Американская кузина

— Чепуха! — не выдержала тетя Лейла. — Смешно даже говорить о таком в ее-то годы. Конечно же, она выйдет замуж. И тетя Лейла решительно переменила тему, заговорив о бале, который должен был состояться на следующий день в Челтенхэме. Было решено, что они поедут загодя и остановятся в отеле, а уж оттуда отправятся на бал. Наутро можно будет пройтись по лавкам и потом вернуться домой. Соррел подумала, что тетя Лейла права в своих сомнениях насчет бала. Ехать сорок миль сначала в одну сторону, а потом в другую только для того, чтобы пару часов потанцевать! И она сказала об этом.

Ливия, естественно, всей душой была за бал. И тетя Лейла, озабоченно поглядев на племянницу, спросила:

— Что с тобой, дорогая? Ты боишься, что устанешь от дороги?

Она застала Соррел врасплох.

— Тетя, я не собираюсь ехать, — выпалила она. — Если, конечно, вы не будете настаивать. Но мне совсем не хочется на бал.

Ливия состроила недовольную гримаску.

— Господи, ну что ты ее просишь? Она же в трауре и не может танцевать. Ты забыла?

Однако на сей раз тетя Лейла не захотела подчиниться дочери.

— Не забыла. Я думала об этом и совсем не хочу тебя обидеть, но ведь прошел уже почти год после смерти несчастного юноши и пора тебе опять показаться в свет. Особенно если ты и вправду собираешься заниматься школой. Да, да, послушай меня, дорогая. Там не будет ни одного знакомого, и никто тебя не осудит. Что до меня, то я никуда без тебя не поеду. Да и мы не обойдемся без тебя, ведь Ливия, как бы она ни хотела, не может танцевать одновременно с двумя кавалерами.

Глава шестнадцатая

Соррел не могла поверить собственным ушам. В первый раз тетя Лейла пошла против своей дочери. Но и то правда, что траур был для Соррел всего лишь предлогом не ездить на лондонские балы, так как она тоже не видела смысла в строгих правилах света. Носила она черное или не носила, это никак не зависело от ее горя, да в общем, она давно поняла, что бедняжка Вильям остался в прошлом и совсем не беспокоит ее оттуда. Он был для нее частью совсем другой жизни, не имевшей ничего общего с той, что наступила после войны.

И все же Соррел поспешила отказаться.

— Нет, нет. Я с удовольствием останусь дома. На балу будет много молодых дам, и наши кавалеры легко найдут для себя партнерш. К тому же, я бы и не могла танцевать, даже если бы очень хотела.

Вряд ли сегодня у вас танцуют то же самое, что и у нас.

Тетя Лейла задумалась, зато у маркиза на все был ответ.

— Это пусть вас не волнует, дорогая мисс Кент. Оставим споры. Мы за вечер научим вас всему, что надо. Скажу без преувеличения, лучших учителей вам все равно не найти. Фитца все считают лучшим знатоком кадрили, и никто не может станцевать ее грациознее, чем он, а я с удовольствием научу вас вальсу. Предлагаю начать прямо сейчас. Пойдемте в музыкальную комнату. Не будем терять время.

Ливия зло посмотрела на Соррел, но маркиза с готовностью поддержал Вальтер, не пожелавший упустить возможность насолить падчерице. Он тоже предложил себя в учителя и сказал, что Ливия, верно, не откажется подыграть им на фортепиано, чем совсем вывел ее из себя.

К счастью, на выручку дочери поспешила тетя Лейла.

— Нет, нет, ей же надо показывать Соррел па. Я сяду за рояль, хотя, боюсь, музыкантша из меня никакая.

Соррел не нашла ничего возразить. Она во все глаза смотрела на маркиза, который лучезарно улыбался ей и делал вид, будто искренне не понимает ее сомнений.

— Не беспокойтесь, мисс Кент! Вы сами не заметите, как будете танцевать лучше всех.

Слишком поздно, если не сказать фальшиво, было бы поминать совесть и взывать к площадке. Соррел знала только одну причину, настоящую причину своего нежелания, но не могла ее назвать. Она не желала вновь оказаться в объятиях маркиза — даже во время танца.

Успокоив себя тем, что маркиз и мистер Фитцсиммонс угомонятся, как только увидят ее в движении, Соррел отправилась вслед за всеми в музыкальную комнату и там с удивлением обнаружила, что кадриль, которую ей с недюжинным изяществом продемонстрировал мистер Фитцсиммонс не без неохотной помощи Ливии, ничем не отличается от кадрили, известной в Америке, и Соррел быстро ее выучила. Она никогда не блистала на балах, особенно в присутствии своей матери, но схватывала все быстро и вскоре уже свободно владела основными па, хотя под чужими взглядами чувствовала себя не в своей тарелке и на чем свет стоит кляла маркиза за его выдумку.

Тетя Лейла самозабвенно, правда, с ошибками, аккомпанировала молодым людям, и даже Вальтер отбивал ритм, пока они танцевали весь танец от начала до конца. Вскоре маркиз пригласил на танец Ливию, и все вместе они изобразили бал в миниатюре, отчего настроение Ливии несколько улучшилось. Как бы то ни было, но ей удалось заполучить маркиза и от души покритиковать Соррел, стоило ей сделать ту или другую ошибку.