Американская империя. Прогноз 2020–2030 гг.

И это не просто имперские замашки президента – понятие, которое отсылает нас к 1960-м годам. Это реальность современной войны. Принять решение по ядерной атаке следует за считанные минуты. Северокорейские войска вошли на территорию Южной Кореи в выходной день, поэтому решение о вступлении в войну надо было принимать тогда же. Джихадисты планировали теракты, находясь на территории США, и слежение за частными лицами было единственным (возможно, неэффективным) способом их остановить. Карибский кризис, как многие другие до и после, разворачивался быстрее, чем велись бы обсуждения в Конгрессе. В большинстве случаев для эффективности действий их нужно держать в секрете.

Это еще больше нарушило равновесие сил. Сотрудники аппарата президента, а также эксперты из разведывательных служб, военных и внешнеполитических ведомств имели теперь большее влияние на процесс принятия решения, чем Конгресс. Глава Совета национальной безопасности или заместитель начальника отдела по спецоперациям ЦРУ больше участвовали в управлении американскими действиями и стратегиями, чем спикер Палаты представителей, которого иногда информировали о том, что произойдет, но с которым никогда не консультировались. Секретность превыше всего; аппарат, контролируемый президентом, обладал серьезными знаниями и дисциплиной для поддержания режима секретности. Конгресс был на это не способен. Поэтому в ходе третьего цикла президент постепенно аккумулировал в своих руках все больше полномочий в вопросах внешней политики и политики безопасности. Это, однако, не всегда вело к успеху.

Кризис налицо: институты, построенные на экспертных знаниях, перестали работать. Федеральная власть все больше и больше распыляется, запутывается и не может своевременно и эффективно реагировать. Университеты все больше становятся неэффективными, стоимость обучения и кредиты на учебу запредельно высоки, в результате чего дипломы недоступны для большей части населения. Интернет становится все более неадекватным, а газеты уже не могут оплачивать работу нужного количества сотрудников. Что же до технократов из Google или Goldman Sachs, то определяющей характеристикой общества стало масштабное накопление денег. Эти средства все чаще не могли быть эффективно реинвестированы, но создавали при этом финансовую пропасть, до определенного уровня замаскированную после Второй мировой.

Накопление экспертами богатств вкупе со снижающейся эффективностью технократии и привело к этому третьему институциональному кризису. Однако поскольку мы находимся на ранней стадии его развития, те, кто хоть немного понимает, что кризис начинается, все еще бессильны что-либо изменить. Д. Трамп занял президентское кресло, пообещав «осушить болото»: эту метафору он использовал для обозначения засилья технократии, но у него не было ни ясной идеи, как это сделать, ни политической базы для исполнения обещания. Страна была разделена напополам, а технократы успешно защищали свои институты.

Третий институциональный кризис находится в самом начале, он вызван новым, неудобным положением США в мире и длительной борьбой с джихадистами. США находятся в поиске нового видения для взаимодействия с остальным миром, но не могут полноценно сделать это в рамках третьего институционального цикла. В ходе данного периода федеральная власть постоянно разбиралась как с внешними, так и с внутренними проблемами. Сложившаяся запутанность под маской управления долго не продержится. Теперь же мы обратимся к циклам второго типа – социально-экономическим, которые столь же сильно влияют на США. В настоящий момент социально-экономический цикл завершается в то же время, что и институциональный, что только усиливает неразбериху.

Глава 7. Социально-экономические циклы

Развитие американского общества и экономики подчинено особому ритму. Примерно каждые пятьдесят лет они переживают болезненный и мучительный кризис, и тогда зачастую складывается впечатление, что экономика рушится – и американское общество вместе с ней. Политические меры, эффективные в течение предыдущих пятидесяти лет, перестают работать, нанося значительный вред. Возникает политический и культурный кризис, и то, что считалось чем-то само собой разумеющимся, отвергается. Политическая элита настаивает, что из кризиса следует выходить проверенным способом. Значительная часть бедствующих людей с этим не согласна. Старая политическая элита и ее взгляды на мир отвергаются. Появляются новые ценности, новая политика и новые лидеры. Прежняя политическая элита, которая рассчитывает вскоре вернуться к власти, когда граждане образумятся, к новой ситуации относится с презрением. Однако только радикально новый подход может решить основную экономическую проблему. Со временем проблема решается, появляется другое ощущение здравого смысла, и Америка процветает, пока не наступает время следующего экономического и социального кризиса – и следующего цикла.