Американская пустыня

Охранники были и впрямь каменноликие и достаточно молодые, чтобы воспринимать все это как своего рода театральное действо и вместе с тем не совсем действо. Они намертво застряли на этом объекте, поклялись хранить тайну. Тайну, всю глубину которой просто не могли постичь, в силу своей незрелости и простодушия, тайну, что навсегда разлучала их с семьями, тайну, что, едва миссия начнет ребятам приедаться, сделает их недоверчивыми и подозрительными: усомнившись в ситуации, они станут задавать начальству слишком много вопросов – и тогда их тихо и опять же тайно заменят двумя другими юнцами, в точности такими же.

Тед лежал перед ними на столе в чем мать родила, демонстрируя взгляду неряшливые стежки вдоль шеи, а в придачу к ним аккуратный, хотя и косой, шов посередке. Он встал – солдаты опустили винтовки и нацелились на него. И ведь не прикроешься ничем, разве что простыней с операционного стола, запачканной никчемными выделениями его тела. Тед схватил простыню, завернулся в нее, вгляделся в лица стоящих перед ним мальчиков.

– Откуда ты родом, сынок? – спросил Тед одного из них. Тед всегда гадал, ощутит ли он себя когда-либо настолько старым, чтобы назвать другого, чужого ему человека сынком,при всей предосудительности подобной практики.

– Округ Шайен, штат Канзас, сэр!

– Скучаешь по дому?

– Так точно, сэр!

– Небось надеешься увидеть его снова? – спросил Тед.

– Надеюсь, сэр! – На лице и на тыльных сторонах рук паренька проступили жемчужинки испарины. Тед слышал, как бьется его сердце – как бьются сердца у обоих, трепыхаются, точно бейсбольные мечи в сетках.

– А ты? – обернулся Тед ко второму. – Ты откуда?

Юнцы переглянулись, крепче перехватили потными пальцами спусковые скобы черных винтовок.

– Роуз-Хейвен, Мэриленд, сэр!

– Совсем рядом с Фэр-Хейвеном, – заметил Тед.

В глазах юнца отразилось удивление.

– Так точно, сэр.

– Хорошо, мальчики, вот как я себе мыслю. Думается мне, родного дома вам уже не увидеть. – Солдатики судорожно стиснули металл винтовок. – Я не враг, хотя, возможно, на врага и смахиваю. Да вы только посмотрите вокруг. – Тед оглянулся по сторонам, ткнул себя в грудь. – И на меня посмотрите. Или, может, вы полагаете, что в один прекрасный день завалитесь в трактир на углу в Фэр-Хейвене и растреплете все, что знаете и обо мне, и об этом месте?

– Мы дали клятву хранить тайну, сэр! – вякнул первый.

– Ага, вот именно. Неужто ты еще не понял, «Округ Шайен, штат Канзас», что стоит тебе покинуть это место, и ты превращаешься в проблему? Тут вам не в игрушки играют. – Тед указал на пол под операционным столом. – Видишь вон ту штуку? Это моя поджелудочная железа. Ее даже не потрудились засунуть обратно. А теперь посмотрите на меня. Вы такое когда-либо видели? Солдаты молчали.

– У меня есть семья, я хочу повидать близких. Вы мне поможете отсюда выбраться?

– Никак нет, сэр! – рявкнул кто-то один или оба сразу; впрочем, какая разница.

– Мальчики, вас отсюда в жизни не выпустят, – продолжал Тед. – Ну, может, и выпустят, только сперва накачают под завязку наркотиками или еще какой-нибудь дрянью, потом скажут, что вы спятили, и кончите вы тем, что спать будете в картонных коробках под железнодорожными мостами либо в специальной палате в госпитале для ветеранов.

Солдаты тщетно искали точку опоры.

– А сейчас я пройду мимо вас.

– Пожалуйста, сэр, не надо!

Тед шагнул вперед; оба выстрелили. Пули прошили насквозь его тело, не причинив ни малейшего вреда; треск выстрелов пугал сильнее пуль как таковых. Тед подошел ближе; солдаты пятились к двери, продолжая беспорядочно палить по мишени – ни дать ни взять кашель в концертном зале.

– Вы как хотите, а я пошел отсюда, – сообщил Тед.

Солдаты бочком-бочком отодвинулись от двери: один винтовку вообще выронил, другой держал оружие за дуло, а ложе болталось у ноги. Тед в очередной раз отметил про себя, что пули не возымели никакого эффекта, но удивиться – не удивился. По всей видимости, он и впрямь неубиваем. Может, дело в том, что он и без того мертв – кто знает? По иронии судьбы, если бы юнцы бросились на него и задержали силой, освободиться ему бы не удалось, подумал Тед. А поскольку пули прошли сквозь мишень, ничем ей не повредив, солдаты рухнули в обморок. Тед открыл дверь и вышел в длинный, белый коридор. Куда податься – направо, налево? Оба направления выглядели совершенно одинаковыми, и там, и там футах этак в ста маячили повороты.

Моторка, тарахтя, отошла от гавани.

– Ночная прогулка по морю – право, звучит соблазнительно, – раздался голос Ричарда за спиной Глории.

Глория не обернулась, хотя голос узнала.

– Для меня там больно темновато, – заметила она.

– Дети спят?

– Да.

– Надеюсь, днем я вас не слишком смутил, – промолвил Ричард. Он оперся на перила и посмотрел вниз, на воду вместе с нею. Со стороны бара донеслось нестройное пение. – Ненавижу это место, – буркнул Ричард.

– Тогда зачем вышли? – рассмеялась Глория.

– Да заснуть никак не могу. В нашем милом, патриархальном городке шум стоит адский. А в этих хибарах звукоизоляции никакой. Впрочем, тут и окон-то не закрывают.