Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 1

Писания пророков изобилуют чудесами, странными и противоестественными событиями. Стены Иерихона рушатся от трубного гласа, валаамова ослица говорит со своим хозяином, а пророк Илия возносится вихрем на небо в колеснице. Странные истории! Но в других местах Священного писания говорится, что «плоть и кровь не могут наследовать царствия божия» [I Кор., гл. 15, ст. 50]. История о том, как маленькие дети в Вефиле оскорбили пророка Елисея, как он их проклял и как они были растерзаны медведями, походит на басню. То, что Елисей так рассвирепел из-за того, что дети назвали его плешивым и сказали ему «иди», говорит скорее о дурном воспитании: большинство благородных людей просто посмеялись бы этой шутке и не стали бы проклинать детей или отдавать их на растерзание беспощадным, диким и прожорливым зверям. Хотя дети вели себя дерзко, все же сколько-нибудь беспристрастный человек принял бы во внимание их возраст, «потому что детство и юность — суета» [Екк., гл. 11, ст. 10]. «И пошел он оттуда в Вефиль. Когда он шел дорогою, малые дети вышли из города и насмехались над ним и говорили ему: иди, плешивый, иди, плешивый. Он оглянулся и увидел их и проклял их именем господним. И вышли две медведицы из леса и растерзали из них сорок два ребенка» [IV кн. Царств., гл. 2, ст. 23, 24]. Судя по обращению детей к Елисею, он был старый лысый человек, и они слыхали, что незадолго до этого его спутник Илия вознесся на небо. А так как было необычно, чтобы люди парили в воздухе и покидали мир подобным образом, то, вероятно, это возбудило любопытство детей, и им хотелось, чтобы Елисей отправился тем же способом, что и побудило их обратиться к нему со словами: «Иди, плешивый». Писания израильского царя Соломона были каким-то образом протащены в Священное писание, ибо они не содержат ни малейшего намека на внушение или на то, что его сочинения были непосредственно подсказаны богом; напротив, он сообщает нам, что приобрел свои знания, стараясь «исследовать и испытать мудростью все, что делается под небом: это тяжелое занятие, говорит он, дал бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нем» [Екк., гл. 1, ст. 13]^{17}. А так как Соломон никогда не притязал на внушение, то и другие не вправе утверждать, что его писания представляют собой нечто большее, нежели естественные рассуждения; в самом деле, у кого есть какое-нибудь основание приписывать его писаниям божественную Силу, если сам он говорил прямо противоположное? Его Песня песней представляется скорее любовным произведением и, видимо, была написана, когда он добивался расположения дочери египетского фараона, которая, как говорят, была поразительно красивой и скромной принцессой и так очаровала его, что он потерял голову и стал воспевать «округление бедер ее» и «живот ее» [Песн. песн., гл. 7, ст. 2].

В божественности назначения Моисея и пророков заставляет усомниться то соображение, что они не проповедовали учение о бессмертии: все их вознаграждения и наказания преходящие и заканчиваются со смертью. Они даже не высказали ни малейшего предположения о загробной жизни. Этим и объясняется неверие саддукеев в воскресение из мертвых, в ангелов и духов, так как они строго следовали закону Моисея. Ибо они не могли вообразить себе, чтобы их великий пророк и законодатель не известил их о состоянии бессмертия, будь это правдой; при этом саддукеи, видимо, рассуждают, исходя из предположения о божественности назначения Моисея. В самом деле, если допустить реальность бессмертия человека, то совершенно невозможно предположить, что бог сделал именно Моисея своим пророком и учителем племен Израиля и при этом не осведомил их о важном учении о грядущем существовании, вера в которое и представление о котором столь необходимы для поддержания нравственности и без которого наши рассуждения о божественных предметах были бы ограниченными и не выходили бы за пределы человеческой жизни. А это умалило бы всякое возвышенное, достойное представление о бытии, творении, совершенстве и провидении бога, тем более что в нашем мире справедливость торжествует не везде и не во всех случаях, и потому, если бы у нас не было представления об ином мире и уверенности в его пришествии, о мире, где будут царить справедливость, истина и нравственность, мы имели бы лишь низменное, неверное и неподобающее понятие о моральном правлении бога, а наши побуждения к тому, чтобы вести добродетельную жизнь, были бы крайне слабыми и недостаточными. Одним словом, учение о бессмертии имеет такое значение для человечества и для дела религии в мире, что заставляет нас заключить, что, если бы бог повелел именно Моисею и пророкам просветить человечество в религиозных вопросах, они не ограничили бы свое богословие лишь этой преходящей жизнью, а распространили бы его на вечное существование...

Глава IX

Раздел I. О природе веры и в чем вера состоит