Американец. Путь на Север

Пригород Архангельска, 22 января (3 февраля) 1898 года, суббота

Суббота, как и было заведено в этом времени, была сокращенным рабочим днем. К обеду все аккуратно убирали, сворачивали и шли в баню, париться. А потом общий обед.

Я, желая как можно больше времени провести со своей командой, пошел в баню со всеми. Это оказалось ошибкой. Петро Горобец, дядька Степана, оказался настоящим банным маньяком, фанатом веника и пара. Так что выскочил я из бани как ошпаренный. Впрочем, почему как? Именно что ошпаренный.

Увидев такое со мной обращение, младшие члены большого семейства Горобцов загомонили осуждающе, хоть и вполголоса, дядька все же… Но Петро внял, выскочил за мной следом, повинился и снова заманил в баню. Ох, и отходил он меня там веничками. И дубовым парил, и березовым, и можжевеловым…

А когда мы, все такие распаренные, пришли в избу, там нас уже ждал обед. А после обеда, как я и ожидал, подступился Степан с вопросами. Я давно заметил, что хоть по общим, так сказать, житейским вопросам у них дядька за старшего, но по вопросам работы – именно Степан непререкаемый авторитет. И его же отправляют обсуждать с начальством, то есть со мной, все сложные вопросы. Как вот сейчас.

– Юрий Анатольевич, вы нас простите, но зачем мы этой ерундой занимаемся-то? Сначала соль в воде растворяем, да соли магния и кальция добавляем. А потом эту же соль из воды вымораживаем да выпариваем. И от солей кальция и магния очищаем. И все по новой. Ну, глупость ведь! Почему не из моря воду брать? А соль не продавать, к примеру? Ведь расходы сплошные! Нефть жжем, уголь жжем, дрова жжем… Оборудование изнашиваем, насосы впустую гоняем, воду вверх поднимаем, а потом вниз стечь даем… И паровики, эвона как, уже дважды чинить приходилось… Да котел еще один раз. Зарплата наша, опять же. А дохода – ноль. Почему так? – И он пытливо заглянул мне в глаза.

– Зови остальных, Степан. Всем объясню, чтобы тебе повторять не пришлось.

Когда все собрались, я оглядел своих орлов. В глазах не было недоверия. Непонимание, да – было! Но мне верили! Вот ведь черт, верили, хоть и не понимали!

Я сглотнул некстати подступивший к горлу комок и начал объяснять:

– Вот вы сейчас спрашиваете, а зачем вы тут ерундой занимаетесь. Объясняю. Это не ерунда. Вы нарабатываете самое ценное, что только можно – опыт. Но если бы мы начали тут реально соль производить, пришлось бы регистрироваться как предпринимателям. А оно нам надо? Оборудование-то мелкое, пробное. То, которое мы потом самым мелким солезаводчикам в лизинг выдавать будем.

– Вот именно, мелкое, – проворчал Семен, младший брат Степана. – Могли вместе с Кареном и его ребятами по первому снегу до места довезти. И сейчас какие-никакие деньги зарабатывали бы.

– Так-то оно так! – согласился я. – Только вот в случае любой аварии или поломки оттуда машину в ремонт санями пришлось бы везти. А так мы ремонт в большом городе делаем. И детали сюда по железной дороге доставляют. Мы ведь таких машин многие десятки продадим и потому должны знать, какие режимы наиболее безопасны, и какие детали чаще всего заменять приходится, чтобы их в ремонтный комплект включить. Так что опыт, который вы, хлопцы, нарабатываете, он для нас куда дороже той соли, что вы могли бы произвести за это время. Понятно?

Все радостно загомонили. Им действительно было понятно.

– Да и вам тренировка полезна. По весне большие машины легче освоите! – подытожил я.