, потянул за лямку маечки.

— Нужны консультации? В любое время, напоминаю.

Лауринас вырвался:

— Сам справлюсь!

Ухмыльнувшись, Владлен Львович ушёл из зала.

Марсела подбежала, непростительно для неё опоздав.

— Он снова приставал к тебе? Зачем его терпишь?

— Убить своего композитора? Да ничего он мне не сделает, играет на публику только.

В общем, он с ней не разговаривал еще с пятницы. Но Марсела не приняла всерьёз. Как обычно, Слай подуется и перестанет. Он и раньше девчонкам многое прощал, как особому виду в природе. Снова смело обняла за талию, пока он пытался сосредоточиться на работе в планшете.

Теперь еще и с английским напрягли. Как сделать всё одновременно? Он растянул окно.

— Ты не в команде?

Снова отвлекает Марсела.

— Нет.

— Никогда бы не подумала. Что ты будешь не в команде.

— Когда мне успеть везде?

— Ладно не злись. А у меня есть интересное для тебя.

Вчера была на кастинге в агентстве. В её агентстве.

Только по движению его ресниц, Марсела поняла, что хитрюга Слай теперь внимательно её слушает.

— Там очень много красивых парней, очень много. Это же просто — быть популярным мальчиком в школе, но вот там…

— Там — не просто, — согласился Лауринас. — Охотно верю.

И снова занялся эссе.

Она хочет довести его, чтобы снова психовал. Не выйдет сегодня.

Ярослав Сергеевич позвал его в игру на замену. А Марсела схватила оставленный без присмотра планшет.

Не успела! Пароль включился.

Но вот, мелькнувшие перед глазами слова, « she is my temptation » надолго лишили её покоя.

Вошёл в игру хорошо, успел забросить в корзину после быстрой подачи. Но потом мысли о многочисленных популярных парнях вокруг девушки его мечты, так и сбили с толку!

Свисток!

— Пробежка! Не спи!

Ещё до вбрасывания повернул к скамейке. Рослый Витька Прохоров, потирая ушибленное колено, встал вместо него на своё место.

Галя Шатрова подошла, взяла за руку.

— Подожди. Постой со мной немного.

Прекрасно видела с утра, что телефон Лауринаса не лежит на парте. Значит, отключил. У него снова неприятности. Франческа тоже не пришла. Те его редкие взгляды, в сторону парты этой девочки, для Гали давно не тайна.

— Разругался с Франческой, а Марселка помогла? Что отворачиваешься, скажешь, что я сама придумала? Врать со вкусом ты не научился. Только пойми, она — из цыганской семьи. Я Романа немного знаю, как-то танцевала с ним пару раз. И то чудо! Он кроме сестры, из принципа, ни с одной не встанет в пару. Неужели не знаешь, что у них не принято встречаться, сразу замуж выходят? И только за своих! Понятно, забыть не можешь, но успокойся хотя бы. Не майся так, мне уже жалко тебя. С ума сходишь. Как же всё тупо и глупо выходит по жизни! Да хочешь, я сама к ней пойду и уговорю?

— Нет. Спасибо, я сам.

— Как знаешь. Ради тебя и это бы сделала.

После школы Лауринас не выдержал. Проверил телефон, снова отключил. И пошёл к Франческе домой.

А ведь может и не пустить. Зашёл в элитный дом, следом за каким-то парнем.

Верхний этаж. Просторный холл, с зеркалами и живыми цветами в кадках.

Как только открыла дверь, молча, вытащил её за руку в общий коридор.

— Через два дня в школе вечер. Я хочу, чтобы ты была там. Даже если в последний раз.

Он не жалобно упрашивал, он приказывал. Со всей мужской властью. Франческа это сразу поняла, что отказ не примется.

Лауринас ушёл быстро. Не остановился, не оглянулся. Они перестали смотреть друг на друга.

Франческа медленно, перед глазами, сжала пальцы руки, за которую он её держал.

Пусть хоть что-то останется. Маленький лучик тепла от её личного солнца.

Каждую минуту думаю о тебе. Если не вижу тебя, мой день не начинается. На каждый свой шаг и в каждое движение моего сердца помню о тебе.

Она перечитала снова записку-пожелание, с красивым летящим почерком Лауринаса.

========== Расскажи мне только глазами ==========

Явление в школу красивых шоу-мальчиков вызвало настоящий переполох. Переоделись они еще в своем обычном автобусе, с тонированными стеклами. Немного посовещались еще раз. А потом, короткой пробежкой, отправились в образовательное учреждение, при всём параде.

Знали только старшеклассники, но, оказавшиеся случайными свидетелями, более младшие ученики, вернувшиеся к занятиям в кружках, сочли себя жестоко обманутыми.

Малолетки так и раскрыли рты при виде роскошного черноволосого красавца Эда, не упустившего возможность покрасоваться перед зеркалом в холле первого этажа. Другие парни более скромно сразу ушли в зал, проверить уже установленную техниками аппаратуру.

Женечка Сташук, русоволосый мажор-плейбой, уже долго имел не оригинальную идею «перепеть» самого Айса и выйти из «запаса». И вот свершилось почти. Но Женька изрядно нервничал, на всякий случай, не расставаясь с текстами. Пока Герман не проговорился, что петь он будет под фонограмму, с голосом Айса. Как такое оказалось возможным, Женька не мог себе объяснить. Собственно, как на подобное уговорили неприступного Айса? Остальные шептались всю дорогу без него. Оператор Эрик тоже к ним примкнул. Какие-то особые планы на вечер.

