Американская история

То, что случилось с башнями-близнецами в Нью-Йорке утром 11 сентября 2001 года, и то, что случится чуть позже с Пентагоном в Вашингтоне, теперь настолько хорошо всем знакомо, что эти события едва ли нуждаются в описании. Все, кому в то время было больше шести лет, до сих пор отлично помнят, что они видели и пережили по телевизору в то кошмарное утро, когда три пассажирских самолета внутренних авиарейсов были угнаны и протаранили Всемирный торговый центр и Пентагон.

То, что пережил в то утро я, происходило в основном в моей голове. Рядом со мной или сразу за мной не сидело никаких других пассажиров. Никого из бортпроводниц не было видно. Я смотрел на глухую стену передней переборки салона и закрытую дверь кабины экипажа. Я чувствовал себя оторванным от всех, подавленным, мои мысли были полны страха и тревоги.

Когда вы летите сами или когда летит кто-то, кого вы любите, внезапные новости о воздушной катастрофе ужасают. Вы мгновенно стремитесь узнать о ней больше, начинаете переключать новостные каналы, телевизионные сводки, но это досужее любопытство, попытка преодолеть пугающую мысль о том, что в числе жертв могут оказаться ваши близкие. На самом же деле вероятность того, что вы знаете кого-то, кто стал жертвой угона самолета или авиакатастрофы, бесконечно мала. Но вы все равно тревожитесь, все равно испытываете навязчивую потребность узнать факты.

Я чувствовал себя совершенно одиноким. Вылетев из Шарлотты, самолет «Северо-Западных авиалиний» ненадолго угодил в зону турбулентности тонкого облачного слоя. Затем, как только втянулись закрылки, а двигатели после взлета сбросили обороты, полет стал более плавным. Я изо всех сил пытался осмыслить услышанное. Я и понятия не имел о гораздо более масштабных событиях, которые в тот момент люди по всему миру видели на экранах телевизоров. Все, что я слышал, – это что самолет врезался в Нью-Йорке в какое-то здание.

Все во мне было сосредоточено на Лил. Кто-то позади меня крикнул, что это был самолет «Американских авиалиний». Неужели Лил в то утро летела рейсом АА? Она не упомянула, на рейс какой авиакомпании у нее билет. Я знал, что она летела из Вашингтона в Калифорнию… Зачем бы ей лететь через Нью-Йорк? Каждый день между побережьями совершалось множество прямых рейсов, десятки рейсов в это время утра. По логике вещей, волноваться мне не было причин. И тем не менее…

Мое сердце внезапно учащенно забилось, и я вытащил из кармана рубашки мобильный телефон. Он все еще был включен, потому что я забыл его выключить. Я нажал кнопку быстрого набора, но почти сразу же, как только телефон принял номер, раздался звук «нет сигнала». Я повторил попытку – результат тот же. На крошечном экране высветился маленький значок «x», что подтверждало отсутствие сигнала или Сети.

Как я выяснил позже, в 2001 году использование мобильных телефонов в самолетах было спорным вопросом. Авиакомпании установили общее правило, согласно которому запрещалось звонить, принимать звонки или отправлять текстовые сообщения, когда самолет находится в воздухе. Утверждалось, что это может негативно повлиять на навигационные приборы. На самом деле, как только самолет достигал высоты более десяти тысяч футов, было почти невозможно поймать устойчивый сигнал. Тогда я не знал об этом ограничении, но хорошо помню, как после того, как попытался связаться с Лил, я выглянул в иллюминатор сбоку от меня. Из-за утренней дымки земли не было видно. В любом случае мы, похоже, уже превысили эту высоту в первые две минуты после взлета.

Я поерзал по сиденью и расстегнул ремень безопасности. Затем встал, повернулся и посмотрел на ближайших ко мне пассажиров. У многих в руках были мобильные телефоны, но никто ни с кем не разговаривал. Они в ответ посмотрели на меня, как будто у меня была для них информация, поэтому я снова сел. Знак «пристегните ремни безопасности» все еще был включен. Я пристегнулся.

В основной части салона никого из бортпроводников не было видно. Дверь кабины пилотов оставалась закрытой. После угонов этого дня были приняты федеральные и международные законы, согласно которым дверь кабины пилотов должна быть надежно заперта сразу после того, как самолет получил разрешение на взлет, но в сентябре 2001 года большинство экипажей держали дверь кабины закрытой, но незапертой.

Борт продолжал полет, уверенно рассекая спокойный воздух. Все вроде было нормально, но в моей голове мельтешили ненормальные мысли. Думаю, большинство других пассажиров чувствовали то же самое. Я отчаянно пытался связаться с Лил, чтобы убедиться, что она в безопасности.

Затем я вспомнил про радиотелефон – передо мной на стене было крепление для трубки, но сам аппарат отсутствовал. Я проверил подлокотники своего кресла, тоже безрезультатно. Какое-то время на самолетах многих крупных авиакомпаний США имелись аппараты радиотелефонной связи, которые позволяли пассажирам общаться с людьми на земле. Но из-за ненадежного сигнала и высокой стоимости звонков они не получили широкого распространения. Большинство комплектов было снято.