Американские дикари

— Когда мне было четырнадцать, он был серьезно ранен и потерял друга. Когда ему стало лучше, и после того, как он вернулся с похорон своего друга, он снова зашел в мою комнату, прислонился к краю двери и сказал: Я не планирую умирать в ближайшее время, сынок, но если по какой-то причине я умру, вам всем лучше попировать, как викингам, и проводить меня, как гребаного короля. О, и ты можешь сообщить своей матери, что я обманом заставил ее встречаться со мной, и что я убил ее рыбку…. но убедись, что я действительно мертв, прежде чем ты скажешь ей это.

С ухмылкой на лице я закатила глаза. Рядом со мной хихикнул Лиам. Конечно, Седрик сказал бы что-нибудь в этом роде.

— Я знала это, — пробормотала Эвелин, качая головой, когда пролилось еще больше слез. Я задавалась вопросом, прекратятся ли они когда-нибудь.

— За него. Ваше здоровье. — Нил поднял бутылку и сделал большой глоток, которым мог бы гордиться любой викинг или ирландец. Все выпили в ответ, даже Лиам.

Лиам встал и подошел к своему брату, и они на мгновение обнялись, прежде чем он сам подошел к микрофону. Он оглядел всех нас, прежде чем начать свою речь.

— Deartháireacha, deirfiúracha, máithreacha, teaghlaigh⁸. — Он говорил по-ирландски, а затем, к моему большому удивлению, перешел на итальянский и сказал: — famiglia allargata⁹, спасибо вам всем, что пришли. Я всегда знал, что мой отец очень много значил для стольких людей, однако видеть это сейчас — унизительно. Многие из вас бросили все, чтобы просто быть здесь из уважения, любви и, давайте будем честны, небольшого страха.

По толпе прокатилось несколько смешков.

— Но великих людей следует бояться, а мой отец был великим человеком. Даже его недостатки были велики. Он ушел, и я смотрю на туфли такого размера, что они могли принадлежать только великану. Мы здесь, потому что каким-то образом он придумал, как объединить нас всех. Ирландец, итальянец, это не имело значения. Я не могу сказать о своем отце ничего такого, чего бы вы уже не знали. У меня есть истории, уходящие почти на три десятилетия назад, с того первого момента, как он бросил меня ребенком, до того, как он закручивал мне руку за спину, чтобы женить на итальянке… При этом на самой дерзкой из всех.

Я хотела ударить его лопатой по голове, но это только подтвердило бы его точку зрения. Эвелин наклонилась ко мне, взяла мою руку и сжала ее.

— Он сказал мне, что все, что я делаю как глава семьи, было сделано не только для меня или моих ближайших родственников, но и для того, чтобы мы все оставались сильными. Он хотел, чтобы я был кем-то, кто не только заботился о нашем наследии, но и напоминал людям, что независимо от того, где они находятся, если им нужна помощь, они могут обратиться к нам. Я обязан ему всей своей силой, и я использую все это, чтобы убедиться, что человек, ответственный за его смерть, сгорел

Их радостные возгласы были подобны грому, когда они начали петь, поднимая свои напитки за Седрика. Это было не грустно, но прекрасно, взявшись за руки, так громко, как только могли, они пели ему до небес.

ЛИАМ

Мы все молча сидели в кабинете, попивая две бутылки бренди девяностолетней выдержки, которое Нил принес из погреба.

— Как он звал свою первую машину? — Спросил Деклан.

— Хеннесси, — пробормотал я, потянувшись за рюмкой, но Деклан перегородил мне путь.

— Неправильно. Фиона. Откуда, черт возьми, ты достал Хеннесси?

Я посмотрел на Нила, ожидая, что он поддержит меня.

— Ты имел ввиду его первый грузовик Хеннесси, который дедушка подарил ему, когда ему было шестнадцать, а не первая машина, которую он купил после женитьбы. — Нил хихикнул, выпив две рюмки.

— Передай мне мой приз, — ухмыльнулся я, выпив.

— Он когда-нибудь произносил перед тобой речь «будь мужчиной»? Или это было что-то особенное для Нила? — Спросил Нил.

Деклан застонал, откидываясь на спинку.

— Из-за этой речи у меня и вполовину не было таких неприятностей, как у вас двоих…

— Чушь собачья! — Я заорал на него. — Тебя просто так и не поймали, подлый ублюдок. По сравнению с тем дерьмом, которое ты натворил, мы с Нилом были святыми. Он чуть не убил тебя, когда ты позвал Коралину с нами в церкви всего через неделю.

Нил фыркнул.

— По крайней мере, он женился на ней. Вы когда-нибудь протаскивали двух девочек в свою комнату, а папа обламал все на полпути?

— Нет, — сказали мы с Декланом одновременно, но он просто кивнул.

— Что он сделал? — Спросил Деклан.

— Сколько тебе было лет? — Это то, что я хотел знать.