Американская трагедия

В последующие дни - причем Белнеп и Джефсон все снова и снова неутомимо оспаривали допустимость такого рода показаний - были выслушаны пять врачей, которых вызвал Мейсон, когда тело Роберты было доставлено в Бриджбург; все они по очереди под присягой заявили, что ушибы на лице и голове, принимая во внимание физическое состояние Роберты, вполне могли ее оглушить. Состояние легких покойной (их подвергли испытанию, погружая в воду) доказывало, что в момент падения за борт она была еще жива, хотя и не обязательно находились в сознаний. Что же касается орудия, которым были нанесены удары, врачи не решались высказывать какие-либо догадки, кроме того, что это орудие было тупое. И как ни были строги и придирчивы Белнеп и Джефсон, они не заставили врачей признать, что удары могли и не быть настолько сильными, чтобы оглушить Роберту и лишить ее сознания... наиболее серьезной была, видимо, рана на темени, такая глубокая, что здесь образовался сгусток крови. В качестве вещественных доказательств предъявлены были фотографические снимки.

Именно этот момент, когда и публику и присяжных охватило глубокое, тягостное волнение, выбрал Мейсон, чтобы предъявить также многочисленные снимки лица Роберты, сделанные в то время, когда она находилась в ведении Хейта, врачей и братьев Луи. Было показано, что размеры кровоподтеков на лице точно соответствуют двум сторонам фотографического аппарата. А вслед за этим Бэртон Бэрлей показал под присягой, что он обнаружил между объективом и крышкой аппарата два волоса, точно таких же, как волосы Роберты (во всяком случае, это усиленно доказывал Мейсон). И тут, после многих часов заседания, Белнеп, которого взволновали и привели в ярость подобного рода улики, попытался опровергнуть их с помощью сарказма: под конец он вырвал один волосок из своей светлой шевелюры и спросил присяжных и Бэрлея, осмелится ли он утверждать, что по одному волоску можно судить о цвете чьих бы то ни было волос, и не готовы ля они поверить, что и вот этот волос взят с головы Роберты.

Потом Мейсон вызвал свидетельницу миссис Ратджер Донэгью, которая самым спокойным и ровным тоном сообщила, что вечером восьмого июля, между половиной шестого и шестью часами, она и ее муж разбили палатку вблизи Лунной бухты, а затем поехали кататься на лодке и ловить рыбу, и, когда они были примерно в полумили от берега и в четверти мили от поросшего лесом мыса, ограждающего Лунную бухту с севера, она услышала крик.

- Между половиной шестого и шестью, вы говорите?

- Да, сэр.

- Так какого числа это было?

- Восьмого июля.

- И в каком точно месте вы были в это время?

- Мы были...

- Не "мы". Где были вы лично?

- Я вместе с мужем переплывала на лодке через ту часть озера, которая, как я после узнала, называется Южным заливом.

- Так. Теперь расскажите, что случилось дальше.

- Когда мы доплыли до середины залива, я услышала крик.

- Какой крик?

- Душераздирающий, как будто кто-то кричал от боли... или от ужаса... Пронзительный крик - я потом не могла его забыть.

Тут поднялся Белнеп, ходатайствуя об исключении последней фразы из протокола, и дано было указание вычеркнуть ее.

- Откуда доносился этот крик?

- Издалека. Из лесу или, может быть, из какого-то места позади него.

- Знали ли вы тогда, что по ту сторону мыса есть еще залив или бухта?

- Нет, сэр.

- Ну, а что же вы подумали тогда - что кричат в прибрежном лесу?

(Протест защиты, принятый судом.)

- А теперь скажите нам, кто это кричал - мужчина или женщина? И что именно кричали?

- Кричала женщина. Крик был очень пронзительный и явственный, но, конечно, далекий. Она вскрикнула дважды - как будто "Ой-ой!" или "А-ах!", как кричит человек, когда ему больно.

- Вы уверены, что не ошиблись и что кричала именно женщина, а не мужчина?

- Нет, сэр. Я вполне уверена. Голос был женский, слишком высокий для мужчины или для мальчика. Так могла кричать только женщина.

- Понимаю. А теперь скажите-ка, миссис Донэгью... вот эта точка на карте показывает, где было найдено тело Роберты Олден, - видите?

- Да, сэр.

- А видите вторую точку, вот здесь, за деревьями, которая показывает приблизительно, где находилась ваша лодка?

- Вижу, сэр.

- Не думаете ли вы, что голос доносился с указанного здесь места Лунной бухты?

(Опротестовано. Протест принят.)

- Не повторился ли крик?

- Нет, сэр. Я ждала. Кроме того, я обратила на этот крик внимание мужа, и мы с ним оба ждали, но больше ничего не слышали.