Американская ария князя Игоря

— Все равно она сука и тварь, — упрямо сказал Вадик, пиная со злости машинку ногой, от чего у него кроме коленки сразу заболела еще и стопа. — Все время о нее бьюсь.

— А чего ты ее чем-нибудь не загородишь? — удивился Сергей.

— Пробовал, — признался Вадик. — Поставил перед ней стоймя какой-то матрас. Но меня, во-первых, Маринка сразу затретировала — ей перед стиркой приходилось матрас убирать, а потом обратно ставить, — а кроме того, с матрасом оказалось еще хуже: я о него намного сильнее бился, потому что организм видел нечто мягкое и вообще переставал предпринимать средства защиты.

— Ну, — заметил Игорь, — он у тебя и без матраса не особо напрягается.

— Ты мой организм не критикуй, — обиделся Вадик. — Моему организму очень много с чем приходится справляться. Может и промахнуться пару раз, все мы не без греха.

— Тут уж не поспоришь, — согласился Игорь, заходя вслед за Вадиком в основное помещение.

— Вадя-я-я-я-я-я-я! — вдруг раздался дикий крик, и на Вадиковой шее повисло очаровательное рыжеволосое существо.

— Это жена Марина, — сообщил Вадик сквозь бурные поцелуи, которыми его награждала жена. — Она соскучилась.

— По мне бы так скучали, — завистливо сказал Игорь. — А ты сколько месяцев дома отсутствовал?

— Да уже часов десять, почитай, — ответил Вадик.

— Часов десять — это офигеть, — согласился Игорь. — За десять часов я бы и сам соскучился до полного зацеловывания.

Наконец, когда Марина полностью выразила свой восторг при виде столько времени отсутствующего супруга, ее представили гостям.

Игорь после такой бурной встречи, которую Марина устроила мужу, ожидал, что его при знакомстве как минимум поцелуют в щечку, однако Марина ограничилась легким пожиманием руки и потупила взор в смущении. Как потом выяснилось, «смущалась» она просто ради хохмы. Марина была не из тех, кто смущается при встрече с каким-то там Игорем.

— Игорь, — представился Игорь. — Можно просто Игорь.

— Сергей, — сказал Сергей. — Можно просто Серый.

— Да хоть зеленый, — просто сказала Марина. — Я все равно с первого раза не запомню. Так что не обижайтесь, если буду переспрашивать.

— Мы не обижаемся, — сообщил Игорь. — Мы привыкшие.

— Ну и отлично, — обрадовалась Марина. — Кстати, как тебя?

— Игорь, — повторил Игорь. — Можно звать просто Игорь.

— Сергей, — на всякий случай повторил Сергей. — Можно звать просто…

— А тебя я запомнила, Зеленый, — сказала Марина. — Голодные?

— Слона на скаку остановим, — выразил общее мнение Игорь, — и хобот ему отожрем. Плюс ноги тоже. И любые другие части тела.

— Не любые, — заспорил Сергей.

— Значит, ты не голодный, — безапелляционно сказал Игорь, — поэтому ешь во вторую очередь.

— У нас тут только одна очередь, — сказала Марина. — Первая, она же и последняя. Кто последний — тот запихивает посуду в посудомойку.

— Бажа, — вдруг раздался детский голос.

— Знакомьтесь, — горделиво сказал Вадик. — Сынуля. Наследник.

Ребята посмотрели — на пороге проема, ведущего из кухни в гостиную, стоял на четвереньках ребенок лет полутора. У ребенка были пытливые голубые глаза и черные кучерявые волосы.

— Звать-то как наследника? — спросил Игорь.

— Джон Вадимович, — ответил Вадик и гордо выпрямился.

— Хорошее еврейское имя, — одобрил Игорь.

— Молчал бы уж, армянский князь Игорь, — фыркнул Сергей. — Сам-то почему не Хачик или не Вачик?

— У меня беда: папа — хохол, — признался Игорь. — А мама не сумела настоять на своем, на армянском. Вот и маюсь всю жизнь с идейно чуждым именем.

— А как бы ты хотел, чтобы тебя назвали? — заинтересовался Вадик.

— Да как-нибудь очень простенько, — сказал Игорь. — И по-армянски. Например, Гамлет.

— Розенкранц тебе больше бы подошло, — заметил Сергей. — Или вообще Гильденштерн. Ты прям вылитый Гильденштерн, прости господи.

— Болтать команды не было, — сказал Игорь. — Я сам знаю, что бы мне подошло.

— Бажа, — снова сказало дитя.

— Это он кушать хочет, — объяснил Вадик. — Джонни, смотри, вот это дядя Игорь.

— Ижа, — сказало дитя.

— Ты мой сладкий, — умилился Вадик. — Все уже понимает.

— А я — дядя Сережа, — представился Сергей.

— Фажа — сказало дитя.

— Нет, фажа — это я, твой папец, — встревожился Вадик. — А это — Сежа.

— Бажа, — сказало дитя.

— Это он писать хочет, — объяснил Вадик.

— Стоп, — удивился Игорь. — Бажа — это он кушать хотел.

— Так он по-другому произносил, — объяснил Вадик. — Тут, старик, надо интонации ловить.

— Я бы с удовольствием, старичок, — согласился Игорь, — но я уже давно — бажа. Причем совсем не писать.

— Пожалуйте к столу, — засуетилась Марина. — Я сегодня в честь гостей наготовила.

— Она вообще обычно не любит готовить, — признался Вадик вполголоса.

— Готовить никто не любит, — заявила Марина. — Уродуешься полдня, а потом приходит стадо мужиков и все сжирает под водку за пять минут. Мартышкин труд.

Игорь с Сергеем на это не нашли что ответить, поэтому молча сели за стол.

— Вадик, — стальным голосом сказала Марина, глядя прямо на Игоря с Сергеем. — Марш мыть руки.