Американская ария князя Игоря

— Я предупреждала, — ответила Катя. — Как он нас в универе утомил — это что-то с чем-то. Одна была радость — Бэрри не любит прилипать надолго к одной и той же компании. Его через некоторое время начинают шпынять и иногда даже дают подзатыльники, когда совсем утомит. Но отделаться от него невозможно. К оскорблениям он практически невосприимчив. Так что приходится ждать, когда он сам к кому-нибудь перебежит. А так как компаний было много, только это и спасало. Можно было отдохнуть.

— Слушай, а как он сюда вообще попал? — поинтересовался Игорь. — Английский у него, судя по всему, очень даже паршивенький. Как он тут учился?

— Да так и учился, — вздохнула Катя. — У него отец какая-то там нефтяная шишка. Оплачивал учебу, дополнительных преподавателей и так далее. Это когда по обмену учишься — долго терпеть не будут. Но когда на коммерческой основе — запросто. Это у него сейчас английский хороший — даже объясниться может. Послушал бы ты, как он говорил в самом начале…

— Тогда все понятно, — сказал Сергей. — Папаша заплатил за право отдыхать от сынишки, отправив его на чужбину. Тут, наверное, никаких денег было не жалко. Я имею в виду — в случае Бэрри.

— Слышь, Длинный, — снова заорал сзади Бэрри, который вырвался от мексиканцев и поставил свой личный рекорд по перебиранию ножками на не особенно длинные дистанции. — Я у них карточек набрал.

И Бэрри показал целую пачку карточек грудастых блондинок с номерами телефонов.

— На черта тебе столько карточек проституток? — спросил Игорь. — Неужели всеми воспользуешься?

— Да нужна мне эта продажная любовь, — пренебрежительно ответил Бэрри. — Я люблю, когда любовь естественная, без денег. И вообще — у меня в Сан-Франциско подруга есть. Мы с ней уже в KFC ходили.

— Раз в KFC ходили и лупили жареных цыпляток, — похвалил Игорь парня, — значит, дело уже на мази. Теперь ей не отвертеться. Так карточки-то зачем?

— Так они в размер карт, — заорал Бэрри на всю улицу, размахивая добычей. — Можно ими в карты играть. Так даже прикольнее: самая грудастая будет король.

— Мысль гениальная, — согласился Игорь. — Ну тогда ты этим делом и займись, надо же все карты разлиновать, проставить достоинства.

— Ты глянь, какие у них достоинства! — обрадовался Бэрри, наткнувшись на девицу с бюстом чуть ли не до пояса.

Катя с Кирой скривились, Сергей откровенно ржал — его Бэрри очень забавлял.

— Вот они, — вдруг крикнул Бэрри, указывая рукой куда-то вперед, — гандольцы!

Ребята стояли у начала большой площади, на которой виднелись слегка уменьшенные копии Дворца дожей и собора Святого Марка. Площадь прорезала имитация венецианского Большого канала, по которому действительно плавали гондолы, ведомые пышно одетыми гондольерами. Справа от площади высились два огромных здания самого отеля Venetian.

— Давайте покатаемся, — предложил Бэрри с горящими от нетерпения глазами. — Мы уже ездили в прошлый раз — знаете как классно? Только этот гандолец периодически выть начинает. Ладно бы пел что-нибудь клевое типа Игги Попа. Так он арии воет. Но я придумал, как его затыкать. Надо тут же начинать петь «А я сажаю алюминиевые огурцы — да-да, на брезентовом поле»…

Про огурцы Бэрри действительно проорал, причем так, что от них стали шарахаться прохожие.

— Мне нравится этот парень, — признался Сергей. — Он орет еще громче, чем Игорь.

— Пошли внутрь, — предложила Кира. — Там просто сказка. Только давайте зайдем через левый вход, тогда сразу попадем на магазинную улочку.

Друзья отправились вслед за Кирой, совершенно игнорируя Бэрри, который протягивал к ним ручонки и требовал немедленно покататься на гандолах с гандольцами. В результате Бэрри пришлось последовать за ними, хотя он в голос выражал свое явное недовольство.

Магазинная улочка привела Сергея просто в шок. И в предыдущем отеле магазинная улочка с имитацией Нью-Йорка смотрелась шикарно, но здесь перед ними был просто кусок Венеции: двух- трехэтажные венецианские домики, стоящие вдоль канала, по которому проплывали гондолы. На первых этажах домиков располагались ресторанчики и магазины, а через канал были переброшены арочные мостики. Высоченный сводчатый полок был окрашен в нежный голубой цвет и определенным образом подсвечивался, создавая почти полную иллюзию неба над головой.

— Обалдеть, — сказала Катя. — Действительно — кусок Венеции.

— А я же говорил, — обрадовался Бэрри, как будто это чудо было его рук делом.

В этот момент над их головами загремел гром и пошел бодрый летний дождь. Правда, шел он на ограниченном пространстве — небольшом пятачке перед одним из ресторанчиков.

— С ума сойти! — восторженно сказал Игорь. — Фотографии, конечно, всей прелести даже рядом не передают.

Один из гондольеров вдруг громко запел. У него оказался приятный тенор, а исполнял он арию из «Призрака оперы».

— Я же говорил, — прошипел Бэрри и попытался было завести свои «алюминиевые огурцы на брезентовом поле», но Игорь со зверским выражением на лице поднес к носу Бэрри кулак, и тот быстро заткнулся.

Впрочем, гондольер пел недолго, после чего, сорвав аплодисменты, направил свою гондолу вниз по каналу.