Ник-Никита проводил последнее совещание, говорил еле слышно, чтобы свидетелей не было.

— Парни, работаем очень серьёзно. Всё должно быть на высшем уровне. Как для себя. Айса нужно поддержать. Для него это сугубо важно. Вопросы есть? Тогда всё. Начинаем. С Богом!

Лауринас мучительно ждал, то и дело поглядывая на часы.

Придёт или нет? Ей всё равно, или его слова пока еще что-то значат?

Он оглянулся.

Парни, конечно, не поймут его предательства. Может, им просто в обязанность быть здесь, в актовом зале какой-то школы. Не смотрят на него, даже взглядом ни с кем не встретился. И самому странно слышать свой голос со стороны, смотреть на группу из зала. Ощущение нереальности и кошмара. Внезапно понимает, что ему не нужно вовремя вступить на песне, чтобы не разминуться с нотами. И под рукой нет микрофона…

Женька Сташук блаженствует. Горло драть не надо. Техника сама поёт хрустальным голоском Айса, тянет высокие ноты и играет с мелодией умелыми вокальными приёмами. Можно весело крутиться и подмигивать симпатичным девочкам.

Только дискотека была не слишком активной. Школьники упрямо стояли по периметру зала, с открытыми ртами, разглядывая юных музыкантов, впервые оказавшихся так близко, снимали на телефон и пытались понять их движения.

Лауринас снова посмотрел на часы.

Двадцать минут до конца вечера. Его принцесса уже не придёт. Вот и вся сказка.

В рядах школьников началось какое-то движение. Толкались, расступались, суетились.

Пришла!

Франческа, в огненно-красном, открытом и длинном вечернем платье, с разрезом по бедру, яркой звездой подиума показалась в школьном зале. Длинные волосы причудливыми локонами уложены набок. Она ослепительно прекрасна.

Пора. Эд набрасывает на плечо лямку аккордеона.

Ник останавливает фонограмму и отодвигает от микрофона внезапно «онемевшего», а потому растерянного, Женечку Сташука.

Эрик включает камеру.

Франческа внезапно встречается взглядом с Лауринасом.

Сейчас он в строго чёрном: от смокинга до танцевальных ботинок.

И, при первых звуках музыки, понимает: он — Тангеро!

Вот же почему Ксенька настаивала именно на этом платье, сама бросила ей на руки босоножки на высоких каблуках. Чтобы смотреть ей прямо в его глаза, с одного роста…

Она упрямо не отводит взгляд.

Не может, не хочет. Нельзя! Всё забыть, оставить позади. Боль и прошлое, обман и предательство. Начало только здесь и сейчас.

Во время кабесео, разговора только их глаз о возможности танца, она может взглядом сказать нет, отвернуться, отказать. Другие не заметят, не будут знать: было или нет. Но…

Он ждёт.

В начале двадцатых в Аргентине было сорок или пятьдесят мужчин на одну женщину… Отважные тангерос и не только, все популярные парни мира, цыгане, богачи и акулы бизнеса, я готов на любой ваш вызов! Я не собираюсь сдаваться, даже если останусь один против толпы. Она будет только моей!

Лауринас еле заметным, мимолётным, кивком головы указывает ей на центр зала.

Какое долгое мгновение.

Если девушка мечты откажет, он опозорен! И свидетелями будут все!

Лицо Франчески расцветает улыбкой.

Это значит « Да»!

Она согласна на танец с ним!

Ник не забывает подпевать ребятам, с обязательным придыханием. Не может скрыть радости за братишку. Вчера заседание тайного штаба задержалось в «Центре» допоздна.

Их солист всегда был шедевром танц-пола, но и его пришлось уговаривать. Решающим был голос Ксении, та заверила, что всецело на их стороне и обязательно поможет.

Эрик осторожно проходит по залу, в поисках хорошего ракурса для камеры.

Эта роскошная милонга так и просится быть запечатлённой для истории…

Никто не слышал, о чём Лауринас говорил Франческе. Но, в итоге, смутившись, она спрятала голову на его плече.

Есть! Эд с Ником ударили по рукам.

Любовь моя, моя жизнь и моя утренняя звезда… Моё вдохновение. Всегда знай, что без тебя нет и меня, нам судьба быть вместе. Отныне и навечно…

*

— Парни, Рождество встречаем вместе!

Лауринас, с довольной улыбкой, благодарит и обнимает каждого из них.

« Да он и не вспомнит», — понимает Эд, задумчиво посмотрев вслед.

Взявшись за руки, их солист Айс ушёл с Франческой куда-то в ночь…

Снежинки тихо кружились в фиолетовых сумерках. Совсем скоро Новый Год.

— Остановись и подожди. Теперь моя очередь. И даже не подглядывай!

Франческа делает несколько шагов назад, а потом быстро идёт вперёд.

Разворачивает, притягивает за плечи и стремительно целует, не давая опомниться.

Лауринас быстро нашёл применение своим рукам. Держал крепко.

— Моя прекрасная девочка-мечта, я ждал этого почти четыре месяца. Повтори!