Американские дикари

Откуда-то сзади мимо нас обоих пробежал Монте, что заставило нас на мгновение остановиться, хотя мы продолжали бегать трусцой на месте, чтобы наши ноги не напрягались.

— Разве он не твой телохранитель? — Я спросил его.

— Чертовы итальянцы. Все они хотят меня разозлить, — ответил он, прежде чем рванул вперед и догнал Монте. Пробежав мимо, он оглянулся и впился взглядом в Монте, заставив мужчину ухмыльнуться.

Наконец мы добрались до Арлингтонского национального кладбища, и Монте отступил. Мы бежали дальше, пока Лиам не остановился у подножия двух белых могил.

Илай и О'Нил Каллаханы — гласила надпись на надгробиях, и я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Братья, — сказал Лиам. — Они были военными летчиками Соединенных Штатов, которые командовали «Флаинг спэйдс» во время Второй мировой войны.

— Вау. — Где он это нашел? Как он это нашел?

— О'Нил убил Илая своего собственного брата прямо в небе, не осознавая этого. Позже он был схвачен и подвергнут пыткам врагом, и он погиб во время спасательной операции дома.

— Ты думаешь, я собираюсь сбить тебя с неба? — Спросил я его, уставившись на могилы, и он захихикал.

— Нет. На этот раз я в состоянии подрезать тебе крылья, брат. — Он повернулся ко мне лицом, и с него капало столько же пота, сколько и с меня. — Я пригласил Деклана поужинать и отравил его прямо за столом. Я без сомнения знал, что он никогда бы меня не предал, но я все равно хотел донести свою точку зрения. Я не испытываю в тебе такой же уверенности.

Качая головой, я пытался придумать, что сказать.

— Лиам…

— Нет. — Он прервал меня. — Ты мой брат, несмотря на все, через что мы прошли, независимо от того, сколько я угрожал или боролся с тобой, моя кровь — это твоя кровь. И несмотря ни на что, мне кажется, что твое убийство опечалило бы меня.

— Я не знаю, что я могу сделать, чтобы…

— Мы думаем, что Оливия — крот, — сказал он, и с таким же успехом он мог бы отрезать мне колени.

— Лиам… — Я не мог поверить в то, что слышал. — Ты думаешь, Оливия передает информацию кому…это… это безумие.

— Это либо ты, либо она, либо вы оба. Так скажи мне, брат, ты крот? — спросил он, и я почувствовал, как Монте подошел ко мне сзади.

Я пристально посмотрел ему в глаза. Мой младший брат, и все же в нем нет ничего маленького. Он был похож на великана, и впервые я увидел в нем нашего отца. Как может в одном человеке быть столько гордости и уверенности?

— Ты крот, брат? Из-за тебя я провел пять месяцев вдали от своего сына? Почему мою жену оторвали от нас? Почему она провела месяцы в бегах? Скажи мне прямо сейчас, и все будет быстро. Одна пуля, и я лично похороню тебя.

У меня отвисла челюсть, и, прежде чем я осознал это, ответил с большей уверенностью, чем предполагал.

Он кивнул.

— Тогда это твоя жена.

— Она моя жена, — повторил я. Медленнее, про себя, когда я провел рукой по волосам. — Ты должен предоставить мне больше доказательств, Лиам.

— Подумай об этом, Нил. Подумай обо всем… Можешь ли ты со стопроцентной уверенностью сказать, что твоя жена не крот?

Я хотел уверенно опровергнуть его обвинения. Я хочу сказать ему, что он сумасшедший, что все это просто безумие, и они с Мелом были просто параноиками. Но я не мог, и я увидел, как моя жизнь с Оливией промелькнула перед моими глазами. С того момента, как она впервые улыбнулась мне, до нашего момента в спальне. Это было похоже на немое кино.

— Я люблю ее, — прошептал я ему.

Он положил руку мне на плечо.

— Я знаю. Вот почему я хотел тебе сказать. Мы не собираемся ничего с этим делать прямо сейчас. Как только мы подтвердим это ради твоего блага, мы используем ее, и тогда нам… мне нужно, чтобы ты не сломался из-за этого, брат. Ты нужен нам. Ты нужен мне. Я понимаю твою боль, и я не говорю на отмах. Пять месяцев в темноте, не зная, в безопасности моя жена или нет, вдали от моей семьи, от моего новорожденного сына… поверь мне, я понимаю. Но прежде всего мы одной крови. Эта семья, наша фамилия — вот за что мы боремся. Оливия пошла против этого. Она предала не только Мел и меня. Она предала мать, отца, Деклана, Коралину и тебя. Она предала наш образ жизни. Я не хочу сбрасывать тебя с неба, ни за что. Не из-за нее.

С этими словами он и Монте продолжили свой бег, оставив меня позади. Я постоял там мгновение, глядя на могилы. Я оставался неподвижным в течение часа, прежде чем потащил свою жалкую задницу домой. Я знал дорогу, и с каждым шагом вспоминал, как была счастлива Оливия, когда Лиам и Мел отсутствовали. Она светилась сиянием, которого я не видел годами.

Она хотела быть важной. Последний гвоздь, который пронзил меня насквозь, появился, когда я наконец вернулся в нашу комнату. Я вошел и увидел ее сидящей на кровати, одетую в черное, с завитыми волосами. На ногах у нее были белые туфли. Белые туфли Мел…

— Мне так жаль, Нил, — прошептала она, подойдя ближе ко мне. — Я просто была в плохом настроении, и у меня просто было так много всего на уме.

Когда она потянулась ко мне, я попятился.