Американская разведка во время мировой войны

Когда, вскоре после перемирия, генерал Першинг сказал маршалу Фошу, что американские солдаты хотят домой, то он узнал об этом от тылового цензора.

Кроме военных сведений, которые не подлежали оглашению, цензура искала в письмах указаний, свидетельствовавших о моральном состоянии войск, об их отношении к общественным вопросам, о несправедливостях, которым они подвергались, и даже иногда данных, выявлявших подозрительных лиц. Наиболее опасной почтой была почта, адресованная в нейтральные или союзные страны. Почта, адресованная в Америку, была менее опасна. Она слишком долго шла по назначению. Письма, написанные на иностранных языках, выдвигали трудную задачу, и американская экспедиционная армия должна была понимать пятьдесят различных языков, включая наречия индейцев, тагалог, эсперанто и кельтский.

Тыловой цензор получил 30 846 360 писем и из них рассмотрел 6 335 645. В его парижской канцелярии всегда не хватало людей, хотя там работало 33 офицера, 183 солдата и 27 вольнонаемных служащих. Химическая лаборатория была оборудована только в июле 1918 г. и подвергла обработке 53 658 писем в поисках сообщений, написанных симпатическими чернилами. Эта канцелярия не просматривала всей почты американской экспедиционной армии, так как большую часть этой работы выполняли офицеры в каждом полку. Если солдаты предпочитали, чтобы их письма прошли через тыловую цензуру, то они могли пользоваться специальными синими конвертами. Тыловая цензура просматривала всю почту на иностранных языках, почту, адресованную в союзные или нейтральные страны, письма из одного полка американской экспедиционной армии в другой и письма отдельных полков, которые по той или другой причине должны были временно проходить двойную цензуру. Письма солдат, адресованные в Соединенные Штаты и написанные по-английски, проходили цензуру в своем полку и отправлялись немедленно. Письма, проходившие через тыловую цензуру, задерживались, по словам тылового цензора, только на 48 часов.

Посылки с цветами

Посылки просматривались цензурой точно так же, как письма. Они могли содержать те зажигательные карандаши, в которых подозревали причину возникновения пожара в ставке главнокомандующего, или даже шпионские донесения. Немцы посылали такие донесения в Швейцарию и писали их молоком на шелковой бумаге, в которую обвертывались фрукты, шедшие из Италии и с юга Франции. Такие письма можно было прочитать, держа бумагу на свет. Один венгерский барон в Женеве сжигал у себя во дворе такое количество ящиков из-под фруктов, что полиция, прежде чем разрешить доставку на его имя посылок, стала вынимать из них всю бумагу. После этого агенты барона начали писать свои донесения на стенках ящиков. Барон совершенно испортил крышку своего стола химическими веществами, которыми он пользовался для проявления сообщений. Операции барона с фруктами давали так много денег, что у него была большая клиентура; одним из его клиентов был известный фабрикант автомобилей Иеллинек, который до войны руководил со своей яхты немецким шпионажем в Ницце.

Шпионские донесения посылались с Ривьеры в Германию в корзинах цветов. Австрийский агент в Швейцарии граф Окерлинг имел многочисленных шпионок — кафешантанных певиц или даже светских дам, которые обвертывали стебли цветов, приколотых к корсажу, бумажкой, на которой были написаны секретные сообщения.

Контрразведка полагала, что для немцев лучшим средством организовать доставку сведений в Германию было использование своих военнопленных, находившихся в союзных странах. В американской экспедиционной армии военнопленным разрешалось посылать в Германию два письма в неделю. Эти письма проходили строгую цензуру, но она была крайне затруднительна, ибо простая расстановка букв могла скрывать шифр. Кроме того, немецкие агенты могли попадать в плен умышленно, чтобы иметь возможность лично посылать в Германию донесения. С такой же тщательностью осматривались посылки из Германии, адресованные военнопленным; в них находили сообщения, спрятанные в коробках с двойным дном, в табаке, в мыле, в консервных банках, между слипшимися фотографиями невесты. После перемирия тыловой цензор собрал большое количество сведений о положении в Германии благодаря письмам, адресованным военнопленным.

Цензор боролся против использования так называемых ложных адресов, которые сообщались посредством списков, перечислявших пункты в Швейцарии и Голландии, известные как центры германской секретной службы.

Американские химики раскрыли один из таких списков, написанный симпатическими чернилами на бумаге, найденной у агента связи. Швейцария была полна таких тайных почтовых ящиков; роль таких почтовых ящиков играли некоторые очень крупные отели. В Голландии существовали торговые фирмы, носившие голландские названия, но служившие исключительно для связи с немцами. Список их адресов, захваченный в Германии, доказывал, что все эти торговые фирмы прикрывали германскую разведку.