Американские боги

– Просто Хинцельманн, Майк. Нет, мы были такими бедными, что даже дрова были нам не по карману. В канун Нового года мой отец сосал мятный леденец, а мы стояли вокруг, протянув ладошки, и грелись от его тепла.

Тень фыркнул. Хинцельманн надел свою лыжную маску, застегнул широкое пальто из шотландки, вынул из кармана ключи от машины и в довершение всего натянул толстенные перчатки.

– Как заскучаете, заходите в магазин. Спросите меня. Я покажу вам свою коллекцию приманок для рыбной ловли – насекомые ручного плетения. Надоем вам так, что домой побежите с радостью. – Голос Хинцельманна звучал приглушенно, но внятно.

– Так и сделаю, – улыбнулся Тень. – Как Тесси?

– Тесси отдыхает. Будет зимовать в гараже до весны. Ну, берегите себя, мистер Айнсель.

Хинцельманн вышел и закрыл за собой дверь.

В квартире стало еще холоднее.

Тень надел куртку и перчатки. Потом обулся. В окне теперь почти ничего нельзя было разглядеть из-за намерзшей наледи: вместо озера одни абстрактные очертания.

Изо рта шел пар.

Тень вышел из квартиры на деревянную веранду и постучал в соседнюю дверь. Он услышал, как женщина на кого-то кричит, чтобы тот, ради бога, заткнулся и убавил телевизор, – должно быть, на ребенка, взрослый человек не будет так кричать на взрослого. Дверь открылась, и он увидел женщину – уставшую, с очень черными, очень длинными волосами. Она смотрела на него настороженно.

– Да?

– Здравствуйте, мэм. Я Майк Айнсель. Ваш сосед.

Выражение на лице у женщины ничуть не изменилось.

– И что дальше?

– Мэм, у меня в квартире очень холодно. От радиатора идет кое-какое тепло, но комнаты все равно не прогреваются.

Она смерила его взглядом, по краешкам ее губ пробежало подобие улыбки, и она сказала:

– Ну, заходите. А то и наша квартира простынет.

Он зашел. По полу были разбросаны разноцветные пластмассовые игрушки. У стены горками лежала сорванная с подарков оберточная бумага. У телевизора, носом в экран, сидел мальчик и смотрел в видеозаписи диснеевского «Геркулеса». По экрану с криками скакал мультяшный сатир. В телевизор Тень старался не смотреть.

– Значит, так, – сказала женщина. – Вот что нужно сделать. Сначала нужно заклеить окна, все необходимое для этого можно купить у Хеннинга. Купите пластиковую пленку, только не для продуктов, а для окон. Когда заклеете, если захотите, можно просушить феном, она продержится всю зиму. Еще купите электрообогреватель, можно даже два. Система отопления в доме старая, с таким холодом ей не справиться. В последние годы зимы были теплые – и на том спасибо. – Она протянула руку. – Маргарет Ольсен.

– Рад знакомству, – сказал Тень, стягивая перчатку и пожимая ей руку. – Знаете, мэм, мне почему-то всегда казалось, что Ольсены должны быть более светловолосыми.

– Мой бывший муж был светловолосым, светлее некуда. Розовокожий такой блондин. Загар к нему вообще не приставал.

– Мисси Гунтер рассказала, что вы пишете для местной газеты.

– Мисси Гунтер рассказывает что угодно и кому угодно. Я вообще не понимаю, зачем нам нужна газета, раз есть Мисси Гунтер. – Она кивнула. – Да, пишу. Новости всякие, хотя по большей части о новостях пишет мой редактор. Я веду рубрику о природе, о садоводстве, воскресную рубрику, раздел «Новости сообщества», где дотошно, в подробностях описывается, кто с кем отобедал в радиусе пятнадцати миль и чего они съели. Или – что съели?

– Что, – вырвалось у Тени, прежде чем он спохватился. – Винительный падеж.

Она посмотрела на него, и у Тени возникло ощущение дежавю. Я уже был здесь раньше, подумал он.

Нет, просто она кого-то мне напоминает.

– Ну, в общем, так в квартире у вас станет теплее, – сказала она.

– Спасибо, – сказал Тень. – А когда станет теплее, приходите с вашим мелким в гости.

– Его зовут Леон, – сказала она. – Было приятно познакомиться, мистер... Простите...

– Айнсель, – подсказал Тень. – Майк Айнсель.

– Что это за фамилия такая – Айнсель? – поинтересовалась она.

Тень понятия не имел.

– Такая фамилия, – сказал он. – Признаюсь, я никогда особенно не интересовался историей своей семьи.

– Норвежская, должно быть? – спросила она.

– У нас вообще между родственниками довольно прохладные отношения, – сказал он, но, вспомнив про своего дядюшку Эмерсона Борсона, добавил: – по крайней мере по отцовской линии.

...К приезду Среды Тень заклеил щели в окнах пластиковыми пленками, поставил один обогреватель в гостиной, другой – в спальне. И в комнатах стало довольно сносно.

– Черт возьми, что за пурпурное дерьмо ты себе купил? – спросил Среда вместо приветствия.

– Ну, у меня раньше было другое, белое дерьмо, – сказал Тень, – но на нем уехал ты. Кстати, где оно теперь?

– Я его поменял с доплатой в Дулуте, – ответил Среда. – Осторожность не повредит. Не волнуйся, свою долю ты получишь, когда все закончится.

– Что я здесь делаю? – спросил Тень. – В смысле в Лейксайде. А не вообще.

Среда улыбнулся – такой улыбкой, после которой Тени всегда хотелось его ударить.