Американская империя

По мере развития экономики возрастала роль мужчин в ремеслах и торговле, а напористость становилась все больше мужским уделом. Женщинам, возможно именно потому, что все большему их числу приходилось входить в опасный внешний мир, приказывали быть пассивными. В одежде стали развиваться стили – прежде всего для богатых и представительниц среднего класса, – но, как всегда, даже здесь находилось место для унижения бедных, поскольку играл роль вес женской одежды, корсетов и нижних юбок, подчеркивавший отход женщин от деятельного внешнего мира.

Важную роль стала играть выработка идей, с помощью которых через церковь, школу, семью стремились убедить, что женщинам следует сохранять свое прежнее положение в непростые для них времена. Б. Уэлтер в книге «Домотканые убеждения» показывает, каким сильным был «культ истинной женственности» после 1820 г. От женщины ожидалось, что она будет набожной. Мужчина писал в журнале «Лейдиз рипозитори»: «Религия – как раз то, в чем нуждается женщина, поскольку она придает ей достоинства, наилучшим образом отвечающие ее зависимому положению». Миссис Джон Сэндфорд в своей работе «Женщина в обществе и дома» заявляла: «Религия – именно то, что необходимо женщине. Без таковой она всегда будет беспокойной или несчастной».

Непорочность рассматривалась как особая женская добродетель. Предполагалось, что мужчины в силу своей биологической природы могут грешить, но женщина не должна поддаваться своим желаниям. Как отмечал один автор-мужчина: «Если это произойдет, ты останешься наедине с собой в молчаливой печали, оплакивая свое легковерие, слабоумие, двуличие и поспешную продажность». Женщина же писала, что женщины попадают в неприятности, будучи «высокодуховными, но неосторожными».

Женщине с юности предписывалось играть определенную роль. Чувство покорности готовило девушку к подчинению первому подходящему партнеру. Б. Уэлтер так описывает это явление: «Предположение двояко: американка должна быть столь безгранично любвеобильной и соблазнительной, что любой здоровый мужчина с трудом может контролировать себя, находясь с ней в одной комнате, а с другой стороны, та же девушка, «вылупившись» из кокона семейной защиты, так трепещет от ненаправленной на конкретный объект привязанности, так переполнена нежными чувствами, что отдает свою любовь первому встречному. Однажды в летнюю ночь она просыпается после сна юности, и семья и общество обязаны убедиться в том, что взгляд ее падает на достойную пару, а не на какого-то клоуна с головой осла. Семья и общество вносят свою лепту такими запретительными мерами, как раздельные школы для представителей разных полов и/или классов, уроки танцев, путешествия и другие меры внешнего контроля. От девушки же требуется самоконтроль – подчинение правилам. В результате сочетания этих мер образуется некий общественный пояс целомудрия, с которого не снимают замок до тех пор, пока не найден партнер для брака и юность не закончилась официально».

Когда в 1851 г. Амелия Блумер[48] предложила в своем феминистском издании, чтобы женщины носили нечто вроде короткой юбки с шароварами, дабы освободить себя от неудобств, связанных с традиционной одеждой, это предложение подверглось нападкам в популярной дамской литературе. В одной истории рассказывается о девушке, которой понравились «блумерсы», но преподаватель предостерег ее, заявляя, что эта одежда «лишь одно из многих проявлений дикого духа социализма и аграрного радикализма, раздирающих нашу страну в настоящее время».

В «Книге молодой женщины», изданной в 1830 г., говорится: «…в какую бы жизненную ситуацию ни попадала женщина с колыбели до могилы, от нее требуется дух покорности и подчинения, сдержанность характера и смиренность ума». В 1850 г. одна дама в книге «Листья леса в зеленом наряде» писала: «Истинный гений женственности – в извечной робости, сомнениях, верной зависимости; бесконечное детство». В другой книге, «Воспоминания южной матроны», отмечается: «Если какая-то из его привычек раздражала меня, я тихо говорила об этом один раз или дважды, а затем спокойно переносила это». Предназначенные для женщин «Правила супружеского и домашнего счастья» заканчивались словами: «Не ожидайте слишком многого».

Женской считалась работа по сохранению домашнего очага, поддержанию религиозности, а также труд сиделки, кухарки, уборщицы, швеи, аранжировщицы цветов. Женщине не следовало слишком много читать, а некоторых книг вообще надо было избегать. Когда реформатор 30-х гг. XIX столетия Гарриет Мартино написала книгу «Общество в Америке»[49], один из рецензентов предложил, чтобы эту публикацию держали подальше от женщин: «Таковое чтение расшатает их представления о своем истинном предназначении и целях, и они вновь повергнут мир в смуту».